Пару кварталов удалось миновать без происшествий, однако ближе к границам сектора, который явственно обозначился на востоке полосой белесой густой дымки, по рации меня вызвал Норд:

– Три косых, юго-восток. Один – шесть!

Это нехорошо. Группа из шести человек села у границы зоны безопасного перехода, и на случайность это никак не походило. Отметив рядом руины, бывшие когда-то пятиэтажным кирпичным домом, я отметил его на карте и передал группе координаты.

Отжав тангенту рации на передачу, приказал:

– Вариант один – три! Группа, вперед!

Мотря сразу же метнулся на полуразрушенный второй этаж, расчехлив пулемет с навинченным на ствол барабаном «тихаря». Иван сразу, как только пришел в артель, прикипел сердцем к ковровскому брату моего АЕК – пулемету «Барсук»[23]. Сейчас Мотря птицей взлетел на лестницу, и уже через пару мгновений в наушнике я услышал двойной щелчок, теперь улица впереди простреливается метров на триста с гарантией. Горан пополз вперед и выставил пять противопехотных мин вдоль единственной узкой тропинки, ведущей сквозь завалы к границе сектора. Оба фланга перекрывали точно такие же горы щебня, пройти там незамеченным практически невозможно. Сапер, сделав свою работу, убрался на первый этаж, прикрывая наши тылы. Кудряш и Андрон сели на правый фланг, где у Мотри слепая зона, оттуда тоже могли пролезть, если Норд не всех пересчитал. Вариант один – три, это значит, что сейчас мы просто сидим и ждем. Я поднялся выше позиций артельщиков и, расстелив коврик, лег в узкой щели между боковой стеной и куском лестничной площадки не существующего ныне третьего этажа.

Осмотревшись, отжал тангенту на передачу и сказал в общий канал:

– Группа, один – три – тишина!

Навинтив «тихарь» и пристроив автомат поудобнее, я зацелил свой сектор, чтобы противник не смог пройти слева, по развалинам какого-то одноэтажного промтоварного магазина. Там была плоская, провалившаяся сейчас в середине крыша, по ней вполне можно перебраться к нам под прикрытием подавляющего огня. Все в отряде имели глушенные первые номера, поэтому за нами сейчас элемент внезапности и преимущество первого выстрела. Пройдет пара драгоценных секунд, прежде чем враг обнаружит, откуда пришла смерть.

Снова ожила рация, Норд опять пробормотал условленную фразу. Голос друга был отстраненным, сейчас он, скорее всего, подцепил и ведет пару мишеней. Юрис очень любил валить одной пулей пару духов, это был его фирменный дубль «глаза змея».

– Семерик, один – шесть!

Как только смолк его голос, я увидел в прицел серые фигуры. Сначала одну, потом двоих, и вот уже все шестеро идут к нам, держась стены еще одной разрушенной пятиэтажки. Все прикинуты как наемники: немецкие короткоствольные карабины G-36[24]со штурмовым обвесом. Комбезы облегченные, американские, «следопыт» – это серьезно. Такую одежу используют только миротворцы, которых часто видят на украинском «общевойсковом полигоне». Военная разработка, немного похожа на «горца», но менее надежен в плане бронезащиты, да и экзоскелет работает плоховато, народ часто жаловался на немотивированные отказы. Насторожило другое: двое наемников, шедших в середине колонны, несли два укутанных в чехлы длинных контейнера. Теперь можно сказать однозначно: это не за нами. Поисковики не тащат с собой столько груза, тем более в такой неудобной таре. Но и отпустить нельзя, случись чего – скинуть груз и пойти по нашему следу им будет что высморкаться.

Отжав тангенту на передачу, я тихо приказал:

– Костер, костер, костер!

В следующий миг произошло сразу несколько событий. Двое нагруженных наемников осели вниз, будто устали. Затем негромко хлопнула противопехотка и перед ведущим наемником вырос клубок белесого дыма с росчерками злого порохового пламени внутри. Ролики стеганули по идущим на уровне пояса, двое сразу повалились на землю, остальные попытались залечь, но тут заработал пулемет Ивана. Кудряш и Андрон тоже подключились. Я же так и не успел выстрелить ни разу. Спустя десять секунд все было кончено.