– Привет, – говорит он, притягивая ее к себе для поцелуя. – Я по тебе соскучился.

– Я тоже по тебе соскучилась. – Ее губы неудержимо расплываются в улыбке. Она хватает его за руку. – Пойдем скорее.

– Но у меня в машине вещи.

– Ничего страшного, подождут.

Она тащит его к дому, к крыльцу, на котором топчется Роб, ссутулившись, как будто ему больше всего хочется провалиться под землю. Она его понимает. С самого начала их дружбы они всегда были только вдвоем. Охваченная внезапным порывом сочувствия, она выпускает руку Дэвида и, взбежав по ступенькам, хватает его за локоть и тащит на свет.

– Дэвид, это Роб, мой лучший друг. Роб, это Дэвид, мой жених. Я требую, чтобы вы немедленно полюбили друг друга!

Она улыбается, совершенно счастливая. Даже после всего, что произошло, даже в этом доме она не могла бы быть счастливее.

К половине одиннадцатого субботнего вечера все они уже изрядно набрались, но, по крайней мере, атмосфера теперь не такая натянутая, как была. Вчера ночью они хихикали, строили планы и смеялись, но она видела, что Роб не произвел на Дэвида особого впечатления.

– Он застенчивый, – сказала она ему, нежась в его объятиях на влажноватых от их пота простынях.

– Да, не слишком-то он общителен. И вообще странный какой-то, – припечатал Дэвид. – Не понимаю, что ты в нем такого нашла.

Но сегодня все было по-другому, и она очень этому рада. Когда с утра она вышла на кухню, Роб уже начал готовить завтрак, и вместо того, чтобы, как вчера, бросать угрюмые взгляды на Дэвида, устроил из готовки настоящее комедийное представление. Заявил, что он французский повар Франсуа де з’Оф, и, смеша Дэвида своим преувеличенно манерным поведением, подсаливал яйца и поджаривал сосиски, строя из себя шеф-повара в отеле «Риц». Вскоре и Дэвид тоже включился в игру и принялся изображать чопорного интервьюера с Би-би-си, расспрашивающего повара о «его методах», и все очень быстро превратилось в фарс, так сильно оба молодых человека лезли из кожи вон, чтобы заставить рассмеяться друг друга, а затем и Адель. За завтраком Роб расспрашивал Дэвида об университете и всячески пытался вести себя дружелюбнее, хотя это давалось ему не так легко, как когда он разыгрывал дурацкую комедию. Дэвид ответил на все вопросы, и хотя он тоже, казалось, по-прежнему чувствовал себя слегка неуверенно, после завтрака атмосфера определенно улучшилась.

Затем они отправились гулять по лесу, пошатались вокруг колодца, и все было прекрасно. Адели нравилось гулять с ними обоими: хилым, тощим Робом и ее большим, сильным и прекрасным Дэвидом. Ей так повезло в жизни, что она повстречала их. Роб определенно старался, и это давало свои плоды. Адель видела, что Дэвид мало-помалу избавляется от неловкости.

В состоянии приятного опьянения сидя перед камином, она почти стопроцентно довольна жизнью. Может, выходные и не получились настолько идеальными, как ей мечталось, но положение улучшается. Они оба беспокоятся о ее благополучии, вот и все, потому и относятся друг к другу с настороженностью. Ей в самом деле очень повезло.

Дэвид поднимается, чтобы сходить в туалет и заодно принести еще бутылку вина, и мимоходом взъерошивает ей волосы. Прикосновение его пальцев отзывается у нее внутри волной теплоты, и она улыбается, провожая его взглядом. Роб, полулежащий на ковре напротив нее, усаживается прямо.

– Ну, как я держусь? – интересуется он. – Лучше, чем вчера?

Она широко улыбается ему. Ее второй мужчина.

– Просто идеально. Ты молодчина.

– Может, тебе стоит пойти лечь? Дать мальчикам возможность пообщаться наедине.

– Мужская дружба и все такое? – смеется она.

– Что-то в этом роде, – улыбается в ответ он.

А ведь он обещает в будущем стать очень привлекательным мужчиной, мелькает у нее в голове. Когда перерастет свои прыщи, избавится от брекетов и заматереет. Рядом с Дэвидом он кажется таким юным.

– Возможность поговорить без тебя может пойти нам на пользу. Только не обижайся.

– Даже и не думала. – Тут в голову ей приходит одна мысль. – Только, чур, никаких разговоров про мои деньги, ладно? Дэвиду будет неприятно, что я рассказала тебе об этом. Пожалуйста, не упоминай о них.

Последние слова она выпаливает в спешке, поскольку уже слышны шаги Дэвида.

– Даже и не думал, – отзывается Роб, глядя в завораживающие языки пламени. – И в мыслях не было.

Луиза

Выглядит он отвратительно, хотя я сама, вероятно, ничуть не лучше. Глаза у него налиты кровью, и хотя он в костюме, рубашка на нем мятая. И не брит он как минимум со вчерашнего дня. Кажется, он сдался. Выглядит как ходячий мертвец. Косится в сторону барной стойки.

– Я заказала нам на двоих кофейник кофе, – говорю я. – Думаю, нам обоим сейчас нужна ясная голова.

– Луиза, с чем бы ты ни пришла, что бы, по твоему мнению, ты ни разузнала про Марианну, – говорит он, стоя рядом со столиком и не глядя на меня, – у меня нет на это времени.

– Сядь, Дэвид. Пожалуйста. – Я беру его за руку, ласково, но крепко, и не отпускаю, когда он пытается выдернуть ее. – Прошу тебя. Есть кое-что, что мне нужно тебе рассказать. А тебе нужно это услышать.

Барменша приносит поднос с кофейником, выставляет перед нами чашки и с приветливой улыбкой принимается разливать горячий кофе. В Дэвиде просыпается врожденная вежливость, и я выпускаю его руку, чтобы он мог присесть напротив меня.

– Я же просил тебя держаться от нас подальше, – говорит он, когда она удаляется.

– Знаю. И теперь я понимаю, что ты тогда пытался предостеречь меня, а не запугать. Я знаю, что случилось с Марианной. Я виделась с ней.

Он смотрит на меня во все глаза:

– Боже, Луиза. Зачем? Зачем тебе это понадобилось?

За его резкостью я отчетливо вижу страх. С моих глаз точно спала пелена, и теперь мне стыдно перед ним.

– Потому что я была идиоткой. Хуже, чем идиоткой. – Не могу подобрать правильных слов, чтобы выразить то, что чувствую. – Я была дурой, которая позволила себя обдурить. И еще я сделала кое-что ужасное, и мне нужно рассказать тебе об этом.

Теперь он слушает меня с цепкой настороженностью. Ни дать ни взять лис на охоте.

– Но сначала я расскажу тебе все, что я знаю, ладно?

Он медленно кивает. Он шел сюда, настраиваясь на противостояние, но все оказалось вовсе не так, как он ожидал, и ему нужно какое-то время на то, чтобы перестроиться. Сколько же он за сегодня выпил? Сколько алкоголя ему необходимо, чтобы заглушить боль от кошмара, в который превратилась его жизнь?

– Продолжай, – говорит он.

– Ладно. – Я собираюсь с духом. – Я думаю, твоя жена ненормальная. Социопатка, психопатка или еще что-то в том же духе. Я думаю, ты даешь ей таблетки, поскольку знаешь, что она ненормальная. Думаю, когда ты только это понял, ты пытался помочь ей, а теперь просто пытаешься удержать ее в узде. Думаю, потому ты и звонишь домой так часто – чтобы быть в курсе ее занятий. Я думаю, Адель знает, что ты со мной спал, и подружилась со мной для того, чтобы настроить меня против тебя. Я пока не очень понимаю, с какой целью. Но она определенно играла со мной – с нами. Она убила вашу кошку точно так же, как убила кота Марианны, и ты не можешь ничего с этим поделать, потому что у нее есть на тебя компромат и она угрожает рассказать полиции, что произошло с Робом. Что его труп спрятан где-то на территории ее поместья. Она сказала мне, что это ты убил Роба.