– Ти… хо, – выдохнул я придушенно, когда мы с Филиппом рухнули на пол. Но Лиль не желал молчать. Он кричал и кричал, хватая Бернадетту под локти и вытаскивая ее из повозки.

– Стой! – Я вслепую замахнулся, пытаясь его остановить, но ни одного узора не возникло перед глазами. Ни единого. Злясь на себя за беспомощность, я вдруг обнаружил, что исходящий от моей кожи свет резко погас. – Стой!

– Помогите! – Лиль выскочил на улицу. – Здесь Рид Диггори! Он ведьмак! НА ПОМОЩЬ!

Послышались новые голоса – шассеры устремились к повозке. Кровь ревела у меня в ушах, голоса предательски затихли. Я вырвался из хватки Филиппа, швырнув ему в лицо одеяло. Что ж, проникнуть в город тихо теперь явно не получится. Нужно бежать. Уносить ноги. Высвободившись из одеяла, Филипп поскользнулся на котомке с едой и пошатнулся. Я бросился за сковородой.

Прежде чем Филипп успел найти опору – прежде чем я сам успел бы передумать, – я ударил его по голове.

Громкий треск пробрал меня до костей. Филипп рухнул на пол, лишившись чувств. Я наклонился убедиться, что его грудь вздымается и опускается. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Остальные шассеры сорвали с петель дверцу повозки как раз в тот миг, когда я выскочил спереди, перемахнул через козлы и запрыгнул на спину лошади. Она возмущенно заржала, встала на дыбы, и передние колеса повозки оторвались от земли. Шассеры внутри испуганно закричали, и я услышал грохот падающих тел.

Чертыхаясь, я стал возиться со сбруей, а другие шассеры кинулись ко мне. Пряжки скользили в мокрых от пота пальцах. Я выругался и попытался снова.

– Это Рид Диггори! – закричал кто-то, и другие стали хором вторить ему:

– Убийца!

– Ведьмак!

– Держи его!

– ДЕРЖИ ЕГО!

Вконец теряя самообладание, я сорвал последнюю пряжку. Незнакомый шассер добрался до меня первым. Я пнул его в лицо, наконец-то ослабив застежку, и ударил лошадь по бокам, понукая ее. Она рванула вперед, а я изо всех сил вцепился ей в шею.

– Все прочь с дороги! – взревел я. Люди бросились врассыпную, волоча за собой детей подальше от лошади, которая уже мчалась к городу. Один мужчина замешкался, и она сломала ему ногу копытом. Шассеры-всадники помчались за мной, стремительно меня настигая. В конце концов, они ведь ездили на сильных и быстрых жеребцах, а мне досталась тощая полумертвая кобыла. И все равно я продолжал подгонять ее.

Если я успею добраться до города, может быть, сумею затеряться на улицах…

Людей стало еще больше, земляная дорога сузилась и сменилась булыжной. Я добрался до первых зданий и увидел, как с крыши на крышу, следуя за криками толпы, ловко перепрыгивает тень. Бурно жестикулируя, она указывала на мансардное окно, которое виднелось впереди.

Я чуть не разрыдался от облегчения.

Это была Лу.

А потом до меня дошло, чего она от меня хотела.

Нет. Нет, я не смогу…

– Попался! – Один из шассеров схватил меня за пальто. Остальные тоже уже подобрались совсем близко. Пытаясь вырваться, я стал извиваться, обхватив кобылу ногами, точно тисками, но она определенно решила, что с нее хватит.

Яростно взревев, лошадь снова встала на дыбы, и я понял, что это мой шанс.

Взобравшись по ее шее и мысленно вознеся мольбы всем, кто мог меня услышать, я схватился за металлическую вывеску, которая висела у меня над головой. Вывеска прогнулась под моим весом, но я подтянулся выше, заскочил кобыле на спину, оттолкнулся посильнее и запрыгнул на окно. Лошадь поскакала дальше сама, а за ней и жеребцы шассеров.

– ОСТАНОВИТЕ ЕГО!

Задыхаясь, я попытался вскарабкаться выше. Перед глазами все поплыло.

– Просто лезь дальше! – послышался голос Лу сверху, и я вскинул голову. Она перегнулась через край крыши и тянулась ко мне. Но ее рука была так мала. Так далека. – Не смотри вниз! Смотри только на меня, Рид! Только на меня!

Внизу шассеры выкрикивали приказы, разгоняя толпу, и разворачивали лошадей.

– НА МЕНЯ, РИД!

Так. Я тяжело сглотнул и стал нащупывать выступы в каменной стене. Поднялся чуть выше. Голова у меня закружилась.

Выше.

Дыхание перехватило.

Выше.

Мышцы свело.

Выше.

Шассеры вернулись назад ко мне. Я слышал, как они спешиваются и начинают взбираться вверх.

Лу поймала меня за запястье и потянула к себе. Я всмотрелся в ее лицо и веснушки, заставил себя не отводить взгляд. Одним чистым усилием воли я перелез через край и рухнул на крышу, но времени на отдых не было. Лу подняла меня на ноги и кинулась к следующей крыше.

– Что случилось?

Я последовал за ней, стараясь контролировать дыхание. Здесь, рядом с Лу, это было проще.

– Дерьмовый у тебя вышел план.

Лу хватило наглости рассмеяться, но она быстро осеклась, когда мимо ее лица просвистела стрела.

– Скорей. За три квартала от этих болванов оторвемся.

Я не ответил. Лучше мне было помалкивать.

Лу

Я девушка старательная, поэтому оторваться от шассеров смогла даже не за три квартала, а за два.

Их голоса стихали позади, а мы все бежали и бежали, ныряя в темные ниши и прячась за ветхими люкарнами. Важнее всего было скрыться из виду. Когда нам наконец это удалось, затеряться в безбрежном городе оказалось легко.

Никто не умел исчезать так же ловко, как я.

Никому не приходилось делать это так часто.

Я спустилась на землю в глухом переулке на Восточной стороне. Рид спрыгнул следом секунду спустя и почти что рухнул на меня. Я попыталась удержать его на ногах, но мы оба упали на грязный булыжник. Рид, однако, меня не отпустил, а только крепко обнял за пояс и уткнулся лицом мне в живот. Я чувствовала бедром, как бешено бьется его сердце.

– Я так больше не смогу.

У меня вдруг сжалось горло, и я погладила Рида по волосам.

– Ничего. Мы сбили их со следа.

Постепенно дыхание Рида выровнялось, и наконец он сел. Я неохотно его выпустила.

– Еще до того, как ты потерпел сокрушительное фиаско, я успела отправить Шарля за мадам Лабелль. Она нашла для нас комнаты в трактире «Левиафан».

– Шарля?

– Крысу.

Он резко выдохнул.

– Ясно.

Меня снова охватил стыд, теперь уже печально знакомый. Резкие слова почти сорвались с губ, но я прикусила язык – больно, до крови – и протянула Риду руку.