И еще я выторговал право немедленно пожрать. Без этого просто отказался разговаривать.

– Повезло нам с тобой, Грач, – сказал Локтев, усевшись напротив меня за походный столик в палатке. – Сам в руки попался. Мы и не чаяли такой удачи.

– Эй, подожди-ка, а вы – это кто?

– Мы – ремигранты, – просто ответил старшина. – Много лет назад мы или наши родители прибыли на Гарсию в поисках лучшей доли. Убедились, что нас обманули и доля тут совсем хреновая. И умчались в другие земли искать там…

– Нашли долю-то? Там-то, в иных землях?

– Не паясничай, Грач. Мы прилетели не в слова с тобой играть. Мы хотим забрать золото. Наше золото. Нашу долю.

– Ну, так забирайте, я не возражаю. Могу расписаться в накладной.

Старшина протяжно вздохнул, глядя в сторону.

– Нам не до шуток, – сказал он. – Когда мы покидали Гарсию, мы оставались ее гражданами. И у каждого из нас есть имущественные права на часть ее ресурсов. Когда Марциони раструбил на всю Галактику про свои сокровища, мы на законных основаниях потребовали поделиться. Но он ответил, что… он предложил…

– Отсосать, – подсказал я.

– Он сказал, что недра принадлежат истинным гражданам, а не ренегатам и отщепенцам. Примерно так.

– Вот же дурачок, – рассмеялся я. – Скупая душонка. Золото мало что халявное, оно еще и бесконечное. Оно еще вырастет, чего его жалеть?

– Грач, хватит нести чушь. Иначе я позову солдат, и они выжгут у тебя на спине значки любимых команд. У меня есть к тебе конкретные вопросы, и ты конкретно на них сейчас ответишь. Ухмылочку свою оставь для лучших времен, она тебе сейчас может боком встать.

– Хорошо-хорошо, слушаю! Ой, а можно в туалет?

Старшина вскочил и оглушительно врезал кулаком по столу.

– Последнее предупреждение, – сказал он.

– Уже не надо, – поспешно согласился я. – Итак?

– Итак, ты поведешь нас в шахту, Грач. Больше ничего от тебя не надо. Просто сядешь в машину и будешь присутствовать рядом. Не утянет тебя такая нагрузка?

– Если честно, у меня были другие планы. Я и сам собирался в шахту, только немножко в другой компании…

– Про другую компанию пока забудь. Как закончим наши дела, тогда уж подбирай себе компанию. А сейчас выбираешь не ты. Сейчас выбирают тебя.

– Да на кой черт я вам сдался?! Я не знаю, где золото, я ни разу не был в шахте, и мне даже неизвестно, в какую нам сторону идти!

– Ты плохо меня слышал, Грач? Тебе не нужно ничего знать. Просто побудь рядышком, и все. – Старшина устало усмехнулся, глядя в пустоту. – Послушай меня, дружок. Я несколько месяцев проработал бок о бок со Ступичем. Я в курсе многих тайн и событий. В некоторых вещах я разбираюсь не хуже, чем он. Например, в проблемах безопасности. Ты уж меня-то не пытайся обмануть. Дороги он не знает…

– В самом деле не знаю.

– Ну, ты дурака тут не изображай, ладно? Хотя бы передо мной не надо.

– Да вашу мать! Я никого не изображаю! – Этот беспредметный разговор меня уже порядком допек, я готов был взбеситься. – Я понятия не имею, чего вы от меня хотите. И твои глубокомысленные взгляды ясности не добавляют, понял?

Локтев надвинулся на меня и заглянул глубоко-глубоко в глаза. Похоже, он в них что-то разглядел. Скорее всего, подтверждение того, что я и в самом деле не понимаю, о чем мне тут толкуют.

На его лице промелькнуло нечто вроде сомнения.

– Ты и в самом деле такой идиот? – уточнил он на всякий случай.

– Дипломированный! – рявкнул я. – У меня и справка есть.

– Чудные дела твои… – старшина покачал головой. – И ты не знаешь, кем тебя считает ваш академик?

– Знаю. Проходимцем и шпионом Марциони.

– Снова эти глупости… Грач, академик считает тебя человеком, с которым можно безопасно перемещаться по этому адскому уголку, причем в самые его укромные места. Собственно, поэтому тебя сюда и направили.

– Боже, какой бред… – устало вздохнул я. – Отряд, с которым я высадился в Лавансале, потерял больше половины людей. И это называется «безопасно перемещаться»?

– Люди пострадали потому, что идиоты. И ты идиот. Будь иначе – все могло бы обойтись меньшими проблемами.

– Объясни.

– Это ты мне объясни. Что в тебе такого? Почему тебя с таким нетерпением ждали и Ступич, и его охрана, и даже эти ублюдки, наблюдатели из правительства?

– Я понятия не имею, кто и зачем меня тут ждал! – проговорил я ему прямо в лицо. – Ждали, значит, соскучились. Тебе проще об этом судить, ты сам сказал, что все тайны здесь разнюхал.

– Все, да не все, – старшина с сожалением покачал головой. – Намеки, обрывки разговоров, подслушанные на планерках реплики – вот и всё, что у меня есть. И плюс – личный интеллект, который позволил мне сделать однозначные выводы. Между прочим, мы высадили здесь две роты бойцов, и до сих пор не возникало никаких особенных проблем. Ну, не считая встречи с твоими друзьями, любителями пострелять. Я тоже кое-что впитал, но есть еще масса открытых вопросов.

– Ничего не имею к этому добавить.

– А может, и не надо? – отстраненно произнес Локтев, глядя в пространство. – Ну, не знаешь ты себя, да и бог с тобой. Все равно поедешь с нами. Мне достаточно того, что я сам знаю. Ты нам нужен, без вариантов.

Он встал, прошелся по палатке.

– И ты даже ни разу не поинтересовался? – спросил он.

– Чем?

– Тем, что в тебе есть такого особенного? Почему именно тебя взяли пассажиром на перевозку самой крупной партии геоплазмы? Почему заплатили такие безумные деньги? И для чего именно ты был поставлен наблюдателем в космической лаборатории? И, наконец, почему именно тебя вытащили сюда, на другой край мира, хотя тут и своих непонятливых хватает?

«А он и в самом деле в курсе», – мелькнуло в голове.

– Интересовался, – мрачно усмехнулся я. – Постоянно интересовался. И каждый раз находились причины. Не особо убедительные, но все же причины.

– Ну, что ж… значит, не так оно тебе и важно. Посиди-ка еще несколько часов в своей конуре, а мы пока соберем лагерь и помаленьку начнем выдвигаться.

– Эй, постой! – крикнул я, когда двое солдат уже собирались выводить меня из палатки. – А что с людьми? Что с Институтом?

– А что с Институтом? – пожал плечами старшина. – Ну, постреляли чуть, поогрызались. Получили по носу и расползлись по подвалам. Ничего особенного. Меня это меньше всего сейчас волнует.

* * *

Меня усадили в тяжелый бронированный вездеход, в самый дальний угол фургона. Остальное пространство заняли солдаты. Они косо посматривали на меня, и на этом наше взаимодействие заканчивалось. Думаю, оно приняло бы новые формы, пожелай я, скажем, выпрыгнуть на ходу.