– Вот сюда, – негромко произнес Крэк, осветив фонарем какую-то дыру в стене. – Метров десять на карачках, потом опять нормально пойдем.

– А ты неплохо тут освоился, – заметил я. – Знаешь все ходы и норы лучше, чем свои карманы.

– Ты бы здесь полазил с мое, тоже бы узнал, – проворчал Крэк. – Двигаем помаленьку…

Я полз на четвереньках, чувствуя, что под моими руками какая-то упругая ткань или резина. Наконец дошло, что под нами лента транспортера. Оставалось надеяться, что у Крэка хорошая память. Если он ошибется, заблудится и мы застрянем в какой-нибудь дыре… нет, лучше об этом не думать. Искать нас тут вряд ли кто догадается.

Я вывалился на том конце транспортерного тоннеля и сразу поразился тому, как отвратительно здесь воняет. Словно на скотобойне. Двое бойцов, шедших впереди, неподвижно стояли в полушаге от меня и светили в темноту.

– Проходите, что ли, – сказал я. – Чего встали-то?

– Тихо… – услышал я.

– Что там у вас… – Я проследил за лучом фонаря и… подавился собственными словами.

Это походило на картину «Ночь в кукольном театре». В просторном квадратном зале не было видно стен. Все стены оказались завешаны людьми! Они болтались там гроздьями, как марионетки на нитках. Нет, конечно, не на нитках. Они были словно вплетены в мешанину жирно блестящих волокон самого мерзкого вида. У меня голова кругом пошла от такого зрелища, я пошатнулся, едва удержавшись на внезапно ослабевших ногах.

– Ну, чего столпились, – раздался недовольный голос Крэка. – Пройти-то дайте…

Он выбирался из тоннеля за мной, и его голова оказалась точно на уровне моей задницы.

– Тс-с-с! – прошептал я и чуть посторонился.

Крэк вылез, поглядел – и обомлел. Он даже сказать ничего не смог, только таращился и нервно глотал слюну.

Моим единственным желанием было сейчас нырнуть обратно на транспортер и оказаться подальше от этого места. Желательно за много тысяч километров. Но в тоннель я вернуться не мог, оттуда сейчас как раз выбирался водитель и еще один боец.

Мы стояли неподвижно, как статуи, и молчали. Лично я боялся даже дышать. Крэк тоже помалкивал: похоже, в этой комнате его профессиональные знания и навыки закончились.

Что-то надо было делать. До противоположной стены было метров десять-двенадцать, там был выход. Еще одну дверь, металлическую, полуоткрытую, я заметил буквально в пяти шагах от нас. Правда, над ней нависала целая гроздь покойников. А что за ней – вообще неизвестно…

Возможно, нам стоило просто поскорей пройти это место. Скорей всего, никакой опасности тут не осталось… но верилось в это с большим трудом. Успокоить самого себя мне не удавалось.

– Я пошел помаленьку, – очень тихо прошептал Крэк. – Вы за мной…

Он сделал первый шаг, вцепившись в автомат до хруста в пальцах. Ничего страшного не произошло. Он сделал еще несколько шагов. Черная слизь предательски чавкала у него под ногами.

Следом двинулись двое бойцов. Они были так напряжены, что казалось, взорвутся при одном прикосновении. Впрочем, я был напряжен не меньше.

В общем, мы пошли. Во мне боролись два чувства: с одной стороны, хотелось быть неслышным и невидимым, с другой – подмывало броситься очертя голову к выходу и мчаться отсюда, пока хватает сил.

Крэк уже почти перешел помещение. До выхода ему оставалось всего несколько шагов. И тут на меня снова накатило.

На этот раз нечто не просто заглянуло в меня. Оно словно сунуло щупальце и принялось шарить в мозгах. Я сделал еще шаг, покачнулся – и остановился.

Это, наверно, меня и спасло.

Та стена, к которой мы шли и где был выход, вдруг ожила. Она колыхнулась, как занавеска, висящие на ней тела закачались. Что-то мелькнуло перед глазами, я невольно зажмурил их всего на мгновение, а когда открыл, увидел, что идущий впереди меня боец болтается в воздухе.

Он болтался не сам по себе. Его вздернула какая-то волосатая загогулина, напоминающая паучью ногу. Мало того, она пробила его насквозь – от плеча до задницы. Я не успел ужаснуться, потому что внимание отвлекло другое – зал был полон такими же паучьими ногами! И они шарили везде, только чудом не задевая остальных.

До бойца, кажется, не сразу дошло, что его дела совсем плохи. Он наконец заорал. Вслед за ним заорали мы все – наперебой, бездумно, просто от ужаса.

В ту же секунду мы дружно и молча шарахнулись назад, к выходу транспортерного тоннеля. Думать было некогда, но лично я и без всяких раздумий понимал – пятерым мужикам не втиснуться в узкий проход.

В зале стоял многоголосый вой, он креп и усиливался. Я поскользнулся в луже черной слизи и покатился по полу. Оказавшись на спине, я увидел совершенно жуткую картину: все стены шевелились. Висящие на них люди извивались, рвались, тряслись. И кричали. Все до единого кричали так, словно предстали перед ликом самого дьявола.

У меня просто отнялись конечности. Я никогда не видел, чтобы сотня полусгнивших мертвецов вдруг очнулась от вечного сна и подняла крик. Я в тот момент, наверно, поседел.

Хвала всевышнему, у меня хватило воли, чтоб не сойти с ума. Я перекатился к замеченной раньше двери и крикнул:

– Сюда!

Но меня, конечно, никто не услышал. Я сунулся туда первым и убедился, что там нет ничего страшного. Просто небольшая комната с какой-то невыразительной обстановкой.

Крэк оглянулся и увидел меня. Он все понял. Он подтолкнул ко мне водителя и следом влетел сам. В квадратном зале оставалось двое бойцов, один уже наполовину втиснулся в тоннель, второй метался рядом, уворачиваясь от «паучьих ног».

– Сюда, бля! – крикнул ему Крэк, но вряд ли был услышан.

Сквозь многоголосый вой вдруг послышался пронзительный вопль: «паучья нога» подцепила второго бойца. Я наблюдал через узкую щель и увидел только, что его взметнуло куда-то к потолку и он так и остался там.

Еще один боец, извиваясь, как червяк, юркнул в спасительный ход тоннеля. Больше спасать было некого.

Я захлопнул дверь, ударил по задвижке. Лишь потом перевел дух. Мы втроем встали друг перед другом в крошечной полутемной комнате. Как выяснилось, у нас остался только один фонарь.

– Крэк, что это было? – спросил я.

Он только мотал головой и трясся, как лихорадочный. Вой за дверью не прекращался, но здесь он был слышен слабо – толстая дверь все глушила.

Я еще не задумывался о том, что мы в ловушке – сейчас главным было то, что мы закрылись от кошмарных «паучьих ног» и остались целы. Я был весь обляпан тошнотворными скользкими лохмотьями, это, наверно, были человеческие останки, и данное обстоятельство никакой бодрости мне не прибавляло.

Крэк сел на корточки и привалился к стене, сдавив ладонями виски.