И не успел Джон возразить, как в лабораторию ворвался второй пилот, он был явно чем-то взбудоражен. Причем, до такой степени, что даже не задавался вопросом – что после отбоя все делают в лаборатории и почему сработала сигнализация.

– Срочное донесение, – запыхавшись, затараторил он. – Всем приказано хранить радиомолчание и отключить все источники излучения. На границе замечен патрульный корабль вульфондов. Через двадцать секунд мы отключим все свои генераторы. Так что для экономии, останется только аварийное освещение. Общий сбор через минуту в командной рубке.

Сказав это, второй пилот выскочил из лаборатории и побежал дальше. Надо отдать должное – несмотря на панику, действовал он четко по инструкции.

А паниковать, естественно, были причины. Все эти стычки с тварями – это детские игрушки. Там на Земле вульфонды передали часть информации, которая была подробно изучена. И все здесь находящиеся, прекрасно знали, что один патрульный корабль вульфондов, несет на себе вооружение, способное с легкостью уничтожить все население на Коридоре.

Сон или явь!.. Вымысел или реальность!.. Где я?… Кто я?… Я жив или мертв?… Существую или нет?…

– Пациент скорее жив, чем мертв, – мерзкое хихиканье заполонило все вокруг. Вся непроглядная темнота, весь плотный свет, все вокруг состоит из мерзкого звука.

– Кто ты?… Почему я в тебе?… Или почему ты во мне?…

– Мы едины… Мы одно… временно!.. – хихиканье превратилось в смех.

– Такое может быть?… Я всегда был один, пока… пока… пока свет не поселился во мне.

– Свет был в тебе всегда. Частичка творца есть во всех вас, в ком-то она больше и чище, в ком-то ее меньше и она сильно разбавлена, но она есть. Этого нельзя было понять пока… пока… пока другой свет не посилился в тебе.

– Кто ты?

– Я Творец. Один из многих. А кто ты?

– Я Человек. По крайней мере, был им когда-то, насколько я помню. Но я ничего не помню. Кто же я?

– Ты Человек! И был им всегда! Но, за долго до себя, ты был кем-то другим. Возможно таким же Творцом, как и я.

– А почему ты смеешься?

– Я миллиарды лет жил без эмоций. Они мной овладевают. Я не могу сопротивляться, – смех моментально перешёл в рыдание, а свет, смешавшись с темнотой, образовали серый плотный туман.

Туман был немного прозрачен, и Сергей смог разглядеть свою руку перед лицом.

– Сергей, Сергей – повторил он свое имя. – Меня зовут Сергей. Я помню.

– Еще вспоминай! – услышал он злой голос тумана. – Больше вспоминай! От тебя зависит жизнь! Моя жизнь! Кто ты??? – вопрос гремел как пушечный выстрел.

Зажав уши, Сергей упал на землю и прислонился к ней лицом. Там была трава. Мягкая, зеленая трава. На земле.

– Земля, – выдохнул Сергей. – Моя планета – Земля, – потоки серого тумана стали закручиваться в спирали, образовывая густые непроглядные столбы торнадо, но рядом с ними было ясно. Столбы начали надвигаться на Сергея, смыкая кольцо.

– Вспоминай! – кричали они. – Зачем ты спишь?

– Я сплю! – осознал Сергей, поднимая голову. – Я должен проснуться. Я должен…

Он вскочил с земли, а все столбы разом рухнули вниз…

Он сидел на твердой кровати, стоявшей посреди маленькой комнатки, а напротив него стояли испуганные Алиса и Катрина.

* * *

– Сколько я был без сознания? – спросил Соловей, немного придя в себя, после того как девушки уложили его обратно на кровать.

Алиса была в своей обычной серо-зеленой форме славянской касты, с все также заплетённой косой ниже лопаток и добрым взглядом, внушающим уверенность. На Катрине была такая же форма, как и у Алисы, и теперь, сменив свою старую, так называемую, одежду, на свободные брюки и куртку, она выглядела воинственно, но все также возбуждающе.

– Сергей, – сказала Алиса, поправляя под ним подушки. – Ты не просто был без сознания. Ты был в коме. Мы думали, что ты уже никогда не очнешься, но что-то тебя как будто вырвало оттуда. Ты вскочил с кровати, как ужаленный.

– Спасибо, Меняло, – прошептал Сергей одними губами так, что его никто не услышал, кроме, конечно, того, кому предназначались эти слова.

– Так сколько я был в коме? – уточнил он свой вопрос.

– Сто восемь дней, – ответила Алиса. – Ты был в коме сто восемь дней.

– Долго, – кивнул Сергей, размышляя. Что-то не давало покоя, казалось странным. – Ты назвала меня истинным именем? Это же запрещено, – вдруг понял он причину своей обеспокоенности.

– Мы больше не подчиняемся законам Эмира, – выпрямившись и гордо вскинув голову, объявила Алиса. – Мы покинули Мактуб.

– Решились все-таки! – удовлетворительно кивнул Сергей. – И ты с ними? – спросил он Катрину.

– А куда мне деваться, – вызывающе ответила она. – Ты сломал мою жизнь, мне нет дороги назад.

– Я думаю, тебе не о чем жалеть, – усмехнулся Сергей, при этом боясь посмотреть в глаза собеседнице.

– Это мне решать, – вспылила Катрина. – Ты не имел права. Я тащила тебя на себе, а потом… а потом… а потом, – повторила она, понижая голос, – я шла за этой тварью по пятам и исполняла ее команды, – рядом стоящую Алису даже передернуло при этих словах.

– Спасибо, что спасла меня, – ответил спокойно Сергей, уже не отводя взгляд.

– Не за что! – почти сквозь слезы буркнула Катрина, развернулась на каблуках и вышла из комнаты.

– Когда она пришла, то была сама ни своя, – сказала Алиса, после того как Катрина вышла. – Даже говорить не могла. Повторяла только два слова: «Соловей ранен, Соловей ранен». Да еще и одежда эта, что была на ней… А сейчас ничего, акклиматизировалась, вступила в штурмовую группу. Каждый день тренируется, ее очень хвалят за упорство.

– Штурмовую группу? – переспросил Сергей и внимательно огляделся. Они были не в той комнате, в которой его лечили прошлый раз. – А где мы вообще?

– Мы в подготовительном лагере повстанческой армии, – ответил на его вопрос вошедший старейшина Майор.

– Старейшина Майор, – как мог, приосанился, лежа в кровати, Сергей. – Добрый день.

– Старейшина Майор мертв, капитан Соловьев. Перед вами Майор Васильев, – отчеканил бывший старейшина. – Привычки, правда, сложно искоренить, – добавил он с улыбкой, – и теперь все меня называют просто Майор.

– А я, вообще-то, лейтенант, – скромно напомнил Сергей.

– Я, как главнокомандующий повстанческой армии, тебя повысил, – с гордостью ответил Майор.

– Круто, – усмехнулся Сергей. – Надо обмыть, а то не считается. Так говорил старик Сафрон.

– Обмоем, – похлопал его по плечу Майор, – обязательно обмоем. Ты очнулся как нельзя кстати. Через два дня запланировано начало операции «Партизаны».