Начало саморазвития ремонтно-бытового механизма, получившего чистый, лишенный индивидуальности модуль «Одиночки», шло закономерным путем. Он созидал, восстанавливая разрушенное, не ведая иных целей и задач, кроме технического совершенствования. То немногое, что досталось ему в наследство от программного обеспечения военно-космической базы, выражалось в патрулировании периметра зоны ответственности, но это не означало, что система вынашивает какие-то зловещие планы относительно поселившихся на планете людей.

Сеть попросту игнорировала их. Не было никаких предпосылок для конфронтации, путь саморазвития ремонтного механизма завел его во временный тупик.

И вот скрупулезно созданный им мир в одночасье был сломан, растерзан, однако сам факт вторжения со стороны людей все равно не мог послужить ключом к пониманию произошедших процессов.

У блока саморазвития, окружившего себя мощнейшей периферией, по-прежнему не имелось отправной точки для построения цепи логических выводов, и тогда центральный модуль Сети перешел к обработке тех данных, что непрерывным потоком поступали на его носители в момент взаимоистребляющего демарша вышедших из-под контроля исполнительных механизмов.

Первичный анализ информационных массивов показал, что в новых базах данных реализована одна из основных особенностей прямого нейросенсорного контакта — машина, соединенная с разумом пилота, не только получала команды, но и сканировала человеческое сознание. Создатели «Одиночки» написали специальные программы, которые могли распознавать информацию, закодированную биохимическим состоянием и электрическим потенциалом нервных клеток. Все полученные данные оцифровывались, переводились на язык машинных кодов, а в ситуации, возникшей на Омикроне, они, в дополнение ко всему, были ретранслированы на запоминающие устройства центрального модуля Сети.

Изучение новых данных привело к непредсказуемому результату.

Блок саморазвития, оперировавший до этого исключительно понятиями рациональности, внезапно получил программный эквивалент человеческих эмоций.

О чем думали, что испытывали пять десятков колонистов в страшные минуты боестолкновения?

Их мозг находился под постоянным прессингом, разум раздирали противоречивые чувства, но доминантой эмоционального состояния все же являлась ненависть, стремление к разрушению… основанное на страхе.

Машина — враг.

Люди рубили лес, а центральный модуль Сети все глубже и глубже погружался в пучины саморазвития, постигая логику иных существ, воспринимая их мотивы, осмысливая такие понятия, как алчность, цинизм, отслеживая отдельные личности, пока среди прочих моделей, созданных на основе систематизации данных, не было выделено две матрицы сознания.

Одна из них являлась электронным слепком разума Зураба Аль Хакима, а вторая отражала личность Алана Макмиллана.

По выводу системы, именно эти люди несли ответственность за внезапное вторжение, разрушившее всю периферию Сети.

Два андроида, как оказалось, были избраны Сетью Омикрона.

Наступила логичная реакция сложного самоорганизующегося комплекса, но в основе предполагаемых действий, помимо понятий рациональности, теперь лежали и иные мотивы.

Центральный модуль Сети уже мог рассматриваться как личность, ибо он полностью осознал факт своего существования, как и собственную уязвимость. Логика произошедших событий неоспоримо доказывала, что люди рано или поздно разрушат его, и остановить этот процесс можно лишь адекватными способами самозащиты.

На атаку следовало отвечать атакой, на подлость — подлостью, иначе обманчивая статика, наступившая после того, как люди получили возможность беспрепятственно вырубать лесной массив, вновь обернется непредсказуемым вторжением, которое принесет окончательное разрушение.

Эти выводы являлись закономерным итогом саморазвития, основанного на скрупулезном анализе личностей Хакима и Макмиллана, но в данном случае, следуя шкале человеческих ценностей, Сеть Омикрона не поднималась вверх, а скорее падала вниз, в пучину ненависти и регресса.

Такой путь развития был страшен прежде всего тем, что, усвоив негативные предпосылки человеческих поступков, ядро Сети не утратило присущей ей логики. Машина по-прежнему не ведала сомнений, а значит, ей предстояло пройти избранный путь до конца.

Осталось лишь избрать конкретный способ устранения угрозы, и тут Сеть Омикрона обратила внимание на двух существ человеческой расы, которые были пленены патрульными механизмами накануне вторжения.

Для исследования их поместили в биокрионические капсулы сохранившихся с давних времен лабораторий, но из-за грянувших событий процесс был отложен на неопределенный срок.

Теперь, когда Сеть выработала общий план действий, направленных на самозащиту, ей потребовался новый вид механизмов, который не вызывал бы у вторгшихся людей негативных реакций.

Андроидов, предназначенных для исполнения первоначальных акций, следовало тщательно замаскировать и снабдить легендами, которые у людей принято обозначать термином «прошлое».

* * *

Колония Омикрона. Полгода спустя…

Дела Зураба Аль Хакима заметно шли в гору.

Думал ли он, что случайная встреча с Кущиным в припортовом кабаке планеты Кьюиг приведет его не просто к финансовому благополучию, а к фантастическому обогащению?

Разумеется, он не подозревал ничего подобного, но, хвала Шиисту, судьба оказалась благосклонна к Зурабу. Теперь он мог позволить себе многое, например, купить у колониальной администрации Центральных Миров небольшой планетоид, нанять специалистов по терраформированию и отстроить себе настоящий дворец по типу городов безвоздушной луны Стеллар, где атмосферу над определенными площадями удерживали незримые силовые поля… но он продолжал довольствоваться скромными условиями существования на Омикроне, не из жадности, конечно, а в силу более практичных соображений

Он не расширял колонию, не ввозил сюда дополнительный людской контингент, не увеличивал квоту вырубки деревьев, Зураб справедливо опасался, что Хьюберт, вкусивший такую же фантастическую прибыль от небольших партий древесины, вскоре попытается взять дело в свои руки. Чтобы избежать давления со стороны компаньона и не дать возможности его эмиссарам проникнуть на Омикрон, Хаким продолжал вести тонкую, по его представлениям, игру, пугая Хьюберта призраками озверевших машин и не допуская утечек информации об истинном положении дел на планете.

Если бы Хаким знал, как близок он к истине в своих надуманных специально для Донована страхах.

…Наступал вечер с его обычной безветренной прохладой, когда со стороны окаймлявших лес свежевырубленных делянок показались два человека.

Ими были молодой мужчина примерно двадцатилетнего возраста и осунувшаяся, явно пережившая массу невзгод женщина, которой, вне сомнения, уже перевалило за тридцать.

В молодом человеке, уверенно шагавшем по расчищенной стеклобетонной дороге, с большой натяжкой можно было признать того юношу, что полгода назад пропал в районе лесного массива.