— Да. Но их кристалломодули изъяты.

— Я послал вам копию содержавшейся на них информации. Сами модули надежно изолированы.

— И что вы от меня хотите? — насупился фон Берг. — Да, я командовал «Неустрашимым» в момент проведения операции на Омикроне, но вы должны понимать, что накануне выборов любая официальная акция, тем более затрагивающая такие болезненные вопросы, как кибернетический разум, поставит под сомнение мою карьеру. Я покинул флот Центральных Миров не для того, чтобы уйти на пенсию.

— Да, я знаю. Вы должны стать министром обороны планеты. Давайте не будем затрагивать политические аспекты, я ведь сказал — это не предвыборный шантаж.

— Тогда выражайтесь яснее.

— Мне нужна помощь. Вы были лично знакомы с Кейтлин Вилан и должны знать, что представляет собой психология юношей и девушек из числа последнего резерва.

— Да, — кивнул Дитрих. — Я ценил и уважал ее. Мне было больно думать, что она погибла, а сейчас так же больно осознавать собственную ошибку. Я обязательно помогу ей, но повторяю, инициировать повторную зачистку Омикрона, с привлечением военно-космических сил, я смогу только после выборов. Сейчас я частное лицо, и под моим командованием нет надлежащих сил и средств.

— Это отговорка, адмирал. Статус частного лица не помешал вам окружить место встречи снайперами и группами спецназа.

— Хорошо… Прекратим об этом, — кивнул фон Берг, неприятно удивившись осведомленности собеседника. — Я готов выслушать ваши соображения.

— Все, что я попрошу, в ваших силах, господин адмирал, — ответил ему Шевцов. — Нужно снять арест с транспорта, которым пользовались андроиды, и переоформить его на мое имя. Затем, я бы хотел загрузить «Элизабет-Сигму» продуктами, медикаментами и предметами первой необходимости для колонистов, которые в данный момент изолированы на бесплодном Омикроне

— Да, это действительно в моих силах, — согласился после некоторого раздумья фон Берг, начиная понимать, в какую сторону клонит Шевцов. — Что еще?

— Мне нужно спецоборудование и экипировка, вот полный список необходимого. — Семен протянул адмиралу распечатку. Дитрих пробежал глазами по строкам и опять кивнул, поинтересовавшись:

— Отчего такие завышенные требования к малошумности оружия? И почему броня «Хамелеон» должна быть исполнена в виде кевларового плетения нитей?

— В условиях лесного массива основными системами восприятия машин становятся сенсоры, аналогичные нашему зрению и слуху, — пояснил Шевцов. Иные сканирующие устройства там неэффективны из-за высокой плотности металлизированной древесины. На мой взгляд, есть только один шанс проникнуть внутрь восстановленных коммуникаций — превратиться в «призрака». Минимум электроники, полная тепловая изоляция, имитирующая фон окружающей среды, и бесшумность — вот залог успеха. Вы должны понимать: тут не нужна армия, даже взвод будет излишним. Один-два человека, обладающих полной информацией о данной инфраструктуре, способны пройти лес и подземные уровни, чтобы добраться до ядра саморазвивающейся системы. Надеюсь, я в своем послании ясно изложил степень угрозы, которая возникнет в том случае, если центральный модуль «Одиночки» ускользнет с Омикрона?

— Да, — вынужден был признаться фон Берг. — Это действительно повлечет за собой непредсказуемые последствия. — Он поднял взгляд, заинтересованно посмотрев на Шевцова — И все же… какова ваша корысть?

— Она есть… — согласно кивнул Семен. — Я подозреваю, что на Омикроне, кроме Кейтлин, заключены еще несколько сот подростков. Думаю, что они следствие второй попытки неизвестного мне человека вырастить поколение людей, над душами которых не властвовала бы отгремевшая война…

Дитрих фон Берг удивленно приподнял бровь.

— Вы не знаете имени того, кто вырастил вас на окраине Солнечной системы?

— Нет, — признался Шевцов.

— Это Волкошин. Вячеслав Андреевич Волкошин. По образованию экзобиолог, во время войны был ведущим хирургом центрального клинического госпиталя флота Альянса. Во время третьей фазы войны, когда количество кибернетических систем стало в десятки раз превышать численность людей, он сумел вырваться из военной среды и стал растить вас — «последний резерв», но не Земли, а Человечества, на тот случай, если цивилизация перешагнет грань самоуничтожения. За два года до штурма Солнечной системы его лаборатории, построенные на базе шести колониальных транспортов, посетил адмирал Табанов, возглавлявший оборону прародины. После этого следы Волкошина теряются…

— Значит, Табанов отправил его на Омикрон… — Шевцов посмотрел на фон Берга, и глаза Семена внезапно блеснули. — Спасибо, адмирал. Вы передали мне те сведения, которые я жаждал узнать всю свою сознательную жизнь… Это еще более укрепляет меня в решимости полететь туда. Кстати, вы знакомы с седьмой поправкой колониального кодекса Центральных Миров? — внезапно спросил он.

— В общих чертах, — ответил фон Берг. — По-моему, там фиксируется право частной собственности за людьми, очистившими какие-либо территории от враждебных форм жизни, верно?

— Именно так. Если операция по зачистке Омикрона пройдет успешно, вы сможете содействовать нам в вопросе утверждения за планетой статуса независимой частной территории?

— И кто там будет жить? — задал встречный вопрос фон Берг.

— Я попытаюсь отыскать всех, кто остался жив после битвы за Землю, ответил Шевцов. — Кто-то ведь должен, подобно мне и Кейтлин, пережить штурм Солнечной системы и послевоенные исправительные лагеря?

— Несомненно… — глухим голосом ответил фон Берг. Только встретившись лицом к лицу с Шевцовым, он по-настоящему задумался о том, сколько явной несправедливости породила долгожданная победа и наступивший после нее шаткий, неустойчивый мир… Если смотреть на вещи честно и объективно, то…

Адмирал не дал развиваться своей мысли.

— Я сделаю все, о чем вы просите, — задавив в себе всколыхнувшиеся было чувства, сухо произнес он. — Я понимаю, в сложившихся обстоятельствах человеческий долг велит предпринять гораздо большее, но…

— Не будем об этом, — прервал его Шевцов. — Я уже сказал, что лишние люди на Омикроне принесут только вред.

— Хорошо. Давайте договоримся так: я беру двухдневный тайм-аут, во время которого подготовят все необходимое, а вы сможете отдохнуть в качестве моего гостя, согласны?

— Согласен, — кивнул Шевцов. — Спасибо вам, адмирал, — добавил он.

* * *

Планета Омикрон. Первое сентября 2641 года…

Тишина…

Зловещая тишина встретила их. После грохота планетарных двигателей она казалась вязкой, осязаемой, и каждый шорох слышался в ней особенно отчетливо.

От керамлитовой обшивки «Элизабет-Сигмы» исходил нестерпимый жар, и Шевцов с Ноланом поспешили к краю стеклобетонного углубления, где виднелся выход за пределы посадочного места.

Небо было облачным, моросил нудный дождь, влага мелкими ручейками стекала по отлогим стенам исполинской чаши, и поэтому район посадки постепенно затягивало туманным маревом.