Поразмыслив, он решил послать остальных в спальные районы. Вампиры активизируются ночью. В своих домах. Осталось только вычислить их среди людей…

— Ну и говнюк же ты.

Ю. вскочил со стула.

Голый О. стоял на пороге. С располосованной грудью и опухшим лицом, лохматый как черт. Кто-то отымел его по полной программе и жутко разозлил.

Дверь с грохотом захлопнулась. Оставшись один на один с О., Ю. понял, что не может двинуться с места. Тело отказывалось подчиняться, подтверждая догадку о том, кто из них двоих нынче форлессер. И кто имеет контроль над подчиненными.

— Ты упустил из виду две вещи.

О. лениво потянул из ножен висевший на стене клинок.

— Первое — Омега очень непостоянен. И второе — я его любимчик. Вот почему мне не потребовалось много времени, чтобы вернуться в обойму.

Глядя на приближающийся нож, Ю. попытался сдвинуться с места или закричать…

— Ладно, Ю. Пожелай мне спокойной ночи. А Омеге передай большой и горячий привет. Он тебя заждался.

Шесть часов. Пора уходить.

Белла оглядела гостевую комнату. Все вещи собраны. Барахла было немного, к тому же она упаковала его еще вчера, когда переезжала из спальни Зетиста.

Скоро придет Фриц и отвезет пожитки к Хаверсу и Мариссе. Слава богу, они пошли навстречу и согласились ее приютить. Особняк, в котором располагалась клиника, был настоящей крепостью, уровень его безопасности устраивал даже Ривенджа.

В шесть тридцать она дематериализуется и встретится там со своим братом.

Белла в который раз, проверила ванную, чтобы убедиться, что не забыла шампунь. Порядок. Никаких следов. Ни в комнате, ни в доме. После ее ухода и не скажешь, что она здесь жила. Да и кому вспоминать…

«Хватит об этом», — одернула она себя.

Кто-то постучал. Она подошла и распахнула дверь.

— Привет, Фриц, — моя сумка…

Перед ней стоял Зетист, одетый для боя. Черная кожа, пистолеты, ножи.

Белла отпрянула.

— Зачем ты здесь?

Не удостоив ее ответом, он вошел в комнату. Напряженный, как сжатая пружина.

— Мне не нужен телохранитель, — сказала Белла, стараясь сохранять спокойствие. — Если ты за этим явился. Я дематериализуюсь прямо в клинику, там вполне безопасно.

Зетист упорно молчал, пожирая ее глазами. Полный силы и мужского достоинства.

— Решил на прощание помаячить перед глазами? — резко спросила она. — Или как?

Когда он закрыл за собой дверь, у девушки закололось сердце. Особенно когда щелкнул замок.

Она начала медленно отступать, пока не уперлась кровать.

— Что тебе нужно?

Зет неумолимо приближался, не отводя желтого взгляда. Как хищник, готовый к прыжку. И тут Белла сообразила, чего он хочет.

— Только не говори, что собрался трахнуть меня прощанье.

— Хорошо, не скажу, — прорычал он в ответ.

Она выставила вперед руку. Как если бы это могло остановить. Соглашайся, не соглашайся, — если уж Зет захотел, то свое возьмет. Только… ведь и она, как последняя дура, не сможет ему отказать. Черт. Она все-таки его хочет…

— Я не буду заниматься с тобой сексом.

— Это не для меня, — ответил он, подходя ближе.

Господи… Его запах… его тело… так близко… Белла, ты просто дура.

— Я больше не хочу тебя. Убирайся.

— Нет, хочешь. Судя по запаху. И…

Зет коснулся пальцем ее горла:

— И по биению этой вены.

— Я возненавижу тебя, если ты это сделаешь.

— Ты уже меня ненавидишь.

Ах, если бы это было на самом деле…

— Зетист, я ни за что на свете не лягу с тобой в постель.

— Я и не прошу об этом, — выдохнул он в самое ухо.

— Так чего ты хочешь?

Она попыталась оттолкнуть его. Безрезультатно.

— Проклятье, какая муха тебя укусила?

— Я только что навестил своего близнеца.

— При чем здесь он?

— Ты не дала ему пить.

Вампир прижался губами к ее шее. Потом отстранился и посмотрел в глаза.

— Значит, ты никогда не примешь Фури? Хотя он больше подходит тебе и по положению в обществе, и как мужчина.

— Зетист, умоляю, оставь меня в покое…

— Ты не выйдешь за моего близнеца. И никогда сюда не вернешься.

— Да, не вернусь, — выпалила Белла.

— Вот поэтому мне и пришлось прийти.

Все внутри закипело от злости и желания.

— Я ни черта не понимаю. Ты же из шкуры вон лез, чтобы избавиться от меня. И прошлой ночью, в переулке, пил из шлюхи не потому, что обиделся на мои слова. Хотел, чтобы я ушла.

— Белла…

— А после этого отправил меня к своему брату. Послушай, я знаю, что ты меня не любишь, но ведь я-то не скрыта своих чувств. Представь, каково это: услышать от любимого мужчины просьбу покормить другого?

Зет опустил руку и шагнул назад.

— Ты права.

Он потер лицо.

— Зря я пришел, — просто не мог отпустить тебя так… В глубине души я всегда надеялся, что ты вернешься. Ну, чтобы быть с Фури. Думал, что хоть на расстоянии буду тебя видеть.

Господи, ее уже от этого тошнит.

— На кой черт я тебе сдалась?

Зетист покачал головой и пошел к выходу. Это было последней каплей.

— Я тебя спрашиваю! Какое тебе дело, увидимся или нет?

Когда он уже взялся за дверную ручку, Белла сорвалась на крик:

— Какое тебе до меня дело?

— Никакого.

В отчаянии она рванулась вслед, чтобы врезать ему хорошенько и расцарапать на прощание морду. Но Зет неожиданно обернулся, и, вместо того чтобы влепит ему пощечину, Белла схватила его за голову и поцеловала. В ответ он прижал ее к груди так, что перехватило дыхание, и, впившись в рот языком, перенес в постель.

Секс от отчаяния — поганая штука. Хуже, пожалуй нет…

Сплетенные тела повалились на кровать. Зет содрал с Беллы джинсы, и только собрался было прокусить трусики, как раздался стук.

Фриц вежливо осведомился из-за закрытой двери:

— Мадам, если ваши вещи готовы…

— Не сейчас, Фриц, — отозвался срывающимся голосом Зет.

Обнажив клыки, он перегрыз шелк и накрыл ртом центр ее естества. Белла закусила губу, чтобы не закричать, и, вцепившись ему в голову, подалась бедрами вперед.