– Чушь, – перебила старуха. – Все послушники – мои. Кто их обучит, если не я? Думаешь, я много знаю об Академии Пламени или Академии Земли? Конечно нет. Всё, что я могу сделать, – помочь им не стать угрозой для самих себя. Так что Трина – не единственная моя ученица, все дети ими являются.

– Она всегда обо мне плохо отзывалась. – Чем больше Хьелльрунн думала об этом, тем больше понимала, что едва знала соперницу. – А теперь ещё и послушницей Фрейны стала! Это моя должность!

– Сандра нуждалась в помощнице. Трина – единственная девушка твоего возраста. Мальчишек попросить о таком нельзя: они слишком беспокойные.

– Тогда почему она меня так ненавидит?

Госпожа Камалова с улыбкой отвернулась.

– В своё время, когда я училась на Владибогдане, в Академии Воздуха проходила обучение девочка. Наталья Соколова. Она была родом из знатной семьи в Вендской провинции, а потому обладала хорошими манерами вкупе с надменностью и высокомерием. – Госпожа Камалова закатила глаза. – Что бы я ни делала, Наталья делала лучше. Она лучше училась, раньше вставала, позже ложилась. Она ни в чём не давала мне становиться первой.

– И как вы её победили?

– Победила? А зачем мне было её побеждать? Она закончила академию, и её отправили в Новгорусскую губернию. Дошли до меня слухи, что она выследила несколько бандитских группировок и какое-то время была известной среди членов Синода. Но она так часто пользовалась силами, что умерла в конечном счёте от странной истощающей болезни. Подобная смерть присуща магам, которые черпают силы из воздуха.

– Ужас. – Хьелльрунн сморщилась.

– Наталья была ужаснее. Вот уж по ней точно скучать не буду. К чему я это рассказываю? Понимаешь, некоторые люди убеждают себя, что ты – их враг, и они должны быть лучше тебя. А это всё потому, что им для жизни нужен стимул, да?

– Значит… Трина конкурирует со мной?

– Похоже на то.

– И нет никакого заговора или причины ненавидеть меня?

– Заговор сводится к тому, что озлобленная девчонка с занозой в заднице пытается самоутвердиться. Трина в чём-то похожа на тебя, и поэтому она так тебя не любит.

Хьелльрунн усмехнулась, отчего в боку немедленно вспыхнула боль. Сморщившись, девушка прижала руку к ране.

– У меня в заднице нет занозы.

– Ну да, конечно. А птицы, как известно, на зиму улетают на север.

Хьелль не смогла удержаться от улыбки. Как же она скучала по этим шуточкам.

– Не могу поверить, что ты вообразила, будто я отправила следить за тобой. – Госпожа Камалова покачала головой. – Как будто у меня есть время на эти игры. У меня тут орава голодных ртов, которых нужно хоть как-то накормить. Вот балда.

– Отлично. Пусть я буду балдой. – Неожиданно Хьелльрунн окинула Зоркую серьёзным взглядом. – Но пришло время рассказать, что происходит с моими силами из-за гнева. Мне нужно знать, почему я не могу подойти к берегу без… – Она помахала рукой в поисках слова. – Ну, вы поняли.

– Отлично. Я рада, что ты должным образом относишься к магии. Легкомыслие здесь неуместно.

– Значит, вы готовы учить меня снова?

– Если ты сама этого хочешь.

Хьелльрунн кивнула.

– Я готова. Я хочу научиться контролировать силы и хочу перестать их бояться.

– Чудесно. – Госпожа Камалова улыбнулась. – Много времени мы потеряли, да?

* * *

Уже на следующее утро её распорядок дня резко изменился. Вместо чтения мрачной книги на ступенях храма они с госпожой Камаловой медленно пошли к побережью.

– Как рана? – поинтересовалась та, пока они прогуливались по пустынным утренним улочкам Дос-Хора.

– Как ни странно, но намного лучше. – Хьелльрунн прижала пальцы к шраму, который оставила стрела.

– Те, кто владеет силами земли, исцеляются быстро. Но те, кто черпает магию из земли и воды, лечатся ещё скорее.

– Почему?

– Знавала я Зоркого, который утверждал, что люди состоят из воды и минералов. – Старуха склонила голову, как будто не до конца в это верила. – Или же ты просто крепче, чем кажешься.

Неспокойное море то и дело выбрасывало на побережье сердитые волны, пока вдалеке вздымались белые гребни. На хмуром небе лишь кое-где проглядывала голубизна. Хьелльрунн почувствовала себя почти как дома.

– Что теперь? – спросила она, проходя мимо каменной руки.

– Присядем.

– Колас тоже велел сесть. – Девушка поморщилась. – Ничего хорошего не вышло.

– Возможно. – Госпожа Камалова обиженно поглядела в море. – Но я не Колас. Садись.

Хьелльрунн подчинилась и принялась слушать шум обрушивающихся волн.

– Скажи, что чувствуешь, – заговорила наставница чуть громче, чем прилив.

– Страх. Я хочу убежать. Я чувствую… раздражение?

– Раздражение – первый шаг к гневу. Чувства исходят из твоей души или из моря?

– Не знаю. – Хьелльрунн с трудом вздохнула. – Из моря и из меня.

Она резко вздрогнула, когда старуха взяла её за руку.

– Дыши. Закрой глаза. Это нелегко, но я здесь. Вспомни наш разговор в храме той ночью, когда ты уснула у алтаря.

Они долго сидели молча, и наконец Хьелльрунн почувствовала сдвиг. Под руководством наставницы сидеть на пляже оказалось легче, невзирая на то, что присутствие древнего существа в море постепенно становилось сильнее.

– Чувства мои. Страх за Стейнера и отца. Я боюсь, что больше никогда их не увижу. Гнев на Империю за все страдания, которые она причинила. Беспокойство… – Хьелль попыталась подобрать слова. – Я переживаю, что не могу ничего изменить.

– А та сущность в море?

– Она знает меня. Я не могу сказать, откуда мне это известно. Но она знает меня, слышит и испытывает мои эмоции.

– Так и есть. – Госпожа Камалова сжала руку ученицы, и та открыла глаза. Старуха улыбнулась. – Я тоже это ощутила.

– Вы знаете, что это?

– Послушники Академии Воздуха умеют призывать птиц, как ты уже не раз видела. А ещё ветер и шторм, как во время нападения на тебя. Послушники Академии Пламени создают огонь и дым, как из собственных тел, так и из воздуха. Те, кто учился в Академии Воды, управляют этой стихией. И лишь послушники Академии Земли не в силах ничего вызвать.

– А я к какой школе отношусь?

– Бывает так, что ученик проявляет способности сразу к двум школам. Зоркий, владеющий огнём и землёй, может, например, общаться с драконом. Но на это требуются годы тренировок.

– А я?

– Ты, Хьелльрунн, владеешь землёй и водой. Однако мощь твоего колдовства велика не по годам. Ты в состоянии призвать что-то гораздо более редкое, чем даже могучий дракон.