Вторая группа с поражениями структур правого полушария (двадцать один человек). Очаги располагались в лобных отделах и в области центральных извилин у восьми больных; в височных и затылочных отделах – у четырех больных и в теменных отделах – у девяти больных.

У одного человека было обнаружено двустороннее теменное поражение. Данные его обследования были использованы для оценки роли теменных очагов при корреляционном и факторном анализе. Давность заболевания у испытуемых первой и второй групп составляла от одного месяца до пятнадцати лет.

Необходимо отметить, что разделение на группы было в определенной мере условным, поскольку, например, нарушения двигательной и чувствительной сферы разной степени выраженности, характерные для поражений центральных извилин, наблюдались у большинства испытуемых не только с лобно-центральными, но и с височными, затылочными и теменными очагами. В ряде случаев симптомы, указывающие на височные и затылочные поражения, встречались также у больных с теменными очагами. Вместе с тем у пациентов с лобно-центральными и височно-затылочными очагами не наблюдалось признаков поражения теменных отделов, а у больных с патологией лобно-центральной области не отмечалось височной или затылочной симптоматики. Только использование методов многомерной статистики (корреляционного и факторного анализа), учитывающих весь комплекс топико-диагностических данных о каждом испытуемом, позволило преодолеть трудности, связанные с выделением отдельных клинических групп.

У каждого испытуемого по выполнению специальных бинауральных проб, указаниям на амбидекстрию или левшество у самого испытуемого или у его родственников, оценивалась выраженность левшества как косвенного показателя снижения степени функциональной асимметрии коры больших полушарий.

3. Процедура исследования. Предварительно измерялись пороги обнаружения тона и звуковых щелчков частотой 1 кГц с теми же характеристиками, что и в основном исследовании, для левого уха и для правого уха. Испытуемые с интерауральной разностью порогов более 10 дБ и с порогами выше 50 дБ исключались из дальнейшего исследования.

Каждому испытуемому последовательно предъявлялись шестнадцать стимулов – девять тональных и семь щелчковых. Каждый из стимулов предъявлялся по пять раз с короткой паузой между предъявлениями. После каждой серии одинаковых стимулов следовала длительная пауза, достаточная для того, чтобы испытуемый мог зафиксировать ответ на лежащем перед ним бланке.

Бланк протокола представлял собой лист с шестнадцатью кругами (соответственно количеству стимулов), условно обозначающими вид на голову сверху, с обозначением левой и правой стороны, передней и задней части. Испытуемому предлагалось отметить на соответствующей «схеме головы» (все они были пронумерованы в соответствии с нумерацией стимулов) крестиком место расположения слышимого стимула либо изобразить стрелкой направление и траекторию движения звукового сигнала (как вне, так и внутри головы), в соответствии с его реальными ощущениями. Кроме того, разрешалось дополнительное вербальное описание стимулов.

Предварительный анализ бланков протоколов и вербальных описаний показал возможность сведения отчетов испытуемых по большинству стимулов к количеству вариантов, годному для статистической обработки. Стимулы с более сложными акустическими параметрами, которые оценивались испытуемыми с очень высокой степенью вариативности – как приближающиеся извне или удаляющиеся, перемещающиеся одновременно в горизонтальной или вертикальной плоскости, «взрывающиеся», перемещающиеся по сложной траектории в виде дуги, петли, спирали и т. д., сопровождались большим количеством вербальных оценок из-за недостатка графических средств. Статистическая оценка ответов такого рода оказалась невозможной, а стимулы – малопригодными для обследования испытуемых с локальными поражениями коры головного мозга. Поэтому данные по этим стимулам были исключены из дальнейшей обработки.

Анализ отчетов-рисунков на щелчковые стимулы показал их однотипность при одинаковой направленности межушного временного сдвига в предъявляемой серии щелчков. Разница между испытуемыми в восприятии однонаправленных временных сдвигов щелчковых стимулов, предъявляемых на левое или правое ухо, проявлялась только в удлинении траектории, пропорциональном возрастанию временного сдвига. Так, при интерауральной разнице 640 мс траектория движения была короче, чем при 1920 мс, когда она становилась растянутой и неопределенной, то есть разной длины для разных испытуемых без патологии. Поэтому при дальнейшей обработке материала исследования решено было ограничиться данными, полученными с сигналами со средней величиной этого сдвига 1280 мс.

В связи с введенными нами ограничениями, при рассмотрении всего материала статистической обработке подвергались отчеты-рисунки, изображающие траекторию движения на восемь стимулов – пять тональных («неподвижные» сигналы НС, «движущиеся» сигналы ДС вправо и влево за счет временных и интенсивностных интерауральных различий) и три щелчковых (НС, ДС вправо и влево за счет временных интерауральных различий). В каждом протоколе ДС оценивались нами по следующим показателям (перцептивным признакам): смещение локализации начальной точки и изменение направления движения акустической модели в горизонтальном (вправо, влево) и передне-заднем направлениях, изменение длины траектории. Степень нарушений оценивались в баллах от 0 (отсутствие нарушений) до 2–4 баллов (в зависимости от оцениваемого параметра). Для НС оценивались следующие психоакустические параметры: оценка модели «неподвижного» сигнала как «движущегося» (замена НС на ДС), направление «движения» звука (фиксировалось наличие либо отсутствие данных признаков) и длина траектории его перемещения (использовалась шкала от 0 до 4 баллов), смещение точки (при восприятии НС как ДС – точки начала движения) в горизонтальном или передне-заднем направлениях (в этом случае использовалась шкала от 0 до 2 баллов).

Кроме перечисленных так называемых количественных перцептивных признаков, то есть тех, отклонения от нуля по которым наблюдались практически у каждого испытуемого, при обработке протоколов была выделена особая группа параметров, отклонения по которым встречались гораздо реже, – это признаки качественных нарушений восприятия стимулов (так называемые качественные признаки). К ним относятся случаи, когда «движущийся» сигнал воспринимается как «неподвижный»; траектория (или точка для НС) вынесена за контур головы, траектория качественно изменена (расщепление, превращение точки или линии в ограниченную звучащую зону); траектория усложнена по сравнению с заданным прямолинейным движением (петля, дуга, зигзаг, пила, прерывистая и т. п.).

Оценка восприятия каждого анализируемого стимула проводилась по всему комплексу перцептивных признаков (отдельно по количественным и качественным).

Динамика эмоционального состояния испытуемых в процессе эксперимента исследовалась с помощью метода цветовых выборов (МЦВ) – адаптированного варианта восьмицветового теста Люшера. Данные теста Люшера и МЦВ позволяют лишь констатировать определенную канву переживания и структуру эмоционального состояния, не давая каких-либо оснований отнести это состояние к той или иной нозологической градации.