–Не любишь ты говорить о сексе, да?– прищурилась Оливия.

–В принципе не люблю говорить на слишком личные темы.

–Вся такая скры-ы-ытная-а… Обещай хоть, что расскажешь нам о первом поцелуе с Джеем.

–Ладно,– сдалась я.

–Значит поцелуй всё-таки будет!– радостно воскликнула Пенелопа, одновременно хлопнув в ладоши, чем привлекла к нам внимание со стороны всех мужчин. Не зная, услышал ли этот восклик Джей, я опустила взгляд на свои белые кроссовки и почувствовала, как начинаю заливаться краской. Поняв свой промах, Пенелопа прикрыла губы ладонью, но было уже слишком поздно.

Спустя час игры Джей впервые проиграл мне, преподнеся мне первенство в конце решающего гейма.

***

В конце игры я, Пенелопа и Оливия покатывались от смеха. Наш тренер всегда отличался повышенной эмоциональностью, но сегодня он превзошёл самого себя. Ему не понравилось, с какой скоростью после окончания игры мы пробегали свой привычный кросс вокруг корта, отчего он вдруг закричал:

–Вы только посмотрите на них! Кто так бегает вообще?! С такой скоростью вы ни за что не спасётесь во время зомби-апокалипсиса! Хотя если конкретно вы обе станете зомби,– он ткнул пальцем сначала на Пенелопу, затем на меня,– тогда миру вообще ничего не грозит! Потому что вы попросту не сможете догнать свою жертву! Вы понимаете это?! Вы даже став зомби не выживите – сдохните от голода! Ну же, шевелитесь!

Но шевелиться мы больше не могли – от смеха мы сошли с дистанции и, держась за животы, никак не могли прекратить свой истерический смех, вызванный напутственной речью мудрого тренера. Когда же истерика улеглась, Оливия, собирая свои ракетки, отвлекла нас рассказами о своих родителях:

–Представляете, мне, такой спортсменке до мозга костей, достались в доску неспортивные родители,– жаловалась она.– Они всерьёз полная противоположность меня. За всю жизнь мне так и не удалось хоть раз вытащить кого-нибудь из них в тренажерный зал больше чем на пять занятий подряд. Может быть мне стоит уговорить их завести себе собаку спортивной породы, как считаете? Чтобы они занялись утренними пробежками по парку.

–Даже не говори мне о собаках,– замахала руками Пенелопа.– Ещё до появления детей у нас с Одриком был замечательный пёс, который закончил тем, что попал под колёса соседской машины. Меня так травмировала эта утрата, что я зареклась не заводить себе собак и переключилась на котов. Так и появился “Кошкин дом”. Правда теперь я мечтаю не о кошачьем отеле, а о приюте, причём не только для котов, но для любых видов домашних животных.

–Благородная мечта,– улыбнулась я.

–Кстати о мечтах,– хитро заулыбалась Оливия.– Так что ты думаешь насчёт Джея?

–Предлагаю обсудить грядущее свидание Терезы и Джея в кафетерии!– вместо меня подала голос Пенелопа, после чего бодро пихнула меня в плечо.– Как ты на это смотришь?

–Я бы рада, но мне ещё нужно заехать к Гаю, отцу Астрид. Я пообещала передать ему пирог.

–Ой, ты это видела?– вдруг остановилась Пенелопа, глядя куда-то вперёд себя за оградительную сетку корта, при этом приложив левую ладонь к глазам, таким образом защищая их от солнца.

–Что?– непонимающе отозвалась я.

–Нас только что кто-то сфотографировал.

–Где? Я ничего не вижу.

–Да, я тоже вижу этого парня… – подтвердила Оливия.

–Куда смотреть?– начала шарить взглядом по парковке я, как вдруг увидела затылок быстро удаляющегося по тротуару мужчины.

Я почти наверняка была уверена в том, что этот затылок принадлежит Коннору Трэшеру, как вдруг на противоположном углу улицы промелькнула более знакомая мне фигура, быстро скрывшаяся за углом забора, опутанного начинающим краснеть плющём. Я успела рассмотреть его. Это определённо точно был Пауль Дэвис.

Когда я вновь вернула свой взгляд в сторону стремительно удаляющегося затылка, его уже не было в зоне досягаемости моих глаз.

–Выглядишь невыспавшейся,– любезно поприветствовал меня Рид.

Стоило мне только упасть в своё рабочее кресло, как он возник перед моим столом с двумя порциями кофе и одну из них протянул мне. Кофе был не из стоящего в холле автомата, он был из кофейни, находящейся в противоположном от полицейского участка конце города, разлитый в фирменных бежевых с коричневым цветами стаканчиках. Я часто ездила именно в эту кофейню ради кофе, даже несмотря на то, что эти поездки отнимали у меня минимум пятнадцать минут моего жизненного времени.

–Выгляжу невыспавшейся потому что практически не спала,– приняв из рук напарника стаканчик, тяжело вздохнула я и только после этого пригубила подношение.– Ммм… – не сдержавшись, блаженно протянула я, после чего слизала молочную пенку, попавшую на губы.– Мой любимый флэт уайт. Спасибо тебе. Ты резко сделал это утро лучшим, чем оно обещало быть.

В ответ Рид довольно заулыбался:

–Если бы знал, что тебе можно угодить всего лишь кофе, я бы прекратил свои поиски более тяжёлых вариантов.

–Не прекращай, гений, не прекращай,– замахала головой я и вновь пригубила кофе, который в эти секунды действовал на меня почти что воскрешающе.– Ищи что-нибудь потяжелее. Кофе я и сама купить себе смогу… Итак, давай ещё раз прогоним, что мы имеем по семейству Холт.

–Да ничего мы не имеем. Единственная зацепка, из-за которой ты вчера едва не начала плясать с бубном вокруг своего стола в благодарном танце шамана, заключалась в том, что мать семейства, как и две первые жертвы Больничного Стрелка, когда-то была медиком. Однако она работала медсестрой недолго и не в Роаре, а в Портленде. В Роар же она попала после замужества, во время которого не проработала в медицине больше ни дня, навсегда уйдя в домохозяйство. Остальные родственники Терезы Холт подозрений не вызывают: отец бывший бизнес-аналитик, брат действующий бизнес-аналитик, сестра владеет баром, на этом всё. Никаких подвязок.

–Вообще ничего интересного… – глядя в одну точку перед собой, сцепив руки на животе, пробубнила себе под нос я.– Давай-ка заглянем к нашей Терезе без предупреждения,– вдруг предложила я.– Возьми и мой кофе, гений.

–Ладно, но в таком случае мы поедем на моей машине.

–Как пожелаешь, только кофе мой возьми.

***

Мы подъехали к дому Терезы Холт в начале десятого часа. Её машина была припаркована у обочины, но она не спешила открывать нам дверь.

–Нужно было допить кофе,– жалела я, стоя на крыльце в ожидании, когда хозяйка дома соизволит открыть нам дверь.

Ветер, натягивающийся с залива, трепал мои волосы, быстро бегущие рваные облака, похожие на тонны грязной ваты, то пропускали на землю яркие солнечные лучи, то скрывали их за собой. Прослушанная мной ранним утром метеосводка обещала на сегодня двенадцать процентов осадков.