Алексей нахмурился и раздраженно продолжил:

- Если сказать честно, я до сих пор пребываю в шоке от скоропалительности этого брака, но герцог сделал предложение в присутствии принца-регента и императора Александра, я не мог не принять его. Долли этот брак устраивал, она мне сама об этом сказала. Герцог - один из самых богатых людей Англии, у него прекрасная репутация, и у меня не было ни малейших оснований отказать ему. Я только добился того, что деньгами отца, которые отошли к ней после замужества, она сможет распоряжаться сама, так же, как наследством мамы и бабушки, которые получит в двадцать один год. Как старший брат и опекун, я дал герцогу за Долли еще сто тысяч приданого золотом. В Лондоне рядом с ней остались тетушка и Лиза, это все, что я мог сделать для нашей Долли.

- Не нужно расстраиваться, - возразила Катя, - они отличная пара, если посмотреть непредвзято, и великолепно подходят друг другу. Тетушка, после того как шок прошел, согласилась со мной, Луиза и Долли Ливен думают так же. Дай ей время, и она будет счастливой женой.

- Милая, что бы я без тебя делал? - улыбнулся Алексей, взял ручку жены и поцеловал.

- Ты бы заговорил сестру до смерти, а она уже падает со стула, - заявила Катя и встала, - пойдем, Элен, я провожу тебя в твою спальню, все остальное подождет до утра.

Елена поднялась и только сейчас почувствовала, что ее шатает, она прошла за хозяйкой в свою спальню, быстро разделась и провалилась в сон, едва донеся голову до подушки.

Елена проснулась в полдень, взглянув на английские бронзовые часы, стоящие на каминной полке, она ужаснулась и вскочила. Услышав ее шаги, из смежной спальни, где сегодня ночевала Мари, вошла горничная Маша.

- Доброе утро, барышня, - улыбнулась она хозяйке.

- Какое же утро, если сейчас день, - упрекнула горничную Елена, - почему ты меня не разбудила? Что теперь обо мне подумают.

- Княгиня велела вас не будить, сказала, что вы очень измучены, она и Мари забрала, сейчас все дамы в гостиной и девочка с ними.

Елена быстро оделась, выбрав одно из своих любимых новых платьев, собрала волосы в греческий узел и спустилась вниз. Подходя к гостиной, она услышала веселый лепет своей дочки и ласковые голоса женщин, говоривших с девочкой по-русски и по-французски. Малышка отвечала им тоже на двух языках.

- Добрый день, простите меня, что я вышла так поздно, - извинилась Елена и, улыбнувшись женщинам, собравшимся в гостиной, подхватила на руки дочку, поцеловала ее и посадила на колени.

- Совсем не поздно, учитывая, что тебе пришлось вынести, да и вчерашние переживания, ты еще рано поднялась, - Катя улыбнулась молодой женщине и вспомнила: - Когда мне сообщили, что Алексей погиб, я лежала целый месяц, Луиза еле выходила меня.

- Не будем вспоминать о плохом, - возразила Луиза де Гримон и махнула рукой, как будто отгоняя страшные воспоминания. - Давайте лучше выпьем чаю, а Элен покормим. Я все сейчас организую.

Она встала и, пригласив за собой дворецкого, маячившего в дверях гостиной, ожидая приказаний, пошла в столовую за чайным сервизом. Елена посмотрела на своих собеседниц, сегодня с утра они обе были в легких муслиновых платьях с замечательной вышивкой, очень похожие по стилю на то, что надела она сама. Причем ни одно платье не повторяло другое, все идеи фасонов и рисунков, при одинаковой кажущейся простоте, были разными.

- И вам нравится эта новая мода! - воскликнула она. - Я от этих платьев просто в восторге, какой тонкий вкус и безукоризненное чувство меры. Мы с моей подругой Доротеей хотели стать исключительными покупателями этих платьев во Франции, но их поставщик мистер Штерн отказался нам назвать имена производителей, обещав познакомить в Вене, сказал только, что это - дамы. Нужно послать ему письмо на адрес конторы.

- Не нужно ничего посылать, он сам через десять минут будет здесь, - засмеялась Катя, - и с производителями, почти со всеми, ты уже знакома, это - Луиза, я и Долли Ливен, которая тоже через пятнадцать минут будет здесь.

- Как это? - у Елены не было слов, настолько ее поразило то, что женщины-аристократки смогли организовать прибыльное дело. Придя в себя, она заметила: - Как права была моя подруга Доротея, когда говорила, что хочет сама распоряжаться своими деньгами и зарабатывать тоже хочет сама.

- Если она так думает, она нам подойдет, - сказала Луиза де Гримон, расставляя на большом овальном столе серебряный чайный сервиз, блюдо с пирожными и маленькими канапе.

У дверей раздался веселый разговор, и в комнату вошел мистер Штерн, с которым Елена познакомилась в Париже, и роскошно одетая высокая худощавая дама с большими яркими карими глазами и черными кудрями.

- Мои дорогие, я вырвалась всего на полчаса, сегодня государь принимает пруссаков, я должна быть в Хофбурге вместе с мужем, - вместо приветствия сказала она, но увидев новое лицо, замолчала, вопросительно глядя на Катю.

- Долли, у нас - большая радость, приехала Елена Николаевна, маркиза де Сент-Этьен, сестра Алексея, - объявила Катя и повернулась к Елене, - дорогая, познакомься: Дарья Христофоровна Ливен, супруга нашего посланника в Лондоне, моя подруга и наш с Луизой партнер.

- Отлично, вы живы и здоровы - наконец, князь Алексей вздохнет спокойно. Вы можете называть меня, как все, Долли, и, судя по тому, что говорил мне Иван Иванович, вы - та дама, которая в компании с подругой хочет продавать наш товар в Париже. - Женщина говорила быстро и энергично, ее как будто окружала аура деловитости и успешности.

- Да, Долли, действительно, мы с подругой графиней Доротеей де Талейран-Перигор хотели бы этим заняться. У меня есть три магазина: в Париже, в Орлеане и в Марселе.

- Я сегодня видела вашу Доротею, она сопровождает Талейрана и как его ближайшая родственница будет от его имени вести салон здесь, на конгрессе. Давно я не получала такого удовольствия от общения с женщиной, она очень умна и у нее замечательная деловая хватка. К тому же мы с ней - землячки, от имения, где она родилась, до нашего замка - двадцать верст. Но давайте поговорим о деле. Вы отдаете магазины, а она каким капиталом входит?

- Она хотела купить первые партии платьев, - объяснила Елене, которой все больше нравилось это деловое общение, и она вспомнила бабушку, получавшую такое же удовольствие, занимаясь делами своих имений.

- Отлично, я - «за», если мои партнеры не возражают, принимаем вас в наш женский клуб. Но мне уже пора идти. Вызывайте свою Доротею сюда завтра в полдень, обо всем договоримся и начнем работать, - предложила графиня Ливен, попрощалась и уехала.

Елена написала записку Доротее и отправила ее во дворец князя Кауница, где остановилась французская делегация во главе с Талейраном. Через час графиня прислала ответ, что сегодня вырваться к подруге не сможет, но обязательно будет завтра в полдень.

Женщины разошлись по своим делам, Алексей был на службе. Елена покормила и уложила дочку спать, и сидя рядом с кроватью, где обложенная подушками, чтобы не упасть, лежала ее малышка, задумалась. Жизнь ее начинала принимать новые очертания, которые ей очень нравились: уже были независимость и богатство, скоро будет дело, которое займет время и поможет чувствовать себя полезной и нужной, она воссоединилась с семьей, у нее была обожаемая дочь. Почему же она не могла изгнать из памяти Александра Василевского? Может быть, потому, что он был так красив, или потому, что она плавилась от страсти в его объятиях? Или потому, что он был ее первым мужчиной? Ответа она не знала, но должна была справиться со своим сердцем и начать жить, полагаясь на разум.