Сомерсет не ответил.

– Или что она совершенно запугала мисс Винкворт?

– Чем скорее я выдерну Уинни из ее клешней, тем лучше, – проговорился Сомерсет, соглашаясь.

Он остановил на Элизе задумчивый взгляд, гнев его поутих.

– Вы не рассказывали мне об Ардене, – сказал он наконец.

– А вы не рассказывали мне, что неравнодушны к этой девушке, – парировала Элиза и с удовольствием полюбовалась, как Сомерсет краснеет.

– Что же, – продолжил он, – возможно, вы не так уж не правы насчет миссис Винкворт. Но от этого ваши поступки не становятся более достойными. Вы намерены и далее выставлять себя напоказ всему городу?

– Я еще не решила, – ответила Элиза.

Она не могла ничего загадывать на будущее.

С губ Сомерсета сорвался смешок.

– По крайней мере честно, – сказал он. – Если вы… измените свое поведение, вероятно, я отыщу способ приостановить процедуру. Но… – Он взглянул на собеседницу. – Элиза, вы должны пообещать, что разорвете все связи с Мелвиллом. Я найду в себе силы простить многое, но не потерплю, если вы сохраните отношения с ним. Мы достигли согласия?

Элиза прикусила нижнюю губу. С большой вероятностью такое предложение мира – предел того, что она может получить от Сомерсета. И разве вчерашний вечер не доказал, что у нее в любом случае нет общего будущего с Мелвиллом? И все же… Она на самом деле позволит какому бы то ни было мужчине выставлять подобные требования? Позволит, чтобы другие люди, основываясь на высокомерных суждениях и капризах, вечно предписывали, как ей жить?

– Нет, мы не достигли согласия, милорд, – сказала она мягко.

Это было глупо. Это было безрассудно. Это было необходимо.

– Я не могу допустить, чтобы мне диктовали, чего я хочу и кого выбираю в спутники, – продолжила она. – И если мое богатство – цена, которую я должна заплатить за свободу, я ее заплачу.

Сомерсет воззрился на нее в полнейшем недоумении.

– Прощайте, – сказала Элиза, подбирая юбки.

В последний раз она устремила на Сомерсета долгий взгляд. Она знала, что какой-то частью своей души всегда будет любить его. Их присутствие в жизни друг друга было слишком значительным, слишком долгим, чтобы такая любовь могла исчезнуть. Их корни всегда будут немного переплетены. Но чтобы остаться с ним, ей пришлось бы отказаться от многого. Больше она так не поступит.

Она направилась к выходу. Дойдя до двери, замедлила шаг.

– Будьте к ней добры, Оливер, – сказала Элиза, не оборачиваясь. – Она очень молода, и то, какая она сейчас… еще может измениться.

Глава 33

По дороге на Рассел-сквер Элиза попыталась собрать себя воедино. Нити, привязывающие ее к обыденности, снова были перерезаны, и на этот раз ею самой. Хотя мир вокруг выглядел таким же, как несколько минут назад, все изменилось. Элиза больше не богачка леди Сомерсет. С этим покончено. Пути назад не было, да она и не хотела назад. Но как ей теперь двигаться дальше? У нее оставалось пятьсот фунтов годового дохода – вдовью долю никто не отнимет, – и это уже кое-что. Достаточно, по крайней мере, чтобы снять небольшой дом и оплачивать основные нужды, но жизнь, которой она наслаждалась так недавно: беспечные траты, новые платья, сияющие фаэтоны и лошади, – более ей недоступна.

А не взяться ли писать портреты на заказ и зарабатывать этим на жизнь, как поступали некоторые джентльмены? Элиза прикусила губу. Непонятно, с чего начать.

«У вас есть все, чтобы достойно решить эту задачу», – сказал ей однажды Мелвилл.

При мысли о нем Элиза ощутила приступ горького гнева и бессознательно расправила плечи. Она может это сделать. Может и сделает.

Какого бы умиротворения ни достигла Элиза к тому моменту, когда вошла в малую столовую, леди Хёрли мгновенно разбила его на мелкие осколки.

– Леди Сомерсет, слава богу, вы вернулись! – простонала она, вскочила со стула и больно сжала руки Элизы.

– Что случилось? – спросила гостья.

– Мисс Бальфур пропала, – ответила леди Хёрли, понизив голос, поскольку вошла служанка с подносом. – Прошлой ночью не вернулась домой.

На мгновение Элиза решила, что ослышалась.

– С маскарада? – спросила она слабым голосом. – Нет, нет! Она должна была приехать с вами в карете.

Но леди Хёрли покачала головой, и сердце Элизы забилось с головокружительной быстротой.

– Мы уехали раньше ее, она сказала, что побудет еще, а леди Каролина привезет ее, когда танцы закончатся, – несчастным голосом объяснила леди Хёрли. – Но ее постель не тронута.

– Вы оставили ее с Каролиной? – спросила Элиза. – Может, ей известно, где?..

– Я не знаю, где находится дом Мелвилла. И не могу это выяснить, люди начнут задавать разные вопросы.

– Прикажите запрячь карету, – перебила собеседницу Элиза, презрев все требования приличий, и взлетела вверх по лестнице прежде, чем леди Хёрли успела ответить.

Беспокоиться не о чем. Маргарет оставалась с Каролиной, а та не допустила бы, чтобы с ней что-то случилось. Простое недоразумение.

«Мы еще посмеемся, вспоминая эту историю через много лет», – убеждала себя Элиза.

Она распахнула дверь в спальню Маргарет, поспешила к письменному столу и принялась перебирать его содержимое. Отбросила в сторону записку от матери Маргарет и театральную программку. Вот оно! Почерк Каролины, наверху адрес Мелвиллов. Беркли-сквер! Элиза сбежала вниз по лестнице и промчалась мимо леди Хёрли, заламывающей руки в прихожей.

– Я скоро вернусь! – бросила она через плечо, вскочила в карету и крикнула кучеру: – Беркли-сквер! – мысленно понуждая его ехать как можно быстрее.

«Мне нельзя было оставлять ее там!»

Это не Бат, где все друг с другом знакомы, от дома до любого места увеселений можно добраться в два счета, и все они совершенно безопасны. Это Лондон, и, хотя с Маргарет наверняка ничего страшного не случилось – разумеется, ничего не случилось, – все равно Элизе не следовало уезжать без нее.

Она отчаянно забарабанила в дверь Мелвиллов, и во второй раз за утро ее приветствовал фраппированный дворецкий.

– Боюсь, – сообщил тот, – миледи завтракает и не принимает посетителей.

Но к этому моменту Элиза уже приобрела определенный опыт проникновения в чужие дома без разрешения. Откуда-то поблизости до ее ушей донесся смех Каролины.

– Меня она примет, – заявила незваная гостья, подныривая под руку дворецкого и распахивая дверь.

– Миледи! – завопил тот, бросаясь за ней. – Миледи!

Но Элиза уже вошла внутрь, торопливо переступила порог комнаты и…

– Слава богу, – выдохнула она.

Маргарет была здесь. Сидя за столом рядом с леди Каролиной, она прихлебывала из чашки и листала газету. Обе дамы еще не приоделись к началу дня, лишь накинули весьма изысканные дезабилье, и если бы Элиза не испытала безграничное облегчение, она покраснела бы.