тобой создаем прочный союз. Либо ты упрямишься дальше, и тогда мне придется тебя укрощать, причем довольно жестко. Я этого делать не хочу. Выбор за тобой.

Все. Больше я сдерживаться не смогла.

— Я никогда не буду с тобой по доброй воле, — я сжала руки в кулаках так, что ногти до боли впились в кожу. — Ты можешь сделать меня послушной игрушкой, но однажды твое внушение все равно пройдет. И я клянусь, в тот момент я с огромным удовольствием вонжу кинжал в твое сердце.

Алекс мученически вздохнул.

— Кира, Кира… Да еще до наступления завтрашнего утра ты будешь доверчиво засыпать в моих объятиях, счастливая и уставшая. И все эти кровожадные глупости выветрятся из твоей головы, я гарантирую. Но раз тебе хочется напоследок все поусложнять, что ж, ты сама меня вынуждаешь…

Он просто щелкнул пальцами. В первое мгновение я даже не поняла, что произошло. А как осознала, в пору было от ужаса закричать! Да только кричать я уже не могла… Полностью потеряла контроль над своим телом. Так и стояла как истукан.

Алекс тоже ничего не говорил. Снял с моей шеи ожерелье, принялся за платье. Быстро и ловко справился со всеми крючками корсета, одежда тут же соскользнула к моим ногам. Я осталась в одной короткой кружевной сорочке.

Подхватив меня на руки, Алекс отнес на кровать. От выжженных рун на полу тут же заструилось легкое мерцание. «Церемония» начиналась…

Отобрав у меня власть над телом, он немилосердно оставил возможность все ощущать. Лег рядом со мной. В задумчивости провел пальцами по моим губам, скользнул ниже по шее до ключицы. Если бы я могла, разревелась бы от страха и бессилия. Хотелось просто умереть. Вот прямо сейчас. Только бы ему не доставаться…

— Представляю, как ты сейчас мысленно меня проклинаешь, — Алекс мрачно усмехнулся. — А могла бы мне верить. Я же сказал, что не стану тебя заставлять. Просто немного поуговариваю.

Власть над телом тут же вернулась. Но снова врезать Алексу я не успела, он перехватил мою руку.

— Какая же ты буйная, — даже засмеялся и добавил таким тоном, что от панического ужаса мурашки по коже побежали: — Но тем мне интереснее тебя покорять.

Я не могла его оттолкнуть, не могла вырваться. Да он как будто даже не замечал моего сопротивления! Прижал своим телом к кровати и пусть не причинял боли, но меня и так уже мутило от ужаса при каждом его прикосновении. Алекс целовал мою шею, спускаясь ниже. Одной рукой прижимал за запястья мои руки к постели, вторая заскользила по бедру, поднимая ткань сорочки…

На тот момент это был высочайший пик моего отчаянного страха. В голове набатом билась одна мысль: «Я не хочу, чтобы ко мне кто-то прикасался, кроме Рефа! Я не хочу, чтобы меня кто-то целовал, кроме Рефа! Я не хочу принадлежать никому другому!». Прекрасно знала, чем закончится эта ночь. Алекс добьется своего. Добьется и запоздало раскается, видя, что морально меня уничтожил. И он снова пойдет по проторенному пути. Ну да, конечно, все исключительно для моего счастья. Ментальная магия и иллюзия любви к мерзавцу до конца моих дней.

И сейчас, получается, у меня оставались последние мгновения настоящей жизни. Последние мгновения настоящей меня. Последние мгновения моих искренних чувств и эмоций. Закрыв глаза и отрешившись от настойчивых ласк, я сосредоточилась на самом главном, самом драгоценном для меня чувстве. Реф… Я люблю тебя…

Алекса отшвырнуло от меня так, что даже впечатало в стену. Ослепительно сияющие руны вспыхивали передо мной одна за другой. Выжженные же на полу, наоборот, зашипели, словно их пламя залило водой. От резкого жжения в солнечном сплетении я едва не задохнулась. Но даже в таком состоянии я услышала, что ошарашенно выдохнул вскочивший на ноги Алекс:

— Клеймо собственности?.. Не может быть…

Меня как оглушило… Еще ведь до этой проклятой практики в Вестсаре Реф говорил, что остались отголоски клейма собственности… И поэтому он поцеловал меня на балу! Он пришел не для покушения на короля и не для того, чтобы напоследок уколоть меня побольнее! Проклятье, во время этого поцелуя он просто-напросто восстановил клеймо собственности!

И именно клеймо ослабло, когда я помогала дракончику! Он же хоть и магический, но разумный — значит, состоял не только из уникальной, но и из ментальной магии. И только ментальная магия могла восстановить его силы. А ведь он предупредил, что если я ему помогу, самой мне потом придется очень тяжело… И из-за ослабления клейма Алекс смог воздействовать на меня внушением.

Потом клеймо восстановилось, я же почувствовала странное восполнение некой магии. Но, видимо, Реф не накладывал никаких обязательств. Клеймо не привязало меня к нему, дало право выбора… И сейчас, на всплеске моих эмоций, оно пришло в действие.

Все эти озарения пронеслись в моем шокированном сознании за доли секунды. Руны вспыхивали все яростнее, выстраиваясь в три нерушимых круга. И Алекс ничего не мог с этим сделать…

Я слышала его проклятья, видела вспышки боевой магии. Но все тщетно. Едва последняя вязь рун вокруг меня завершилась, они завертелись воронкой. Кровать подо мной исчезла. Все исчезло. Я упала, причем не слишком-то мягко. Ошарашенно огляделась по сторонам. Смазанные очертания, потоки светящихся частиц и никого вокруг…

— Изнанка мира? — обомлела я.

Жжение в солнечном сплетении прекратилось. Сквозь прозрачное кружево сорочки прекрасно просматривалась золотистая вязь рун на коже. Мое клеймо собственности определило себе владельца.

Глава двадцать пятая

Чуда не произошло. Никто меня здесь не ждал, не спешил ко мне с распростертыми объятиями и пылкими признаниями в любви. Впрочем, ничего удивительного. Клеймо проявило себя не по чьей-то воле, а исключительно из-за резкого обострения моих чувств. Да и судя по приснившимся до этого мне словам «Она сделала свой выбор, она вернулась к нему», Реф уверен, что я с Алексом. Так что спасать меня от выбранного «возлюбленного» сегодня никто и не собирался.

Вот мне бы сейчас очень не помешал ледяной душ, чтобы привести в порядок лихорадочные мысли и чувства. Паника до сих пор не улеглась, все еще не верилось, что угроза миновала. Ведь казалось, только мгновение назад я была во власти поцелуев и настойчивых ласк Алекса, и вдруг внезапная свобода. Да только оставаться на месте явно не стоило. Разъяренный тем, что я ускользнула, мой несостоявшийся муж вполне может перенестись сюда. Мало ли. Вдруг и переход на изнанку мира для него плевое дело.

Я встала и огляделась. Пусть здесь все выглядело