зря. Потому что в следующий момент, обхватив ладонями мою талию, он резко входит в меня. Черт возьми, больно и сладко одновременно. Мышцы с непривычки тянет, но я подавляю в себе непрошенный стон.

– Больно? – мотаю головой не в силах ответить и только спустя секунды выдавливаю из себя.

– Нет. Все хорошо.

И ведь не вру. Хорошо. Только Слава все равно не двигается, давая мне привыкнуть. Удивительный мужчина. Знаю, что ему не до нежностей и он хочет трахнуть меня самым примитивным ничуть не романтичным способом, но при этом пытается сдержаться.

Наконец, у него срывает планки, и он начинает двигаться. Толчок за толчком. Боже, я готова кричать от переизбытка эмоций и от собственной дурости за потерянный месяц.

Стону в ладонь, закусывая и без того саднящую губу, и в этот момент Слава неожиданно выходит из меня. Обхватив одной рукой меня за шею, а другой сжав мою грудь, тянет меня на себя и прижимает как можно плотнее, касаясь губами мочки моего уха.

– Я так и не понял, ты соскучилась по мне? – тихо произносит мне на ухо. Вот тебе и не любитель поговорить во время секса. Если я сегодня не убью его, то это будет определенно мое личное достижение.

– Ни капельки, – хрипло произношу я.

– Точно не соскучилась? – сжимает до боли сосок.

– Ну, разве что по твоему члену.

– Сучка, – слышу насмешливый голос Славы.

Архангельский возвращает меня в исходную позицию и кожу ягодиц тут же обжигает хлесткий, весьма болезненный удар. А следующий момент он снова входит в меня на всю длину.

С каждым толчком он наращивает темп все сильнее, срывая с моих губ непозволительно громкие стоны. Еще недавно мне было холодно, сейчас же кожа горит. Ощущение, что я вся мокрая.

Цепляюсь пальцами за край сиденья и стону в такт каждого толчка как умалишенная. Наверняка со стороны это выглядит жуть как пошло. Да и плевать.

Из-за того, что я слишком возбуждена, до финальной точки мне хватает еще нескольких движений. И я кончаю, сжимая мышцы вокруг его члена. Оргазм настолько яркий, что я теряю контроль над своим телом. И рухнула бы полностью на сиденье, если бы не руки Славы, сжимающие меня за талию.

Архангельский сегодня тоже не обладатель недюжинной выдержки. Чувствуя, как его движения становятся резче. Финальный толчок и он кончает, изливаясь в меня. Несколько секунд тяжело дышит, прижавшись грудью к моей спине. А затем медленно выходит из меня, и я обессиленно падаю на живот.

Глава 38

Тело как будто принадлежит не мне. Не могу пошевелиться. Только дышу, как столетняя бабка, с горем пополам, поднявшаяся на второй этаж. От Архангельского такого дыхания я не замечаю. Вот как ему это удается?

Слышу, как он звякает пряжкой ремня. Супер, в отличие от меня, он уже зачехлил свои прелести. Поди забавляется от того, что я перед ним с оттопыренным задом. Капец, ноги и руки, вы собираетесь меня слушаться?

– Ты как?

– Ты мне явно что-то повредил, я не могу подняться, – произношу максимально серьезным голосом, хотя дико хочется заржать. Пытаюсь приподняться, но выходит у меня это с трудом. Да как, блин, встать-то?

– Я даже знаю, что тебе повредил. Корону с твоей блондинистой головушки, – насмешливо произносит Слава, обхватывая ладонями мои ягодицы. – Я тебе говорил, что у тебя охуенная задница? – видать и вправду у меня классная пятая точка, раз Архангельский в очередной раз не может оставить ее в покое.

– Ага. При первой встрече, склерозник. Витамины попей для памяти. В твоем возрасте давно пор…, – закончить фразу я в очередной раз за сегодняшний вечер не успеваю. Получаю хлесткий удар по попе. В этот раз безболезненный.

Наверное, я бы снова сказала в ответ какую-нибудь колкость, но Слава делает мне великое одолжение – натягивает на меня трусы. А затем делает то, за что я готова его расцеловать. Обхватив меня за живот, он, наконец, приподнимает мое непослушное тело с сиденья.

Несколько неуклюжих движений и я опускаю свои затекшие ноги на пол. Правда, надеть одежду не успеваю. Слава тянет меня на себя. Теперь моя голова покоится на его ногах, а его ладонь ложится на мой живот и начинает поглаживать меня.

Мы оба молчим и сейчас мне кажется это максимально правильным. На душе странные ощущения. С одной стороны – мне безумно хорошо, с другой – плохо, ибо настал отходняк. Стыдно, что я ни разу не поинтересовалась проблемами Архангельского, а ведь у меня была возможность это сделать, учитывая, что он намекнул в офисе про не самый радужный период в его жизни.

Сейчас я в полной мере осознаю, как ужасно выглядело мое поведение на улице. А когда вспоминаю, что, возможно, Славина мама слышала или видела, как я себя вела, меня захлестывает отчаяние. Я бы такую истеричку, как я, для своего сына точно бы не захотела. Даже если бы в доме Архангельского была реальная любовница, нормальные люди себя так не ведут. Я полностью оправдала звание «истеричная малолетка».

В голове тысяча мыслей, но я никак не могу подобрать слова и заставить себя извиниться. Перевожу взгляд на Славу. Оба смотрим друг на друга, но никто не решается начать разговор первым.

– Чо? – все же не выдерживаю я.

– Чо? – парирует в ответ, вызывая у меня улыбку. – О, дай угадаю: ты сейчас скажешь, что тебе надо срочно в душ помыться? – насмешливо произносит Слава.

– Не угадал. В трусы уже все впиталось.

– У меня одна пара твоих трусов точно осталась. Не переживай, – вот уж, о чем я не переживаю, так это о трусах.

– Я тут подумала, это как-то все нечестно.

– Что я трахнул тебя раком, а не ты меня? – ну какой же гад. – Извини, дорогая, природа в гетеросексуальных парах это не предусмотрела. Я тут ни при чем.

– Фу, как грубо звучит. Нет, я не об этом.

– Тогда дай снова угадаю. Нечестно, что ты полуголая, а я одетый?

– Ну это да. Но я снова не об этом.

– Ну все, я сдаюсь.

– Нечестно то, что я в свои двадцать один дышу, как загнанная лошадь и не могу подняться без посторонней помощи, а тебе хоть бы хны.

– Если тебе от этого полегчает