— Так он что — ваш? — кивнули на Иванова врачи.

— Нет, в данный момент — ваш.

Иванова перевели в одноместную палату и лишних врачей к нему не допускали. Допускали только посвященных.

— Но зачем меня сюда? — спросил Иванов. Как будто, гад, сам не понимал, зачем.

— Они посчитают, что вас недострелили, и обязательно захотят дострелить, — популярно объяснил генерал Трофимов.

— Меня? — испугался, задергавшись под бинтами, Иванов.

— Ну-ну, успокойтесь. Мы не дадим им этого сделать. Кроме того, у вас будет оружие.

Генерал вытащил из кармана и сунул Иванову под подушку пистолет.

Как будто это могло его спасти!

— А можно, за меня полежит кто-нибудь другой? — завел обычную свою волынку Иванов.

— Иван Иванович!..

Делать нечего, пришлось лежать самому.

Вторым “пациентом” в палату лег майор Проскурин. У которого даже своей койки не было и которому пришлось спать на брошенном на пол матрасе под кроватью Иванова. Что было неудобно, так как Иванов постоянно ворочался во сне, скрежеща пружинами. Но майор по этому поводу не роптал, потому что позиция у него была очень хорошая, а мучиться предстояло недолго. Вряд ли больше суток.

И точно — недолго...

Уже на следующую ночь в больницу вошли два крепких на вид “доктора”. Вошли через служебную, которую отжали монтировкой, дверь. В подвале они расстегнули небольшие спортивные сумки, вытащили и надели на себя белые халаты и шапочки и повесили на шеи новенькие фонендоскопы. И все равно медработников они напоминали мало. Слишком они были большими, и слишком у них были “немедицинские” физиономии.

Пройдя насквозь подвал, “доктора” поднялись на пятый этаж в реанимационное отделение. Поднялись не на лифте — поднялись пешком.

На последней лестничной площадке они задержались — пошарили в сумках и вытащили из них пистолеты” Два пистолета “ТТ” с заранее накрученными на стволы глушителями. Эти “врачи”, в отличие от прочих, предпочитали пользоваться “на операциях” отечественным инструментом.

— Пошли?

— Пошли...

Они открыли дверь отделения и двинулись по длинному коридору. Шли они практически бесшумно, но на повороте были замечены дежурной сестрой.

— Вы куда? — спросила та, увидев незнакомых врачей.

“Врачи” дружелюбно улыбнулись и направились прямо к ней.

— Нам нужна шестнадцатая палата.

— Зачем?..

“Врачи” приблизились вплотную. Один из них, прыгнув как кошка, схватил медсестру за голову, перекрыв жесткой, как железо, ладонью рот. Медсестра испуганно таращила глаза и даже не дергалась.

Второй “врач” вытащил из кармана шприц-тюбик и ткнул его медсестре, прямо через халат, в руку. Та мгновенно расслабилась и сползла вниз по стулу.

Ее подхватили, приподняли, положили руки на стол и уронили на руки голову. Пусть все думают, что она спит. Телефонный шнур на всякий случай вырвали из стены и из аппарата.

Нужную палату нашли быстро, так как план больницы изучили заранее.

— Здесь.

— Ты первый, я за тобой.

“Врачи” особо не маскировались, так как знали, что их “пациент” находится при смерти. Лучше многих других знали, потому что лучше многих других были осведомлены о характере ранений.

Тихо потянули дверь на себя...

Майор Проскурин услышал скрип дверных петель. Петли скрипели еле слышно, потому что он засыпал в них песка не так уж много. Ровно столько, чтобы они начали “звучать”.

Майор быстро поднял с пола пистолет, выкатился из-под кровати и встал на колени, вытянув поверх одеяла правую руку.

Иванов ничего не услышал и ничего не заметил — Иванов крепко спал, подложив под щеку ладонь и шевеля во сне губами...

В щель полураскрытой двери полился неяркий свет коридорных светильников. В палате было темно...

В палате было темно, чтобы входящие не могли сразу разобраться в обстановке. И чтобы не смогли увидеть то, что им не следовало видеть. Не смогли увидеть залегшего за кроватью и за телом Иванова майора Проскурина.

В дверной щели мелькнула одна, в белом халате, тень.

“А ну как это просто случайный врач?” — подумал майор Проскурин.

Но это не был случайный врач, потому что в руках у него был не шприц и градусник, а был пистолет с неестественно длинным стволом.

Глушитель...

За первой фигурой, кажется, маячила еще одна...

Майор поймал на мушку киллера, но стрелять не стал, давая ему возможность шагнуть внутрь, чтобы открыть своего напарника. Если стрелять только в одного, то второй, под прикрытием его тела, сможет учинить ответную стрельбу.

Первый киллер сделал шаг вперед. И поднял руку.

Вот так-то лучше...

Майор Проскурин плавно потянул спусковой крючок на себя.

Раздался выстрел.

Пах!..

Первый киллер сильно дернул головой и стал заваливаться назад. Пуля попала ему в правый глаз...

Оружие майора было тоже с глушителем, и звук выстрела был почти не слышен. Но обеспечить полную бесшумность выстрела невозможно. Лязгнул затвор. Из пистолета выскочила пустая, отброшенная отражателем гильза и, ударившись о стену и громко звякнув, свалилась на спящего Иванова.

— А?.. Что! — испуганно вскричал тот, вскакивая.

Отчего дернул руку майора резко вверх.

Второй киллер, придерживая мертвого уже напарника, вскинул руку и неприцельно, в направлении вспышки, выстрелил раз и два...

Возле головы майора взвизгнула пуля. А он стрелять не мог, потому что его руку толкал вверх Иванов.

— Лежать, дурак! — гаркнул майор, что было сил ударив Иванова рукоятью пистолета, одновременно нажав на спусковой крючок.

Иванов ойкнул, упал и затих.

Три пули ушли в сторону двери, сбив киллера с прицела. Но он быстро пришел в себя и, завалив ствол пистолета чуть ниже и левее, хотел открыть огонь на поражение. Но не успел.

Майор увидел тень в двери и, мгновенно довернув пистолет, выстрелил. Короткая, на три патрона очередь попала в грудь киллера, отбросив его назад в коридор.

Но он тоже успел нажать на спусковой крючок, и пуля ушла поверх головы майора в окно.

Все!..

Еще секунд двадцать майор держал под прицелом дверь, но все было тихо.

— Вставайте! — быстро толкнул майор Проскурин Иванова в бок.

— Не встану! — хлюпая носом из-под одеяла, ответил Иванов. — Чего вы деретесь?

— Вы что, с ума сошли?! Я вас спас! Они же за вами пришли!..