– Виктор Сергеевич, подождите минутку. Вы пытаетесь дать свою трактовку событий. Мне же сейчас нужны факты. Голые факты.

– Хорошо, хорошо.

– Какой был возраст пострадавших?

– Лет пятнадцать-шестнадцать. И все, знаете ли, вполне сформировавшиеся в половом отношении юноши и девушки. К тому же имеющие достаточно крупное сложение. Кстати, все девушки были невинными и девственность их не пострадала.

– Уже не совсем дети, стало быть? Здоровенные парни-акселераты. Неужели они не могли дать отпор?

– Ну да что вы, Дема, – замахал руками профессор. – По результатам криминалистической экспертизы, Табунщик – мужчина в возрасте 30-40 лет, атлетического сложения, ростом 190-195 сантиметров. Размер обуви – 44-45. Попробуй-ка справиться с таким гигантом! Кроме того, установлено, что в месте совершения насильственных обрядов находилось крупное животное – вероятно, огромная собака серой масти. На снегу обнаружено большое количество ее следов, на окружающих кустах – клочки шерсти. Я сам видел это. Вероятно, пальцы были откушены именно ею.

"Интересно, почему волколаки так сильно линяют? – подумал Демид. – Шкура так и лезет клочьями. Держу пари, что эта собачка и Табунщик – одна и та же личность. В разных, так сказать, воплощениях".

– А подробное описание этого верзилы есть? Что подростки-то говорят?

– Вы знаете, здесь имеет место странный феномен. Безусловно, жертвы были оглушены психическим дистрессом, свалившимся на их неокрепшие души. Кроме того, негодяй заставлял их употреблять наркотическое снадобье, вызывающее галлюцинации и заставляющее неадекватно воспринимать происходящее. И все же создается впечатление, что все они боготворят своего мучителя, всячески стараются его выгородить, путаются и не дают правдивых показаний. Впрочем, кое-что нам удалось узнать. Для этого пришлось прибегнуть к услугам профессионального гипнотизера. Правда, и здесь возникли значительные трудности. Гипнотизер утверждал, что в сознании всех пострадавших имеется некая блокировка, не дающая возможности ввести их в гипнотическое состояние. Но одну девушку удалось расспросить достаточно тщательно. К сожалению, у меня нет видеозаписи, это было бы более наглядно. Сами понимаете, все это – материалы уголовного дела, выносу за пределы следственного помещения не подлежат. Но я умудрился сделать одну копию.

Он отодвинул книгу на полке, извлек из глубины шкафа кассету и вставил ее в магнитофон. Сначала раздались треск и шорохи, а затем появились два голоса – спокойный, твердый баритон гипнотизера и хрипловатый, заторможенный голос девушки.

"– Где вы познакомились с этим человеком?

– Не знаю...

– Отвечайте на поставленный вопрос, Марина!

– На концерте. Такая крутая команда была. "Сети Сатаны".

– Это был концерт популярной музыки?

– Металл... Крутая команда... "Сети Сатаны". "ЭСЭС" сокращенно".

"Металлисты чертовы, подумал Демид. Играют детишки с дьяволом. Немудрено и допрыгаться".

"– Он что, был музыкантом?

– Нет, мужик просто. Подошел, заговорил.

– Что он предложил вам?

– Не помню. Может, пивка глотнуть? Я что-то выпила...

– Как вы оказались в лесу?

– Не помню. Совсем.

– Ну хорошо. Представьте, что вы снова видите этого человека. Он стоит перед вами, он говорит с вами, он берет вас за руку. Как он выглядит?

– Он странный. Он меняется.

– Сейчас вы в лесу. Как он выглядит?

– У него лицо как из двух половинок.

– Опишите его внешность, Марина!

– У него лицо разное. Как из двух половинок..."

Профессор щелкнул переключателем, и напряженная тишина повисла в воздухе. Старик откашлялся.

– Позвольте, я дам свое примечание к факту, отмеченному девушкой. Она утверждает, что две половины лица у преступника были разными. А вот как ученый Доймер описывал в 1832 году известного медиума Каспара Гаузера, страдающего "бешенством ума". – Профессор нацепил очки и начал читать, подслеповато вглядываясь в книгу: – "Левая часть его лица поразительно не похожа была на правую. Она была как-то искривлена и изуродована; по ней быстро, словно молнии, проносились резкие подергивания. В этих подергиваниях заметное участие принимала вся левая часть тела, особенно плечо и рука. Стоило вызвать чем-нибудь его любопытство, как эти подергивания учащались..."

– Ну и о чем же все это говорит? – не выдержала Лека.

– О том, что перед нами – человек, испытывающий сильнейшее постороннее вмешательство. Вмешательство в сферы, руководящие его сознанием. Говоря средневековым языком, он одержим неким духом. А выражаясь более научно, его собственная личность сохраняется лишь в одном полушарии мозга. Другое же полушарие контролируется либо его вторым, маниакально измененным "Я", либо, если допустить самое оккультное толкование сего факта, находится во власти какой-то посторонней, могущественной психической силы.

– Вот это нам больше подходит, – произнес Демид. – Еще что-нибудь есть?

– Да, слушайте дальше. – Профессор нажал кнопку, и в комнате снова зазвучали голоса:

"– Марина, ты в лесу. Что происходит с тобой?

– Он улыбается. Он говорит, что любит меня, что я должна стать его сестрой.

– Тебе страшно?

– Нет. Он хороший. Он такой красивый... Он сильный и добрый. Он дает мне гриб.

– Какой это гриб, Марина?

– Сухой гриб. С пятнышками.

– Это мухомор, Марина?

– Да.

– Ты съела мухомор?

– Да".

Демида передернуло. "Мускариновое отравление. Гриб-то этот тоже галлюциноген хоть куда. Удивительно только, что девчонка выжила. Впрочем, сибирские шаманы в прошлом веке лузгали мухоморы как семечки".

"– Как ты себя почувствовала после того, как съела гриб?

– Голова кружится... Видеть все трудно. Потом – хорошо.

– Что он сделал с тобой?

– Он раздел меня. Потом посмотрел... туда. И увидел, что я еще девушка. Он сказал, что это правильно. Что я не должна ни с кем спать. Потому что половая жизнь – это неправильно".

– Видишь, – шепотом съязвила Лека, – весь в тебя.

– Заткнись, – яростно зашипел Демид. – Тебе легче бы было, если б ее изнасиловали?

"– Марина, – снова забасил гипнотизер, – сейчас зима, вы стоите раздетая на снегу. Вам не холодно?

– Нет. Тепло. Огонь внутри.

– Что он делает сейчас?

– Он повесил меня на дереве вверх ногами. Руки в стороны".

"Перевернутое распятие, – подумал Демид. – Знак черной мессы".

"– Что он делает?