– Если его вовремя не покормить, – состроила рожицу Мёрфи, – я больше буду беспокоиться за себя. Мистер мало чем отличается от пещерного льва. С ним все будет в порядке.

Тилли заморгал и повернулся к Мёрфи:

– Серьезно?

Мёрфи нахмурилась:

– Что?

– Вы все еще поддерживаете его, – объяснил Тилли. – Несмотря на все его фокусы?

– Угу, – кивнула Мёрфи.

Тилли медленно выдохнул.

– Ладно, Дрезден, – кивнул он. – Зайдете в кабинет?

Я зашел. Тилли закрыл за нами дверь.

– Что ж, – сказал он. – Расскажите мне, что происходит.

– Вы предпочли бы этого не знать, – заявила Мёрфи, опередив меня с этой же репликой.

– Занятно, – заметил Тилли. – Я тут с час назад обдумывал происходящее, так мой мозг сказал мне, что предпочел бы узнать об этом.

Мёрфи вздохнула и посмотрела на меня. Я поднял руки:

– Я едва знаю этого парня. Тебе решать.

Мёрфи кивнула и повернулась к Тилли:

– Как много вам известно о материалах по делам «Черной кошки»?

Несколько секунд Тилли молча смотрел на нее. Потом опустил взгляд на персональный бейджик, прицепленный на карман его пиджака:

– Странно. Вот буквально только что мне показалось, будто кто-то подменил его на другой, с фамилией Малдер.

– Я серьезно, Тилл.

Его темные брови поползли вверх.

– Гм. Они ведь были предшественниками ОСР? В шестидесятых или семидесятых, кажется. Им передавали всякие странные дела. В материалах содержатся определенные утверждения, заставляющие меня предположить, что некоторые из этих полицейских развлекались со входившими тогда в моду психотропными средствами.

– Что, если я скажу вам, что они писали это не в обдолбанном состоянии, Тилл? – спросила Мёрфи.

Тилли нахмурился:

– Вы именно это и хотите мне сказать?

– Они не были обдолбаны, – повторила Мёрфи.

Тилли нахмурился сильнее.

– ОСР занимается такими же делами, как «Черная кошка», – продолжала Мёрфи. – Просто нам вовремя и очень ясно дали понять, что нашим рапортам лучше не походить на записки наркоманов. Поэтому наши рапорты содержат объяснения. Часто за счет точности изложения.

– Вы… Вы стоите здесь, передо мной, и мне в лицо говорите, что Дрезден, рассказывая про вампиров, говорил серьезно?

– Абсолютно серьезно, – подтвердила Мёрфи.

Тилли скрестил руки на груди:

– Боже мой, Кэррин!

– Вы полагаете, я вам вру? – спросила она.

– Нет, – вздохнул он. – Но из этого еще не следует, что вокруг нас шастают вампиры. Из этого лишь следует, что вы верите в то, что это правда.

– Возможно, я просто доверчива, – предположила Мёрфи.

Тилли бросил на нее укоризненный взгляд:

– Или, возможно, на вас оказывается давление и вы не способны посмотреть на вещи объективно. Я хочу ска…

– Если вы хоть намеком упомянете менструации или менопаузы, а также эффект, оказываемый ими на мои суждения, – прервала его Мёрфи, – я сломаю вам руку в одиннадцати местах.

Тилли недовольно сжал губы:

– Черт подери, Мёрфи! Да вы хоть сами слышите, что говорите? Вампиры? Ради бога, что я должен подумать?

Мёрфи развела руками:

– Не знаю. Гарри, что все-таки происходит?

Я изложил события последних двух дней, сконцентрировавшись на том, что происходило в Чикаго, и опустив все, кроме самого общего представления о Белом Совете, Красной Коллегии и их взаимоотношениях.

– Семейная пара вампиров, – задумчиво сказала Мёрфи. – Думаешь, это они ангажировали Рудольфа?

– Похоже на правду. Они могли оказывать на него давление самыми разными способами. А потом решили убрать его, пока он не проболтался, и послали своего тяжеловеса, чтобы он это исполнил.

– Ушам своим не верю, – сказал Тилли.

– Когда вы выступаете? – спросила меня Мёрфи, не обращая на него внимания.

– Сегодня вечером.

– Никто никуда не выступит, пока я не получу ответы на кое-какие вопросы, – заявил Тилли.

К его чести надо сказать, он произнес это без малейшей бравады. Просто как констатацию факта.

– Не знаю, много ли смогу вам ответить, дружище, – тихо сказал я. – Времени в обрез. А моя дочь в опасности.

– Я не собираюсь торговаться, – ответил Тилли.

– Агент, – вздохнул я, – времени действительно мало. Я хочу с вами поговорить. – Голос мой стал жестче. – Но недолго. Пожалуйста, поверьте мне: я действительно могу вывести Сьюзен из этого здания, с вашей помощью или без нее.

– Гарри! – с упреком выпалила Мёрфи так, словно я произнес какую-то грубость, которой нужно стыдиться.

– Тик-так, Мёрф, – напомнил я ей. – Если он будет на меня давить, я не могу позволить себе стоять здесь с улыбочкой.

– Нет, мне интересно, – оживился Тилли, мгновенно ощетинившись. – Пожалуй, я не прочь посмотреть, как вы это сделаете.

– Тилл, – произнесла Мёрфи тем же тоном. – Матерь Божья, ребята, да вы что, помрете, если попробуете вести себя как взрослые люди? Пожалуйста.

Я скрестил руки на груди и насупился. Тилли тоже. Но мы оба замолчали.

– Спасибо, – кивнула Мёрфи. – Тилл… Помните ту пленку, что крутили в новостях несколько лет назад? После убийств у нас в отделе?

– Эту, с оборотнем? – спросил Тилли. – Ага. Нерезкая, освещение никудышное, и спецэффекты жуткие. Эта тварь вообще на оборотня не была похожа. А пленка все равно потом загадочно исчезла, так что подтвердить ее подлинность никто не смог. Хотя, возможно, копии еще гуляют где-нибудь в Интернете. – Он помолчал немного. – Да и актриса, которая играла вас, весьма неплоха, похожа.

– Это не актриса, Тилл, – тихо сказала Мёрфи. – Я там была. Я видела, как все это происходило. Пленка была настоящая. Даю вам слово.

Тилли снова нахмурился. Он чуть наклонил голову и погрузился в свои мысли, словно читал рапорт, видимый только ему одному.

– Послушайте, – сказал я. – Посмотрите на это с другой стороны. Что, если вы не слышали, как я произносил слово «вампиры»? Что, если я называл их «террористами, связанными с наркокартелем»? И что, если я говорил вам, что эту группу террористов финансируют теневые корпорации и что один из них взорвал здание, чтобы помешать информации об их противозаконной деятельности стать достоянием гласности? Что, если я говорил вам, что эта банда террористов похитила мою дочь, потому что я здорово им мешал? Что они собираются отрезать ей голову и выложить видео в Интернет? Что Сьюзен и неизвестный мужчина – агенты организации, называть которую у меня нет полномочий, и что они пытаются помочь мне отыскать и вернуть мою дочь? Это все казалось бы вам безумием?

Секунду-другую Тилли размышлял, склонив голову набок.

– Это показалось бы мне сюжетом дешевого детектива, – глухо сообщил он и пожал плечами. – Но… не лишенным логики. Я хочу сказать… ведь неспроста этих задниц называют экстремистами.

– Ладно, – мягко продолжал я. – Тогда… Давайте притворяться, будто я говорил, что это террористы. И плясать от этого. Это моя дочь, дружище.

Тилли переводил взгляд с меня на Мёрфи и обратно:

– Или