Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Листок бумаги найдется? – спросил я.
Он ошарашенно выдвинул ящик стола и достал блокнот.
Я взял ручку и написал:
Сьюзен!
Расскажи ему все.
Гарри
– Полагаю, Сьюзен не слишком много вам сообщила.
Тилли хмыкнул:
– Точнее говоря, ничего. Вообще ничего. Что в моей практике случалось крайне редко.
– Она может быть упрямой, – кивнул я. – Сходите передайте ей это. Вам известно, что мы с ней не виделись несколько часов. Выслушайте ее рассказ, без протокола. Сравните с моим.
Он взял у меня записку и посмотрел на нее. Потом на меня.
– Трудно определить, кому верить, – сказал я. – Поговорите с ней. Проанализируйте рассказ. Вы ведь поймете, если это правда.
Он подумал и кивнул:
– Подержите его здесь, Мёрфи.
– Ладно.
Тилли вышел.
В кабинете стояло два кресла, и ни одно из них не выглядело удобным. Я опустился на пол и закрыл глаза.
– Насколько все плохо? – спросила меня Мёрфи.
– Чертовски, – тихо ответил я. – Гм. Мне надо попросить тебя об услуге.
– Валяй.
– Если… Слушай. Мое завещание хранится в ячейке Национального банка в Мичигане. Если со мной что-нибудь случится… Я был бы признателен, если бы ты проследила за этим. Ты в списке людей, имеющих право вскрыть его. И записана душеприказчиком.
– Гарри, – проговорила она.
– Если честно, мне сейчас не слишком-то много чего завещать, – продолжал я. – Все было у меня дома или в офисе. Но… есть кое-какие нематериальные активы и… – Я почувствовал, как у меня перехватывает горло, и решил не вдаваться в детали. – Позаботишься для меня?
Мерфи помолчала, потом подошла и села рядом со мной. Рука ее сжала мою. Я пожал в ответ.
– Обязательно, – пообещала она.
– Спасибо. Да, там… Сама понимаешь, про Мэгги в завещании ни слова, – спохватился я. – Но если я сам не смогу… Я хотел бы, чтобы она жила в хорошей семье. Где-нибудь в безопасном месте.
– Эй, мальчик-эмо, – окликнула она. – Хватит о грустном. Ладно? Ты, насколько я могу судить, еще не покойник.
Я негромко фыркнул, открыл глаза и посмотрел на нее.
– Ты сам позаботишься о ней, когда все кончится, – сказала Мёрфи.
Я медленно покачал головой:
– Я… Я не могу, Мёрф. Сьюзен дело говорила. Все, что я могу ей предложить, – это жизнь в постоянной осаде. Мои враги будут пользоваться этим. Ей нужно исчезнуть. Жить в безопасном месте. По-настоящему безопасном. Чтобы даже я не знал, где она. – Я сглотнул, чтобы горло не так сводило. – Отец Фортхилл в церкви Святой Марии Всех Ангелов может помочь с этим. И Мыш должен находиться с ней. Мой пес найдет, как ее защитить.
Мёрфи встревоженно посмотрела на меня:
– Ты чего-то недоговариваешь.
– Это пока не так важно, – отмахнулся я. – Если бы ты нашла Мистера… Его можно пристроить к Молли. Если он сам о себе не позаботится.
– Господи, Гарри!
– Я не собираюсь становиться камикадзе, если ты об этом думаешь, – возразил я. – Но есть вероятность, что я не вернусь оттуда. И если это случится, мне нужен кто-то, кому я могу доверять, кто знает мои пожелания и сможет их исполнить. На случай, если сам не смогу.
– Да сделаю я все. – Мерфи издала короткий смешок. – Обещаю, что сделаю, – хотя бы ради того, чтобы мы смогли сменить тему.
Я тоже улыбнулся.
В этот момент вошел Рудольф и застал нас обоих сидящими на полу и ухмыляющимися.
Все застыли. Никто не знал, как себя держать.
– Надо же! – тихо произнес он. – Я всегда подозревал, что тут что-то непросто. Но черт подери, как это ты водила за нос свое начальство, Мёрфи!
– Привет, Руди, – окликнул я. – Славный у тебя домик.
Рудольф осклабился, достал из кармана конверт и бросил его на пол рядом с Мёрфи:
– Это тебе. Приказ об отстранении от дел. В нем особо подчеркивается, что тебе запрещено находиться к этому делу ближе чем на двести ярдов, а также к любому участвующему в этом расследовании – до тех пор, пока твою компетентность и отсутствие личной заинтересованности не подтвердит специальный трибунал городского управления полиции. А еще подписанный Столлинсом приказ, подтверждающий твое отстранение от дела по взрыву дома, а в случае неподчинения – немедленное увольнение. – Взгляд его скользнул ко мне. – Ты. Я не забыл и про тебя.
– Досада какая! – отозвался я. – Только я начал про тебя забывать, как ты все испортил. Вошел не вовремя… и вообще…
– Все еще не кончено, Дрезден.
Я вздохнул:
– Угу. Такая неделя неудачная выдалась.
Мерфи распечатала конверт и пробежала взглядом бумажки. Потом подняла взгляд на Рудольфа:
– Что ты им наговорил?
– Вы получили приказы, сержант, – холодно ответил Рудольф. – Покиньте здание, пока я не лишил вас оружия и значка.
– Вонючий хорек без яиц, – убийственно-ледяным тоном произнесла она.
– Я процитирую эту реплику в своем рапорте для трибунала, Мёрфи, – пообещал Рудольф. В голосе его звучало злобное, мстительное удовлетворение. – А когда они прочитают все остальное, тебе конец. С твоим-то послужным списком. Да тебя в пыль разотрут, сучка. Тебе хана.
Что-то темное и жуткое шевельнулось в моей груди, и внезапный образ Рудольфа, пригвожденного к стене гигантским кристаллом льда, всплыл перед моим мысленным взором.
– Сучка? – переспросила Мёрфи, поднимаясь на ноги.
– Э-эй! – протяжно произнес я, тоже поднимаясь; при этом я обращался скорее к самому себе, чем к разъяренной Мёрфи. – Мёрф, не ведись на его игру.
– Игру? – вскинулся Рудольф. – Ты позор для полиции, Мёрфи! Тебе место за решеткой. Ничего, как только тебя выгонят, там и окажешься. И ты, и этот твой клоун.
– Клоун? – переспросил я тем же тоном, что и Мёрфи пару секунд назад.
И тут погас свет.
Все вдруг внезапно погрузилось в тишину, поскольку контора ФБР, похоже, осталась без тока. Прошло несколько секунд, но аварийное освещение все не включалось.
– Гарри! – раздраженно произнесла Мёрфи.
Я почувствовал, как волосы у меня на затылке встают дыбом.
– Это не я, – ответил я, понизив голос.
– Г-где аварийное освещение? – пробормотал Рудольф. – Ему п-положено уже врубиться.
– Ха! – сказал я в темноту. – Ха-ха. Руди, помнишь ночь, когда мы познакомились?
Кабинет Тилли находился около лифта. И я определенно услышал охотничий вопль вампира Красной Коллегии, отдавшийся эхом в лифтовой шахте.
Ему вторил целый хор – больше десятка отдельных воплей.
Множество вампиров в замкнутом пространстве. Погано.
На вопли наложился тяжелый, пульсирующий стук, явственно слышный через три этажа и сквозь стены. Я поежился.
Множество вампиров и Ик в придачу в замкнутом пространстве.