Имя «Евлиск» Томсен считает испорченным «Erlik» = старо-норвежскому «Erlingr» и ставит знак вопроса. Каково сходство предлагаемых Томсеном имен, видно из того, что он делает две поправки и все же вынужден поставить знак вопроса. На деле всякому здравомыслящему человеку ясно, что «Евлиск», конечно, не «Эрлингр».

Имя «Истр» Томсен признает за «Istrur», но ставит знак вопроса, либо за старонорвежское «Eistr» и тоже ставит знак вопроса. Мы можем только присоединиться к его сомнению и напомнить, что «Истр» было имя Дуная, на котором в те времена жило множество славян. В песнях мы встречаем «Дунай Иванович», значит, были имена от названия рек.

Имя «Каршев» (на самом деле следует «Карш» в именительном падеже) Томсен считает за старонорвежскос «Karlsefvi» и ставит знак вопроса, либо за «Karsi», и тоже ставит знак вопроса.

Имя «Olma» Томсен считает старонорвежским «Holmi» и ставит знак вопроса. Высказывалось, однако, предположение, что имя это угорское, что не лишено вероятия. Во всяком случае «скандинавство» этого имени совершенно не доказано.

«Стегги» Томсен произвольно изменяет на «Стенги» (Stengi) и считает его за «возможно = старонорвежскому “Steingeirr”», но тут же ставит знак вопроса.

Наконец, «Лидул» Томсен предполагает равным старонорвежскому «Leidulfr», но ставит знак вопроса. Итого 8 имен для самого Томсена сомнительны, его сравнения еще более убеждают в этом непредубежденного исследователя. Итак, 20 «скандинавских» имен оказываются не скандинавскими. Но это, конечно, не все.

Имя «Лют», по Томсену, «может быть равно старонорвежскому “Ljotr”, но оно может быть с равным успехом считаться славянским (“лют” означает “жестокий”)».

Если это слово «может с равным успехом считаться славянским», спрашивается: зачем же Томсен причисляет его к скандинавским? Получается двойная датская бухгалтерия: «мое — мое, твое — мое».

На деле «Лют» летописи является совершенно точным славянским словом и именем, «Ljotr» же является словом только похожим. Имя «Лют» носил молодой человек, родившийся на Руси, и, следовательно, носивший славянское имя-кличку. Эта кличка имела к тому же смысловое значение. Ничего этого в слове «Ljotr» нет. Поэтому перевес решительно в пользу славянского происхождения этого слова.

Далее из списка в 91 имя следует удалить еще два имени, как повторенные в двух местах: «Олеб» (вариант — «Улеб») и «Карл» (вариант — «Карлы»). Кроме того самое имя «Улеб», считаемое за старонорвежское «Oleifr», позднее «Olafr» (Олаф), вовсе не является скандинавским, а болгарским «Глеб» (вариант этого имени в форме «Улеб» до сих пор сохранился в украинском языке). Поэтому это имя из списка следует удалить. То же относится и к имени «Мутур». Томсен считает его за старонорвежское «Modthorr» и ставит знак вопроса, либо за «Mundthorr», и тоже ставит вопрос, добавляя, что ни одно из этих имен не встречается во всех известных источниках, но могут быть предположены. Это уже явная фантазия, вовсе не опирающаяся на факты. Мутур, конечно, не скандинавское имя.

Далее, имя «Тукы» Томсен считает старонорвежским «Toki». Не говоря уже о том, что здесь явная фонетическая натяжка, следует обратить внимание и на контекст, где упоминается это имя. Там сказано: «рече Тукы, брат Чюдинь». Если мы не знаем в точности национальности «Тукы», то имя его брата явно говорит, что это не был скандинав: «Чудь», «Чудин», «Чудинцев», «Чудинов» и т. д., все это имена, показывающие, что носители их были из племени «чудь» или обруселыми потомками их.

Кроме того, «Тукы(й)» — древнерусское слово, означающее — «жирный», «упитанный», «тучный». Корень слова уцелел до сих пор в нескольких словах: «тучный» (тучные поля, тучное телосложение), «туки» (специальный термин, означающий удобрение), сюда же, вероятно, относится и слово «туча». Имя «Тукый», т. е. «жирный», было весьма понятной кличкой для человека тучной комплекции.

Далее Томсен изобретает имя «Tull», которое он считает за скандинавское «Tholfr», на самом деле в летописи мы имеем имя «Туад», не имеющее ничего общего с «Толфр».

Об имени «Стемид» Томсен пишет: «может быть = старонорвежскому “Steinvidr”, но примера такого имени не сохранилось»! Значит, опять беспардонная фантазия, преподносимая под видом научного предположения.

Итак, из томсеновских имен мы должны исключить без малейшего колебания 28 имен.

Переходим теперь к несомненным ошибкам Томсена. «Синеус» — безусловно не старонорвежское «Signiutr», нужно быть совершенно фонетически глухим, чтобы принять оба эти слова за варианты одного и того же. Наконец, имя «Синий Ус» является безукоризненной кличкой славянина с синими усами.

Далее «Вуефаст», как мы разъясняли в другом очерке = «вуев фаст», т. е. «дядин фаст». Опять-таки кличка, прозвище, а не имя в собственном смысле слова. Томсен пишет: «может быть старонорвежское “Vefastr”», но на деле ясно, что слово вообще не скандинавское, и мудрить нечего.

Далее, мы уже показали раньше, что летописное «Вермуд» на самом деле в правильной транскрипции летописи же = «Вельмудр», чисто славянское, имя, а не старонорвежское «Vermudr».

Наконец, «Studke» или «Studk» Томсена является недоразумением: на деле мы имеем «Тудков», которое, ничего общего с «Stœdingr» не имеет.

Итого 32 имени из 91, т. е. более 1/3, мы имеем полное основание отбросить.

Среди остающихся имеется ряд несомненных славянских имен вроде «Гуды(й)», «Куцы(й)», «Клек» и т. д. Далее имеется ряд чрезвычайно сомнительных имен (Мони, Слуды(й), Карны(й) и т. д.). Между ними несомненно есть принадлежащие к не славянским, но вместе с тем и не к скандинавским народам. Разбор этих имен мы оставляем, ибо недостаточно компетентны в неславянских языках. Этих сомнительных, неясных имен набирается почти 1/3, наконец, последняя 1/3 — это имена, возможно, скандинавские (по происхождению!).

Перейдем теперь к выводам: 1) с методологической точки зрения работа Томсена, как научная работа, совершенно не выдерживает критики, местами фантастична и даже просто недобросовестна; односторонность ее бесспорна, 2) необходим коренной пересмотр вопроса с упором на исследование языков народов, соседивших с Русью или входивших в ее состав, но не славян, число имен, относящихся сюда, несомненно значительно, 3) работа Томсена должна быть пересмотрена даже с точки зрения скандинавских корней: человек, который выдумывает несуществующие имена, человек, искажающий текст для подтасовки, человек, сознающийся в том, что происхождение данных имен он не знает, но все же засчитывающий их в скандинавские и т. д., — не может считаться объективным при решении и других деталей, 4) распределение 90 имен на две группы, произведенные Томсеном, причем почти половина попадает в шведскую, а другая в другую половину скандинавских имен, — совершенно рушится, ибо более 1/3 имен вообще следует изъять, одна треть сомнительна, а оставшаяся треть должна быть переисследована, 5) анализ имен с точки зрения славянства должен быть углублен с привлечением для сравнения имен всех славянских народов, 6) антинорманисты проморгали полную уязвимость этого аргумента норманистов, 7) и самое главное, эта твердыня норманизма совершенно рушится, ибо она не удовлетворяет элементарнейшим требованиям науки: нет точности, объективности, правильной методики, наконец, просто научной добросовестности.