– Уйди с дороги!

Дэн с силой швыряет кочергу, но более опытный Харпер закрывается рукой, и ему силой удара ломает кость. Харпер ревет от боли, но успевает полоснуть ножом Дэна по груди. Фонтаном брызжет кровь. В следующую секунду оба мужчины оказываются у двери. Она не заперта. Выбивая своей тяжестью прибитые доски, они вместе падают в другое время. Дверь захлопывается.

– Дэн!

До нее всего-то несколько шагов, а кажется, проходит вечность. Может, так и есть. Когда Кирби открывает дверь, она оказывается в том самом летнем вечере, откуда они пришли. Больше ничего и никого.

Крепко обнявшись, словно любовники, они скатываются по ступенькам переднего крыльца в холодное и темное раннее утро. Лежит снег, что очень странно. Дэн сильно ударяется о землю. Рывком колена сбрасывает с себя психа и на четвереньках, будто собака, передвигается вглубь улицы, стараясь удалиться от Харпера как можно дальше.

Вокруг творится какая-то чертовщина: на бывшем пустыре громоздятся складские помещения, и он решает постучать и попросить о помощи. Но видит на двери замок на тяжелой цепи. Окна забиты досками. А вот краска довольно свежая. Бред какой-то! Сочащаяся кровь, снег – притом что полчаса назад был июнь.

Из-за мокрой рубашки Дэн особенно остро ощущает холод. Кровь стекает по руке, капает с пальцев на землю и скатывается в яркие неровные бляшки. Теперь уже непонятно, откуда она идет: из раны на груди или из пореза на руке. Все тело окоченело и онемело. Ухватившись за перила, убийца поднимается на ноги, все еще держа в руке нож. Как надоел Дэну этот нож!

– Тебе конец, дружище, – ковыляет к нему по снегу Харпер.

У него нож, а у Дэна, конечно, никакого оружия. Он пытается подняться с колен, но руки скользят по снегу.

– Хочешь, чтобы было еще хуже? – Речь у мужика странная. Старомодная.

– Я не допущу, чтобы ты причинил ей вред еще раз.

Вблизи видно, что у этой скотины разбита губа, и зубы красные от крови.

– Я должен замкнуть круг.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – подтягивается на руках Дэн, – но меня это бесит.

Он переносит вес тела на правую сторону, стараясь не обращать внимания на боль в боку и все больше свирепея. Плотный комок снега у него между пальцами сплющился и стал похож на четырехшовный бейсбольный мяч. Дэн подтягивает колено, разводит руки, поворачивая бедра, приподнимается на опорной ноге и метко запускает снежок:

– Vete pa’l carajo, hijo’е puta![15]

Этот самодельный мяч звонко описывает в воздухе абсолютно точную дугу (сам Бешеный Пес Мэддокс позавидовал бы такой подаче!) и попадает прямо Харперу в лицо.

От неожиданности убийца отклоняется назад, трясет головой и смахивает белую пелену. Дэн в это время наскакивает на него и яростно бьет кулаком в нос. Он специально метит пониже, чтобы сломать перегородку. Однако ублюдку удается увернуться, и удар Дэна приходится на скулу; тут уже дикую боль испытывает не только Харпер. Puneta.[16]

Дэн подается назад, уворачиваясь от лезвия ножа, и перекидывается на спину, как краб. Быстро перекатывается, лягается и попадает во что-то твердое. Жаль, что это не колено и не яйца: скорее всего, бедро противника.

Псих так и улыбается сквозь кровь, текущую из носа. У него в руке блестит лезвие ножа. Дэн вдруг чувствует тошноту и дикую усталость. Или это из-за потери крови? Судя по испачканному снегу, вытекло из него немало. Дэн с трудом поднимается на ноги. Совершенно непонятно, почему Кирби не может просто открыть дверь и пристрелить этого кретина.

Он не сводит глаз с ножа в руке убийцы. Может, ему удастся выбить его ногой? Как это делает мастер кунг-фу. Кого он обманывает? Потом Дэн принимает решение: кидается вперед, хватает Харпера за раненую руку, крепко ее сжимает и поворачивает, чтобы тот потерял равновесие, а кулаком другой руки наносит ублюдку удар в грудь.

Задыхаясь, Харпер издает удивленный стон. Он слегка отклоняется назад и увлекает за собой Дэна. Но он сильнее и опытнее, поэтому ему удается выхватить нож и всадить Дэну в живот. Он дергает его вверх рубящим движением, и раздается странный звук, словно мясо и бумага рвутся одновременно.

Дэн оседает на колени, сжимая руками живот. Потом падает на бок. Щеке так холодно от снега! Из брюха широким, жутким потоком хлещет кровь.

– Ее смерть будет еще страшнее, – дико ухмыляется ублюдок.

Он пинает Дэна в бок носком ботинка. Тот со стоном скатывается и переворачивается на спину, руками пытаясь прикрыть живот. Бесполезный жест. Что-то давит ему в спину из кармана пиджака. Эта идиотская лошадка…

Улицу перечеркивает свет фар выворачивающей из-за угла неуклюжей старомодной машины. В ее лучах кружатся падающие снежинки. Но их движение на фоне первых лучей рассвета замедляется, когда они натыкаются на препятствие: смертельно раненного, истекающего кровью Дэна и поспешно ковыляющего обратно к Дому Харпера с крепко зажатым в руке ножом.

– Помогите! – кричит Дэн в сторону автомобиля. В зеленовато-желтом свете круглых фар, похожих на очки, он не может разглядеть лицо водителя: только силуэт мужчины в шляпе. – Остановите его!

Машина тормозит перед ним, выбросы из выхлопной трубы на морозе превращаются в облачка углекислого газа. Вдруг мотор рокочет снова, и колеса крутятся, увлекая за собой в круговое движение льдинки с гравием, и автомобиль отъезжает, едва не переехав его.

– Ублюдок! – пытается кричать вслед Дэн. – Тварь! – Но вместо крика раздается лишь слабый хрип.

Дэн смотрит в сторону Дома. Убийца уже поднимается по ступенькам крыльца, протягивает руку к двери. Его трудно разглядеть, и не только из-за липнущего снега.

Как при катаракте, у Дэна размывается изображение по краям. Будто он падает в колодец, и зрачок становится все у́же и у́же.

Дверь открывается от пинка ногой, входит Харпер с ножом и ключом в руках, весь в крови и с безумной усмешкой на губах. Но улыбка тут же слетает с губ при виде того, что делает Кирби. Она стоит посередине комнаты и разбрызгивает горючую жидкость из зажигалки «Ронсон принсесс делайт» над грудой сваленных на полу вещей.

Сорванные с окон шторы в мокрых пятнах брошены сверху на матрац из свободной спальни наверху. Беспорядочно валяются пустые бутылки из-под керосина с кухни и из-под виски. Стул перевернут и вспорот, так что белая обивка топорщится во все стороны. Граммофон разбит на кусочки. Деревянные щепки, сотенные купюры, списки номеров лошадей с ипподрома запиханы в щербатый медный кубок. Все предметы из Комнаты тоже здесь: крылья бабочки, бейсбольная карточка, пластмассовая лошадка, кассета с размотанной черной пленкой, запутавшейся в браслете с подвесками; бейджик с именем работника лаборатории, значок с политическим лозунгом, заколка для волос с кроликом, противозачаточные пилюли, буква «З» из линотипного набора. Наконец, теннисный мячик со следами зубов.