дверь. – Я знаю, что Перси спятил, именно поэтому я здесь.

– Но вы успели сбежать. Что сказали в полиции, когда вы рассказали им, что произошло? Они тоже здесь?

– Кто знает, – Амелия ответила как-то рассеянно. На ней не было ни перчаток, ни шляпки, только пальто. Волосы были растрепанны, а взгляд усталый. – Я знала только то, что не могу вас оставить ему.

– Мы должны поскорее убраться отсюда, – перебила ее Шафран, игнорируя это благородное, но глупое заявление. – Он придет меня искать. Нам лучше спрятаться или добраться до входной двери. Кто-то звонил в колокольчик. – Она взяла за руку Амелию и потянула к выходу.

Амелия последовала за ней, но медленно. Они миновали пару комнат, и тогда-то Шафран вспомнила про телефон.

– Вы не знаете, в этом доме есть телефон? – шепотом спросила она Амелию, когда они прошли через утреннюю столовую.

– Нет, Перси бы не позволил. Вы же знаете, как он дорожит прошлым. Он бы не допустил установку телефона.

– Но вы бывали здесь раньше. – До нее дошло, что они находились в фамильном особняке Эдвардса. – Причем довольно часто.

– Конечно, – Амелия нахмурилась. – Потому я и знала, куда ехать. Я была уверена, что Перси привезет вас сюда.

Это должно было ее успокоить, но только усилило ее тревогу. От Лондона до Сассекса не один час пути.

– А как вы здесь оказались?

– Приехала на машине.

В груди Шафран затеплилась надежда, вытеснив беспокойство.

– Значит, вы сможете увезти нас отсюда!

– Я оставила машину во дворе, вон там. – Она взяла Шафран за руку и потянула в сторону двери.

С другого конца дома донесся зловещий вой. Должно быть Эдвардс обнаружил ее пропажу.

Шафран овладел страх, горло сжалось, а руки стали влажными. Она неловко провела по шершавым ладоням Амелии. Они оказались не просто обветренными – ее ладони были покрыты волдырями и шелушились.

Тревога окатила Шафран горячей волной, и она резко отдернула руку.

Амелия остановилась, с удивлением глядя на нее. Они стояли лицом друг к другу в столовой, где наполовину зашторенные окна выходили на залитую лунным светом террасу.

Шафран уставилась на нее, мучительно медленно осмысливая открывшиеся перед ней факты. На руках Амелии раздражение. На них было раздражение, поняла она, вспомнив, как часто Амелия крутила, похлопывала, потирала руки, совсем как миссис Кейвуд, которая старалась не расчесывать волдыри на руках.

Многие цветы в составе ядовитых букетов вызывают раздражение. Наперстянка, лютик, крапива. В букете Амелии был колючий стебель румянки и анемон, сок которого мог вызвать на коже ожоги. Если бы Амелия контактировала с этими растениями без соответствующей защиты, ее руки должны были бы покрыться буграми, волдырями и ожогами.

Совсем как сейчас. Совсем как на протяжении всех этих месяцев.

Когда последний кусочек этой головоломки в голове Шафран встал на место, озабоченное выражение на лице Амелии разгладилось, как будто она все это видела сама.

– Значит, ты все поняла.

Шафран отступила назад.

– Тебе стоило надеть перчатки.

Амелия медленно и осторожно наступала на нее. Шафран обогнула длинный стол, чтобы оставить преграду между ней и женщиной, которая оказалась вовсе не жертвой. Шафран только теперь это поняла.

– Амелия.

И Шафран и Амелия вздрогнули, услышав, как кто-то тихо выдохнул ее имя.

В дверном проеме появился Эдвардс.

– Перси, кто звонил в дверь? – строго спросила Амелия. Она посторонилась перед ним, и Эдвардс двинулся на Шафран.

– Полиция.

У Шафран екнуло сердце.

– И ты отослал их?

Эдвардс кивнул, не сводя остекленевших глаз с Шафран.

– Я не могу позволить вам уйти.

В отдалении раздался звук разбившейся керамики, и головы всех троих дернулись в направлении звука. Шафран отвлеклась, а Амелия в этот момент схватила ее за руку.

– Перси, сходи посмотри, что там такое. Воспользуйся револьвером, если будет нужно.

Шафран попыталась вырваться, но Эдвардс вытащил из кармана поблескивающий черный пистолет, и она замерла. Измученное тело Шафран готово было сдаться. Что же делать?

– Вот черт! – прошептал Ли, потирая ушибленное колено и свирепо глядя вниз на помешавший горшок с деревом. Сейчас тот катился по полу, разбрасывая землю по паркету комнаты – судя по всему, оранжереи. Ли даже не надеялся поставить его на место – горшок разбился. Наверняка Эдвардс услышал шум и придет разбираться.

Возможно, это отвлечет его от поиска Шафран. Именно это бубнил себе под нос Эдвардс, когда несколько минут назад заходил в оранжерею. Пробормотал что-то про то, что она сбежала, и снова ушел. Ли отчасти испытал облегчение, но одновременно с тем и пришел в ужас. Ведь это означало, что хоть Эверли и сбежала, Эдвардсу все же удалось похитить ее, и сейчас он собирается навредить ей.

Чехлы из белой ткани служили отличным укрытием, так что Ли перебежал через комнату к самому большому и присел на корточки. Карман оттягивали ножницы, и, скользнув рукой внутрь, он почувствовал их нагретый металл.

Если до этого дойдет, сможет ли он реально причинить вред Эдвардсу?

Вопрос повисел в залитом лунным светом пространстве секунд тридцать, а потом в оранжерею влетел Эдвардс. Бросившись к упавшему дереву, он забегал по комнате.

– Ты где? – зарычал он. – Где ты? Нет, не ты. Она у Амелии.

Ли крепче обхватил пальцами ножницы. Амелия была здесь, и Шафран у нее? Черт побери, Ли сомневался, можно ли верить хоть одному слову Эдвардса.

А тот уже начал срывать ткань с мебели, и Ли слегка приподнялся, не зная точно, что сейчас произойдет, но совершенно уверенный, что не готов к этому. Сердце так громко колотилось, что он едва слышал, как со стола рядом с ним со свистом сорвали последний чехол.

Звук шагов Эдвардса замер прямо перед ним, и Ли, спрятав ножницы за спину, вскочил на ноги. Эдвардс моргнул.

– Доктор Ли? – В руке он сжимал револьвер.

Ей-богу, его запросто могли застрелить только из-за такого неожиданного появления. При осознании этого факта на Ли нахлынула запоздалая волна панического страха.

Эдвардс был как будто не в себе. Он продолжал моргать, словно не понимая, кто перед ним.

Ли попытался дружелюбно улыбнуться, но лицо у него стало восковым.

– Да, старина. Я ужасно беспокоился о вас, поэтому я…

– Не беспокойтесь… – Растерянность Эдвардса переросла в ярость. – Не утруждайте себя ложью. Я все знаю. – Он поднял револьвер.

Ли выставил перед собой руку.

– Нет, Эдвардс. Вы не знаете правды, – Ли надеялся, что его голос звучит уверенно, хотя сам не понимал, что несет.

– Я все знаю. Боюсь, мисс Эверли раскрыла все ваши карты. Вы с ней помогали полиции.

Трясущиеся руки направили оружие на сердце Ли, которое вот-вот