совсем не обрадовались — прекрасно знали, что Странники уничтожают их там, где встретят. А тут рядом со Странником стоял тот, кто тоже им немало крови попортил. Ангелов музыкант, чтоб ему сквозь землю провалиться! Не желая сражаться и гибнуть, ракшасы попытались было скрытья, но Артем с Маэстро им этого не позволили, и черные твари с обреченным воем рухнули в открывшийся под их ногами провал в Бездну. Щадить тех, кто готов был уничтожить население целого города ради каких-то своих гнусных целей, Странник давно разучился

— Что у вас тут случилось? — с недоумением спросил Восьмой Авари. — И здравствуйте все, кого не видел. Особенно рад видеть вас, Заур Валидович.

Ему коротко рассказали о случившемся. Артем помрачнел и решительно направился к складам, откуда разочарованные и обозленные адепты принялись обстреливать его потоками заклинаний. Вот только все они скатывались с защиты Восьмого Авари, как вода с куска масла. Не прошло и десяти минут, как все выжившие ракшасопоклонники были спеленаты.

— Выясните, как они тут оказались, прошу, — попросил Артем у профессора Нагитова. — Надо обезопасить от таких проникновений хотя бы Землю. И не только эту, нашу тоже. Хотя в домен они, конечно, вряд ли полезут, но мало ли. Не пойму, как эти твари могли здесь оказаться. Оставляю вам артефакт, который заставит их говорить в любом случае. Потом расскажете мне, в чем тут дело было, а сейчас нам с Маэстро надо срочно возвращаться, мы не закончили наши дела… там…

Он переглянулся с упомянутым, и они исчезли, оставив в руках Заура Валидовича большой, испещренный рунными цепочками медальон, который профессор, внимательно изучив, отдал капитану Мировину — он профессионал, вот пусть и допрашивает преступников. А сам, чуть ли не облизываясь, как кот на сметану, посмотрел на лукаво поглядывающую на него Айянку. Почему-то ритуалист был уверен, что они с этой черноволосой красавицей будут ночевать в одной постели. И весьма обрадовался этому обстоятельству, давно его ни одна женщина так не задевала.

Глава XX

Зов Маэстро настиг Артема как раз когда он собирался пройтись по публичным домам Тайхо-Ранхада, одного из самых злачных и развратных вольных городов Миросплетения, специализирующегося на развлечениях — продажной любви, азартным и гладиаторским играм. И многому другому. Странник надеялся, что среди местных шлюх найдутся интересные, способные на что-нибудь нестандартное, искренне, всей душой обожающие секс во всех его проявлениях. Ему снова требовались новые женщины. И побольше! Поразвратнее. Можно было, конечно, смотаться на Базар, но почему-то не хотелось. А девочки из беспредьщиц были заняты обустройством наконец-то завершенной базы, им не до оргий пока. Через несколько дней можно будет вводить ее в домен, тогда точно никто не сможет напасть. Да и не рискнет — расправа над архидемонским кланом напугала жителей нижних миров до икоты, с такой жестокостью на их памяти с целым кланом не расправлялся еще никто. Да и мощь Странника напугала. Слухи-то о нем ходили разные, но слухи, как выяснилось, не описывали даже десятой части его силы.

Если честно, Артем понемногу начинал скучать, невзирая на постоянную учебу и тренировки — хотелось чего-то необычного, нестандартного, а чего именно землянин и сам не понимал. Он за прошедшие после возвращения в Клан полгода почти полностью освоил курс талангской школы «Нирван» и сейчас не спеша сдавал выпускные экзамены, также занимаясь с отдельными преподавателями за дополнительную плату. Это не считая наставников, которые покоя молодому Страннику не давали в принципе, гоняя его, как сидорову козу. К сожалению, Артем освоил знания только по одной специализации, пространственника, а хотелось бы по нескольким. Ту же некромантию и магию смерти в полной мере, хотя бы. Да и со светлым целительством до сих пор было море проблем. Но это пока не к спеху, главное, что вскоре нерадивым учеником наконец-то займется Кериан, передавая накопленные за столетие бродяжничества знания. А потом и до Зорхаса дело дойдет. Пора, наконец, становиться полноценным Странником, а не недотыкомкой каким-то.

Решив отложить визит в Тайхо-Ранхад, уж что-что, а пройтись по борделям он всегда успеет, Артем переместился к Маэстро по переданным тем координатам. Полубард обнаружился на плывущем в сине-бордовом туманном пространстве астероиде, он сидел в мягком кресле и неспешно попивал сиреневого цвета пузырящееся вино из висящей перед ним большой прозрачной кружки, в перерывах наигрывая легкую мелодию на любимой гитаре.

— Приветствую! — поднял ладонь Странник. — Чего звал?

— И тебе здравствовать, — отставил гитару в сторону Маэстро, она тут же растворилась в воздухе. — Предлагаю сходить в один любопытный мирок. Давно хочу разобраться, что там такое происходит, но никак не могу. Не получается. Мирок не в Миросплетении, а в небольшой закрытой вселенной, туда, не зная как, даже твои старшие не пройдут. Больно уж дорога заковыристая.

— Пошли! — загорелся интересом Артем. — А то что-то скучновато мне стало в последнее время. Женщин развратных там найти можно?

— Проблематично, там очень строгая мораль, — усмехнулся бард. — Разве что проституток, но они там — отбросы общества. А так — трепетная любва, верностя до гроба и прочая человеческая хрень. При этом мужики — подчиненные, правят бабы. На первый взгляд. А начинаешь разбираться — все совсем иначе. И так слой за слоем, словно луковицу очищаешь, и чем глубже лезешь, тем больше плакать хочется. Все мирно-тихонько, сладенько и ванильненько, радостный такой лубочек, который вдруг на два-три дня превращается в откровенный кошмар. И нежная, восторженная дева вдруг с хриплым ревом опрокидывает на землю паренька, который только что признавался ей в любви, прилюдно насилует самыми извращенными способами, затем жестоко кастрирует и страшно, медленно убивает. Он не сопротивляется и покорно выполняет все ее приказания, даже самые гнусные, а они, поверь, бывают крайне гнусными. Через две-три декады — наоборот. Другой паренек, мечтательный поэт, вдруг начинает кровавую жатву, творя со всеми встречными девушками такое, что словами не передать. И никто им ничего не говорит и не предъявляет. Наоборот, прохожие помогают держать жертв и советуют, как сделать им больнее! Трупы потом убирают городские службы, и все вокруг разом забывают, что такие люди когда-либо существовали. То и дело начинается безумная вакханалия. Дети режут родителей, родители — детей, мужчины — женщин, женщины — мужчин. Причем говорить