Матушка, видя сноровку и проворство, с которым стреляет друг ее сына, сказала: «Выкинь из головы всякие наваждения! Пойми, что женщина не может так делать». Но Нардуччо, стоял на своем, не успокаиваясь, готовый поклясться жизнью, что эта прекрасная роза не имеет бутона внизу. Он говорил матушке: «Поверь, мама, если это чудное дерево, плодоносное дарами Любви, подаст хоть одну фигу[332] этому больному, то он навсегда покажет фигу врачам. Надо любыми средствами доискаться правды, иначе я паду в пропасть; и если не найду протоку для своего желания, то сойду в могилу[333].

Бедная мама, видя сына упрямым, как никогда, сказала: «Хочешь доискаться правды? Так чего же проще: позови своего друга купаться в море, и поймешь, кто перед тобой: Арка Счастья[334] или купола Байи[335], пьяцца Ларга или Форчелла, Циркус Максимус или колонна Траяна»[336]. «Правильно! — подхватил Нардуччо. — Больше нечего сказать, ты поставила точку. Сегодня же увидим, вертел это или сковородка, скалка или сито, веретено или пряслице!»

Но Беллучча, подслушав разговор, спешно послала позвать к себе паренька, что помогал ее отцу в работе и был смышлен и скор на ногу, и сказала ему: «Когда увидишь меня на берегу вместе с Нардуччо, в тот самый миг, когда мы начнем снимать с себя одежду, подойди ко мне и скажи, что отец при смерти и хочет увидеть меня прежде, чем веретено его жизни перестанет крутиться». И парень, став начеку и увидев, что Нардуччо и Беллучча пришли на берег и начинают раздеваться, сделал как уговорились, минута в минуту. Беллучча, услышав якобы внезапное известие, отпросилась у Нардуччо и бегом побежала в Барру.

Больной, вернувшись с поникшей головой и отсутствующим взглядом, с пожелтелым лицом и посеревшими губами, рассказал матушке, что дело не пошло против течения и последнее испытание сорвалось из-за случившегося несчастья. «Не унывай, — отвечала матушка, — зайца ловят с помощью клетки. Завтра пойдешь сам в дом Амбруозо и скажешь, чтобы к тебе вызвали сына. Посмотришь, быстро или медленно он придет, и если задержится, от этого догадаешься об обмане».

От этих слов щеки Нардуччо порозовели, и на следующее утро — когда Солнце берет веник лучей, чтобы вымести звезды за порог, — пошел прямиком в дом Амбруозо, где, найдя хозяина живым и здоровым, сказал ему, что хочет по важному делу поговорить с его сыном. Тот попросил подождать, говоря, что сын сейчас же выйдет. Беллучча, не дав застать себя врасплох, мигом скинула сарафан и сорочку и, надевши мужскую одежду, птицей слетела вниз по лестнице; но так спешила, что забыла вынуть из ушей сережки.

Как по опущенным ушам осла узнают о плохой погоде на завтра, так Нардуччо еще издали увидел в ушках Беллуччи примету солнечного дня. Кинувшись к ней с проворством корсиканской собаки, он обнял ее и сказал: «Тебя и только тебя хочу видеть своей женой, даже если вся зависть людей, противление Фортуны или сама Смерть будут против». И Амбруозо, видя добрые намерения Нардуччо, ответил: «Если твой отец не возражает, ударим по рукам — его одна, а моих хоть сто».

И они втроем пошли в дом Бьязилло, где матушка и батюшка Нардуччо, видя сына здоровым и счастливым, встретили его невесту с радостью неописуемой. Бьязилло спросил, ради чего Амбруозо устроил все это кукольное представление, послав к ним дочь в мужской одежде. И тот сказал: «Чтобы не знал ты о моем несчастье — иметь в дому семь девок и ни одного парня». А Бьязилло отвечал на это: «Раз уж Небу угодно было дать тебе столько дочерей, сколько мне сыновей, давай сторгуемся обо всех зараз, чтобы семь раз на ярмарку не ходить. Веди всех ко мне в дом, и я каждой от себя дам приданое; у меня на семь рыбешек соусу хватит».

Услышав это, Амбруозо как на крыльях полетел домой за остальными дочерьми и привел их в дом Бьязилло, где устроили общее торжество для семи пар, да такое, что музыка и песни летели ввысь до седьмого неба. И в этой великой радости всем ясно открылось, что

милость Господня не бывает поздней.

По проискам придворных, завидующих отменным способностям Корветто, король посылает его во многие опасные предприятия. С честью исполнив все порученное, он, к вящему посрамлению завистников, получает в жены королевскую дочь

Слушатели были до того увлечены историей Беллуччи, что, услышав о ее замужестве, пришли в веселье и восторг, будто она была им родной дочерью. Но желание послушать Чуллу заставило их прервать рукоплескания и направить уши вслед движениям ее уст, которые рассказали следующее:

Слышала я, что некогда Юнона, желая обнаружить обман, отправилась на Кандию[337]; но если кто меня спросит, где на самом деле можно в изобилии находить выдумки и обманы, я не назову места лучше, чем двор, где все и всегда носят маски, где повсюду видишь сплетни Трастулло, злословие Грациано, предательство Дзанни, плутовство Пульчинеллы[338]; где в одно и то же время режут и сшивают, ранят и мажут, разрывают и склеивают. Из всего этого я представлю вам лишь малую частичку в рассказе, который вы сейчас услышите.

Состоял некогда на службе у короля Шьюммо Ларго[339] весьма достойный юноша по прозвищу Корветто, который был мил сердцу государя за свой добрый нрав и по той же причине стоял поперек горла у всех придворных, которые, как летучие мыши глупости, были не способны видеть солнечных добродетелей Корветто, покупавшего королевскую милость за наличные деньги прекрасных дел.