состоится общая встреча с новыми поставщиками. Личное знакомство никогда не заменит переговоров по телефону. Они уже назначили дату – четырнадцатое декабря.

Артура аж перекосило изнутри, когда он это услышал.

Четырнадцатого декабря они с Эвой должны были пожениться…

Казалось, недавно подали заявление, а такое ощущение, что с того дня прошла жизнь, так много всего случилось. Все успели – и пожить вместе, и быт наладить, и насладиться сексом, а заодно вдрызг разругаться и даже разбежаться. Единственное, что не успели, – помириться. И в ближайшем будущем такой перспективы, увы, не маячило.

Теперь Артуру было и смешно, и грустно вспоминать, как он был уверен, что непременно сойдется с Эвой до этого времени. Все планы полетели к черту.

– А мне как лететь? – продолжал жаловаться Баграт. – Я тринадцатого забираю Милану из роддома. Получается, мне надо вылетать тем же днем, чтобы четырнадцатого с утра попасть на встречу. Но не оставлю же я жену в такой день дома одну с детьми…

– У тебя есть няня, – усмехнулся Артур. – Она поможет.

– А еще у меня есть недогадливый брат, который уже мог бы предложить свою посильную помощь и полететь вместо меня, – хмыкнул Баграт.

Тут-то Артур и понял, к чему тот ведет.

Уезжать куда-то почти что в день свадьбы ему не хотелось… Но ведь и свадьбы никакой не будет. Так что – почему бы нет?

– Я поеду вместо тебя, – пообещал он Баграту.

Может, так и лучше – уехать и не мучиться мыслями о том, что могло бы быть.

Глава 56. 24 часа до назначенного времени свадьбы

Эва крутилась возле зеркала шкафа. Приводила себя в порядок перед визитом одного очень важного гостя. Совершенно особенного. На самом деле она все утро готовилась к его визиту. Уже почти полдень, и он вот-вот должен прийти.

Чем ближе стрелка перемещалась к двенадцати дня, тем больше Эва нервничала.

Она по третьему кругу осмотрела себя спереди и сзади, проверила, нормально ли сидит новенькое темно-синее платье. Идеальное, с какой стороны ни глянь: V-образный вырез подчеркивал увеличившуюся грудь, а завышенная талия скрывала пятимесячный животик. Он был пока еще не слишком большой, но уже вполне выделяющийся.

Пока Эва смотрелась в зеркало, заметила, что оно заляпано сбоку чем-то белым. Быстренько сбегала в ванную, взяла салфетку и вернулась. Тщательно оттерла пятнышко.

Отчего бы и не позаботиться о чистоте квартиры.

Ее собственной, хотя она до сих пор этого не ощущала, пусть по документам квадратные метры и вправду полностью принадлежали ей.

Поначалу, когда Артур объявил Эве о своем желании поселить ее тут, она подумала – шутит. Ее не разубедили в этом ни его слова про вывезенные вещи, ни визит к нотариусу. Она вообще посчитала, что пятидесятилетняя женщина со строгой прической – ряженая. Какая-нибудь актриса или еще кто.

В самом деле, ну какой мужик, находясь в здравом уме и твердой памяти, станет переписывать свою единственную жилплощадь на девушку, которая ему даже не невеста? Разве что псих. Но Артур ведь не псих! Его предложение казалось Эве настолько нереальным, что она просто не могла в это поверить.

И не верила, пока ей не дали на подпись документы.

Тогда она задала Артуру и нотариусу глупейший в жизни вопрос:

– Вы серьезно, что ли?

Ей ответили, что серьезно. Что стоит ей поставить подпись, и она станет обладателем собственной квартиры в центре Анапы.

Эва тогда нервно захихикала, находясь в полнейшем шоке.

Квартира – это же не цветы, не платье и даже не золотая побрякушка. Это же КВАРТИРА! То, ради чего некоторые работают всю жизнь, и так ее и не имеют. Эва, например, в ближайшие годы даже не надеялась обзавестись собственным жильем, и это при наличии неплохой зарплаты.

Она собиралась отказаться от такого неожиданного дара.

Всерьез и наотрез.

В конце концов, такой подарок для любой девушки – это слишком, будь она хоть трижды беременна от Артура. А Эва не меркантильная тварь, чтобы тянуть из отца своего ребенка такие презенты, особенно после расставания. Он ведь не купается в золоте, пусть весьма обеспечен. И жилье у него одно. Она готова была принять от него какую-то помощь, да, но не трешку в центре.

«Нет, и точка!» – хотела она закричать.

А потом ее голову прострелила мысль: «Жизнь длинная, и никто не знает, что будет дальше».

Артур будет хорошим отцом, в этом Эва была практически уверена. Он станет заботиться о своем ребенке, обеспечивать. Но ей ли не знать, что люди не живут вечно! Например, ее мама была очень хорошая, заботилась об Эве и… умерла во цвете лет. Будь она жива, Эва изначально не оказалась бы в подобной ситуации, когда голову приткнуть негде.

Так вот, что если с Артуром что-то случится? Что если с Эвой что-то случится? Не сейчас, а, допустим, лет через пять, десять, пятнадцать. Кто обеспечит дочку необходимым?

Что если дочурка повторит судьбу Эвы и от кого-то залетит? И попадется ей совсем не Артур, а какой-нибудь распоследний подлец, который бросит ее без всякой помощи. Куда ей будет деться, при условии, что у самой Эвы ни кола ни двора? Малышка пойдет к деду-алкоголику? Да ни за что! А так у девочки будет квартира.

Своя жилплощадь – это безопасность. Разве Эва вправе лишать свою дочку этого?

К тому же Эва уже однажды отказалась принять от Артура квартиру, и что в результате? В результате, когда от него уходила, в очередной раз столкнулась с проблемой, что ей попросту негде было жить. Спасибо Милане, помогла. Иначе пришлось бы искать съемную, а это значило, что ежемесячно она должна была бы выкладывать кругленькую сумму, особенно если учесть, как дорожало съемное жилье в Анапе летом, ведь это курортный город. Что если когда-нибудь у нее не нашлось бы нужной суммы?

Да, со стороны ее поступок выглядел не слишком благородно – принять квартиру от человека, с которым сама же разорвала отношения. Но он отец ее дочки, он хотел позаботиться. И будь она трижды проклята, если лишит свою родную кровиночку этой заботы.

Наверняка многие посчитали бы ее дрянью – ишь ты, чужую квартиру захапала и в ус не дует, хватило же наглости… Вполне возможно, некоторые друзья или даже родственники Артура именно так о ней и подумают. Не Баграт с Миланой, нет. Но у него ведь есть и другие, с которыми она еще не знакома.

Но…

Пусть себе думают, что хотят.

В этом мире есть