И вдруг полицейские вытягиваются в струнку. Один из них жестом показывает наверх, в сторону чердака, и трое начинают слаженно подниматься по лестнице. Пройдя несколько ступенек, они пропадают из виду.

Насколько помню, наверху лестницы есть дверь. Она, наверное, тоже заперта. На этот раз меня уже ни о чем не спрашивают, и вскоре я слышу знакомый звук — выламывают дверь.

Когда та распахивается, раздается пронзительный испуганный визг. Там девочка. Та самая, которую ищут Джош с Лео. Но зачем? Зачем Беа заперла ее у себя в студии? Ума не приложу…

Ноги у меня внезапно подкашиваются, и я бессильно оседаю на газон. Джош срывается с места, однако Лео его останавливает, пытается удержать. Разумеется, Джош гораздо сильнее. Он напролом бросается к студии вместе со вцепившимся ему в руку Лео.

Тут полицейские возвращаются вместе с девочкой, и от ужаса я застываю на месте. Она совсем не та, которую я видела в новостях — измученную, истощенную, запуганную…

Эта девочка — копия Мередит. Те же огненно-рыжие волосы, фарфоровая кожа, веснушки, те же изумрудные глаза. Она так же двигается, так же держит себя, так же стоит. Выглядит она чистой, явно не изголодавшейся и вроде как целой и невредимой. Только теперь она уже не та розовощекая девчушка, а очаровательная юная леди.

Джош падает перед ней на колени, и с криком «Папочка!» она бросается к нему в объятья. После недолгой паузы Лео тоже устремляется к ним, и они все втроем в обнимку плачут.

Дилайла…

Это Дилайла!

Меня охватывают стыд, обида, ужас, боль. А главное, растерянность: почему Дилайла после самоубийства Мередит оказалась у Беа в студии? Целых одиннадцать лет она была здесь, в моем собственном дворе, а я даже не подозревала…

Но ломать голову над этим вопросом мне долго не приходится, потому что Джоша мучает такой же.

— Как?.. — недоумевает он. — Почему ты…

У Джоша нет слов, он никак не может осознать происходящее. Перед тем как убить себя, Мередит черным по белому написала: «С Дилайлой все хорошо, она в безопасности. Вам никогда ее не найти, даже не пытайтесь».

А потом меня осеняет. Мередит выбрала Беа, чтобы та позаботилась о Дилайле после ее смерти, и все эти годы Беа, сдерживая обещание, исполняла последнюю просьбу Мередит.

Зачем?! Зачем ей надо было отлучать Дилайлу от Джоша?

Тут мои размышления прерывает Дилайла:

— Я видела, как она убила маму.

Наступает ошеломленная тишина.

Затем — дикий крик:

— Нет! — А потом со все большим отчаянием, неистовством: — Нет! Нет! Не-е-ет!

Лишь когда все глаза устремляются на меня, я понимаю, что этот крик — мой собственный.

* * *

Позднее, когда полицейские закончили расследование — в частности, допросили меня, — они разрешают войти в студию Беа. Не зная, чего ожидать, я поднимаюсь по лестнице и вхожу на чердак, в котором Дилайла просидела взаперти одиннадцать лет. Единственное окно наглухо заколочено фанерой, и только маленький кружочек вырезан в ней для того, чтобы смотреть на улицу. На протяжении одиннадцати лет Дилайла наблюдала, как ее отец стрижет газон, как Лео играет в мяч с их псом Уайатом, пока тот был еще жив, как распускаются цветы и падает снег, а сама при этом не знала солнечных лучей на своей коже…

Беа Дилайлу не обижала. Так полиции сказала сама девочка. Стопки книг, игрушки, краски с кисточками, разнообразная одежда это подтверждают. Тем не менее Беа лишила Дилайлу главного — детства. Она украла у бедной девочки одиннадцать лет жизни, которые уже не вернуть. Отобрала у нее семью, отобрала детскую наивность, свободу. И за что? За то, что Дилайла видела, как Беа расправляется с ее матерью…

Вообще-то Дилайла не видела, как Беа убивает Мередит, хотя все одиннадцать лет считала именно так. Видела она лишь самое начало: как Беа ударяет Мередит молотком и та теряет сознание. И пока Беа бегом несла Дилайлу, зажав ей рот, из гаража Дики в наш, несчастная малышка думала, что мама умерла. Разубеждать ее Беа не стала. Тот день Дилайла провела как в тумане, помнит только, что спустя почти вечность — как ей, шестилетней, тогда казалось — Беа вернулась с лекарством и мороженым.

Чердак совсем крошечный, тесный, а из-за заколоченного окна еще и довольно мрачный, если не сказать темный. Крыша в нем двускатная, поэтому в полный рост в свои семнадцать Дилайла могла выпрямиться только под гребнем крыши. Когда Дилайла впервые попала сюда в шесть лет (до сих пор не могу оправиться от мысли, что Беа продержала ребенка в заточении целых одиннадцать лет), было, конечно же, по-другому. Тогда она могла встать где угодно без угрозы стукнуться головой о потолок.

Нет ни кровати, ни места для нее, и спала Дилайла на надувном матраце. Заправлен он розовой простыней, а сверху лежит розовое одеяло — значит, Беа была внимательна к тому, что нравится Дилайле. Ванную комнату здесь заменяет кресло-туалет, какие ставят для пожилых, которые не могут ходить до уборной. В спертом воздухе стоит запах мочи. По словам Дилайлы, Беа время от времени — скорее всего, когда я была на работе — очищала этот туалет. Еще она приносила ведра с теплой мыльной водой, чтобы Дилайла протиралась губкой, помогала ей мыть и заплетать волосы.

Никак не могу увязать эту Беа с той, которую я любила.

Другую пропавшую девочку, Карли Бёрд, находят в тот же день — она пряталась возле заброшенной плотины в Дэлвуд-парке. Цела, невредима и теперь ждет в полицейском участке, когда за ней приедет семья и наконец-то заберет домой.

Через три дня ловят ту самую парочку, которая держала в плену Карли, — эти двое имели глупость вернуться к себе в дом. Они признались и в похищении, и в удерживании в плену, так что сядут теперь надолго, и Карли больше не придется жить в страхе. Они из тех преступников, которых называют подражателями. История Дилайлы их так вдохновила, что им захотелось вкусить той славы, которая причиталась ее настоящему похитителю, то есть Беа, — чтобы о них трубили СМИ, чтобы вся страна о них говорила и боялась их. Понять такое желание мне не под силу, потому что ни в какие рамки здравого смысла оно не вписывается.

Спустя еще несколько дней при попытке достать поддельные документы полиция задерживает Беа. В суде она признает себя виновной в убийстве первой степени, нарушении правил дорожного движения, повлекшем смерть потерпевшего, в сокрытии преступления и в похищении