– Ты болван. Они сразу начнут расследование, которого мне не пережить.

– Тогда нужно во всем обвинить грязных палестинцев. Вы же знаете, как Примаков их ненавидит. Скажите, что они убили Шарифа из-за неудачной сделки и забрали все деньги. Обвините американцев, англичан, французов, немцев… мне все равно. Обвините кого-нибудь и начните расследование. А то, что вы делаете…

– Что ты сейчас сказал? – резко спросил Иванов и вытащил голову из-под одеяла.

– Обвините кого-нибудь и начните расследование.

– До этого, в начале.

– Обвините арабов.

– Ты прав… Примаков их ненавидит. Но мои деньги… что будет с ними?

Швеца обрадовала даже такая маленькая победа. Теперь нужно было, чтобы Иванов заглотил наживку.

– У меня есть кое-какие идеи. – Он направился к двойным дверям. – Я предлагаю вам встать с постели и принять душ. Я закажу очень поздний завтрак. И мы сможем обсудить ваши финансы за кофе и яичницей.

Бейрут, Ливан

Рэпп стоял в одних трусах, держа пистолет вдоль тела, смотрел на дверь квартиры и пытался решить, что делать дальше. Было темно, и он не знал, как долго спал. Тот, кто пытался войти, вскрывал замок. Митч поднял пистолет и прицелился. Или вскрывал, или у него был ключ. Он ослабил палец на спусковом крючке. Может быть, это любопытная хозяйка, или Харли решил его проверить… Нет, такое невозможно. Если б они продолжали тренировки, то Стэн с удовольствием так поступил бы, но только не сейчас, в разгар операции. Рэпп мог воспользоваться моментом и попросту его пристрелить.

Он стоял в коридоре, который вел в спальню, чтобы иметь стену в качестве прикрытия. Дверь слегка приоткрылась и застыла – сработал резиновый стопор. И тут Митч услышал шепот; казалось, кто-то обращается к кому-то еще. Однако он уловил:

– Эй… открывай.

Говорили по-английски.

Часть проблемы состояла в том, что Рэпп не знал, сколько спал и сколько сейчас времени. Он резко проснулся, когда услышал тихий стук в дверь; потом раздался негромкий скрежет металла по металлу, теперь кто-то заговорил.

– Эй, мудило… – Голос стал громче. – Открой проклятую дверь. У нас серьезные проблемы.

Слова у нас сразу привлекли внимание Рэппа. Это не Харли и не Ричардс – значит, в уравнении появилось новое неизвестное.

– Я знаю, что ты внутри. Открой чертову дверь, чтобы мне не пришлось ее взламывать.

Митч бесшумно подошел к двери, которая приоткрылась на дюйм.

– Кто это?

– Долбаная Златовласка. Нас раскрыли. Открой дверь. Тебе нужно срочно уносить отсюда ноги.

Сердце Рэппа отчаянно заколотилось. Златовласка… раскрыли… Проклятье, что происходит?

– Назови пароль.

– Дерьмо. – Рэпп услышал тяжелый вздох. – Я не являюсь частью вашей маленькой веселой команды и не знаю пароля. – Он немного помолчал. – В спальне, в шкафу лежит кожаный чемодан с полезными предметами. И ты сейчас держишь в руках «Беретту» с глушителем, одну из трех. Я – тот, кто их туда положил.

Рэпп нахмурился.

– Ты был в Стамбуле неделю назад?

– Да… и ты тоже?

– Симпатичный маленький садик с входом со стороны переулка.

– Сумка лежала в большом шкафу.

– А на ней – подушка и одеяло, – сказал Митч.

– Бинго.

– Дай мне прикрыть дверь, и тогда я тебя впущу.

– Ладно.

Рэпп прикрыл дверь и выбил ногой стопор. Продолжая держать пистолет в правой руке, он открыл дверь и быстро отступил назад, перехватив оружие двумя руками. Мужчина вошел и закрыл за собой дверь. Он был одет в коричневые брюки, коричневую рубашку и коричневую бейсболку. Где Рэпп уже видел такой наряд?

Гость бросил на пол коробку, которую держал, и поднял руки.

– Мальчик, ты можешь опустить пистолет.

– Еще несколько вопросов. Что происходит? – спросил Митч, продолжая смотреть на гостя через железную прорезь прицела «Беретты».

– Вас раскрыли. Я получил приказ из Вашингтона забрать тебя.

– От кого?

– От Айрин.

Рэпп опустил пистолет.

– Почему?

– Следуй за мной. – Мужчина поднял коробку и направился в спальню. – Стэна и его напарника взяли сегодня утром в отеле.

– Сегодня утром? – ошеломленно спросил Митч. – А сколько сейчас времени?

– Почти шесть тридцать. Их схватили полицейские; потом эти ублюдки передали обоих «Исламскому джихаду».

Рэпп застыл на месте.

– Повтори еще раз.

– Не останавливайся, мальчик. Возможно, они уже на пути сюда, и я не думаю, что мы хотим здесь находиться, когда они явятся. – Мужчина открыл коробку и вытащил из нее одежду, которая ничем не отличалось от его. – Вот… надень. Я заберу твое дерьмо. – Он бросил одежду на кровать, а сам подошел к шкафу и вытащил чемодан Рэппа и потрепанную кожаную сумку.

Разум Митча отчаянно работал, пытаясь осмыслить то, что он сейчас узнал.

– Но…

Мужчина повернулся к нему, в его глазах появился дикий страх.

– Никаких «но», – прошипел он. – Никаких вопросов. Ничего. Нам нужно выбираться – прямо сейчас.

Рэпп кивнул и начал одеваться. Конечно, незнакомец был прав. Он быстро надел коричневую форму, засунул собственную одежду в чемодан, пока незнакомец вытирал дверные ручки. Не прошло и двух минут, как они уже спускались вниз. Незнакомец вышел первым и, внимательно оглядев улицу, жестом предложил Митчу следовать за ним. Они забросили чемодан и пустую коробку на заднее сиденье простого белого микроавтобуса и рванули прочь. Рэпп бросил взгляд на свою взятую напрокат машину, хотел что-то сказать, но передумал. Сейчас у них были куда более серьезные проблемы.

Мугния отказался приезжать на Площадь Мучеников, поэтому им пришлось отправиться к нему. Сайед не мог его винить. Он и сам с нетерпением ждал, когда закончится противостояние и заложники больше не будут находиться под его ответственностью. Он был привязан к ним, как мать, кормящая грудью ребенка. И все же предстоящая работа его возбуждала. Билл Шерман представлял собой эксперимент, который выпадает раз в жизни. Американец одновременно озадачивал и ужасал. Сайед участвовал почти в сотне допросов, но никогда не видел чего-то хотя бы отдаленно напоминавшее то, что произошло сегодня. Напарник Шермана – молодой парень – оказался самым обычным. Несколько угроз и ударов, один сорванный ноготь – и он заговорил. Они узнали от него имя. Даже несколько имен. Возможно, фальшивые, но сейчас это не имело существенного значения.