— Нет, — резко возразила Оливия, но потом улыбнулась. — Думаю, тебе лучше начать писать письма членам правления. Ты с ними знаком в отличие от меня, поэтому на твою просьбу они откликнутся быстрее. Ты не возражаешь?

— Вообще-то ты права, но…

— Что ж, тогда я поехала. — Кивнув, Оливия взяла Джозайю под руку, и они скрылись за дверью.

Стерлинг смотрел ей вслед. Он оказался прав. Что-то не так. Но что, черт возьми, произошло? Прошлой ночью в библиотеке он, да и она тоже, вел себя в высшей степени полюбовно. Это было чудесно. Он никогда уже не сможет смотреть на свой стол спокойно. И Ливи наверняка обуревали такие же чувства. Но сейчас это не так важно, ибо у него есть другие, более важные дела.

Несколько часов спустя Эдвард со свойственным ему проворством установил местонахождение всех членов правления. Некоторые из них были в Лондоне, остальные же уехали в свои поместья за городом. Стерлинг написал четырнадцать писем с просьбой прислать ответ как можно скорее и раздал их посыльным, чтобы те передали письма лично в руки адресатам. Оливия и Джозайя все еще отсутствовали, что немного беспокоило Стерлинга. Чтобы отвлечься, он приступил к изучению отчетов, составленных Куинтоном в его отсутствие.

Уже наступил вечер, когда Оливия появилась наконец в библиотеке.

Стерлинг поднялся из-за стола, чтобы поприветствовать ее.

— Совещание было долгим?

— Нет, закончилось несколько часов назад, — ответила Оливия, небрежно отмахнувшись. — Твоя мать была права: не стоит мне принимать решение относительно наследства, оставленного отцом, до тех пор пока не решу вопрос с завещанием мужа. К счастью, вся собственность отца уже переведена на мое имя. Просто удивительно, как все просто, когда не нужно бороться за то, что принадлежит тебе по праву.

Стерлинг нахмурился.

— Тогда где ты была?

— Несколько лет назад отец продал свой городской дом и купил новый. — Оливия пожала плечами. — Понятия не имею, зачем он это сделал. Впрочем, мне нет до этого никакого дела. Я никогда не жила в этом доме, и он ничем не напоминает мне о прошлом. Он, конечно, требует ремонта, но когда его покрасят…

— Ты собралась его красить?

— Конечно. Потому что я не намерена оставаться здесь.

— Я думал, ты поживешь у нас, пока все не решится.

— Но не могу же я злоупотреблять гостеприимством вашей семьи.

— Почему бы и нет?

— Стерлинг, — снисходительно произнесла Оливия, словно перед ней стоял маленький и довольно глупый ребенок, — мы ведь договорились не обсуждать будущее до тех пор, пока не разрешатся все мои проблемы. Разве нет?

— Я не помню, чтобы мы договаривались о чем-то, но…

— Кроме того, ты слишком долго занимался моими делами, и я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным…

— Я совершенно не чувствую себя так, словно кому-то чем-то обязан.

— Нет?

— Нет. — Стерлинг покачал головой.

Оливия с минуту смотрела на него.

— И все же я не могу принимать разумных решений, касающихся…

— Нас? — Стерлинг вопросительно вскинул бровь.

— Да, если хочешь. — Оливия покачала головой. — Каждый раз, когда мы с тобой встречаемся… — Взгляд Оливии перекочевал на стол.

— Что?

Оливия выдержала взгляд Стерлинга.

— Когда мы возвращались из Венеции, Джозайя сказал нечто важное. Мне необходимо решить, чего я хочу на самом деле и чем готова пожертвовать, чтобы обрести желаемое, Так что большую часть дня я подыскивала ткань для штор, нанимала маляров и людей, которые приведут мой дом в порядок.

— Ты не можешь жить одна.

— Я и не буду одна. Я уже отдала распоряжение Гиддингсу закрыть этот ужасный дом, в котором жила с Рэтборном. Он и остальные слуги уже начали переезжать на новое место. — Оливия покачала головой. — Ох как же это хлопотно. И вместе с тем весело. Еще никогда в жизни я не делала ничего подобного.

— Ливи. — Обойдя стол, Стерлинг подошел к женщине. — Я не хочу, чтобы ты уезжала отсюда.

— Думаю, так будет лучше, — с улыбкой ответила Оливия.

— А как быть с ответами членов правления?

— Я не сомневаюсь, что ты будешь держать меня в курсе событий, Стерлинг, — решительно произнесла Оливия. — Я не могу оставаться здесь и томительно ждать ответов. Я сойду с ума от бездействия. А в хлопотах, связанных с переездом, время пролетит незаметно.

— Но…

— Я не желаю ничего обсуждать. Я уже попросила Эндрюса собрать мои вещи и отправить в новый дом. А теперь мне пора. — Она лучезарно улыбнулась. — Всего хорошего.

Прежде чем Стерлинг успел ее остановить, Оливия выскользнула за дверь, оставив его стоять с открытым от изумления ртом. Как случилось, что страстная любовь на столе в библиотеке сменилась вежливым безразличием? Что он такого сказал? Что сделал? Стерлинг понятия не имел, но собирался это выяснить.

Он вновь и вновь прокручивал в голове их вчерашний разговор, хотя разговора-то как такового и не было. Но на ум ничего не приходило. И все же было что-то. Какое-то невинное замечание, смысл которого Оливия почему-то исказила. И Стерлинг не мог осуждать ее за это.

Оливия оказалась невероятно смелой женщиной. Но хватит ли этой смелости, чтобы променять взлелеянные на протяжении десяти лет мечты на человека, некогда предавшего ее? В самом начале их путешествия Стерлинг размышлял о том, что будет, когда надобность в его помощи — в нем самом — отпадет. Теперь он понял, что нуждался в Оливии. Как и она в нем. В глубине души он всегда знал это. Она нуждалась в нем не из-за денег и не из-за положения в обществе, а потому, что им суждено быть вместе навсегда. Потому что один не был единым целым без другого.

Десять лет назад мир Стерлинга сошел со своей орбиты. Сегодня, казалось, все начало возвращаться на круги своя. Его жизнь… их жизни почти вернулись на тропу, которой никогда не должны были покидать. Но только почти.

Стерлинг решительно сжал подбородок. Оливия может упрямиться сколь угодно, но он не оступится до тех пор, пока не заставит ее понять то, что уже понял сам. Что независимо от того, проиграет она или выйдет победителем, вместе они смогут преодолеть любые невзгоды.

И встретить будущее.

Две недели спустя Оливия бродила по комнатам нового дома. Спальню отремонтировали в первую очередь, большинство комнат тоже было готово, а остальные покрасили в светлые жизнерадостные цвета. Оливия оставила кое-что из старой мебели и заказала много новой. Дни пролетали в бесчисленных, заботах, поэтому к вечеру она в изнеможении падала на кровать и тут же засыпала. Оливия оказалась права: обустройство дома отвлекало ее от размышлений обо всем прочем. Кроме Стерлинга.

Пока никто из членов правления не ответил им отказом. Ожидание раздражало и расстраивало, но Оливия не в силах была ничего изменить. Ей оставалось лишь полагаться на компетентность Стерлинга в такого рода вопросах. Оливия не знала точно, когда и как это произошло, но она начала понимать, что все-таки может доверять Стерлингу. Более того, она может вверить ему не только свои проблемы, но и свое сердце.