Внизу грозно рычал канал, эхом отзываясь в бурлящих, смятенных мыслях Каллиопы. Она понятия не имела, что мама терзается противоречивыми чувствами и тоже сомневается в их образе жизни, хотя все это время казалось, что Элайза беспечно и блаженно плыла по волнам.

– Нет, не в порядке, – вздохнула мама. – Именно я повела тебя по этой тропе, не имея настоящего плана. Моя юность прошла как у всех – школа, друзья, отношения, а вот твоя…

– У меня тоже все это было, – сказала Каллиопа, но Элайза отмахнулась от ее слов:

– Как же быстро пролетело время. Смотрю на тебя, и мне кажется, что мы сбежали из дома Хьютонов только вчера, а не семь лет назад. Не следовало так затягивать наше приключение. – Мама подняла голову, и Каллиопа увидела в ее глазах слезы. – Я не дала тебе возможности прожить свою жизнь самой, и это несправедливо. С чем ты, черт побери, останешься, когда все закончится?

Вдалеке раздался хор радостных криков: из кухни выплыла глянцево-черная тарелка с огромным тортом. Сливочная глазурь содержала съедобные жидкокристаллические чипы, благодаря которым торт пылал, как факел.

Каллиопа ничего не ответила. Она никогда не заглядывала так далеко в будущее – наверное, боялась.

– И вот я подумала, – снова подала голос Элайза, набираясь храбрости, – не продлить ли наш проект? Устроим тебя в школу, чтобы ты доучилась в Нью-Йорке. А если не захочешь, мы в любой момент все бросим и уедем на первом же поезде Петли. Однако мы можем посмотреть, какой станет наша жизнь, – с улыбкой проговорила мама. – Вдруг это не менее увлекательное приключение.

– Ты пойдешь на это?

Каллиопе отчаянно хотелось того, о чем говорила Элайза. Но в то же время она понимала последствия: мама лишится своей независимости и будет жить с мужчиной, которого не любит, каким бы хорошим он ни был.

– Ради тебя я сделаю что угодно, – сказала Элайза, отвечая на все ее вопросы. – Ты же знаешь.

– Смотрите, кого я нашел! – На террасу вернулся Надав, ведя с собой Ливию.

Каллиопа шагнула вперед, желая обнять девушку.

– Выглядишь прекрасно, – льстиво, но дружелюбно сказала она.

Каллиопа не соврала: макияж придал шарма бледному, невзрачному лицу Ливии, а платье цвета слоновой кости из ткани «клоке», с пышной юбкой добавляло фигуре недостающий объем.

– Спасибо, – чопорно промолвила Ливия, освобождаясь от объятий. Ответного комплимента не последовало.

– Выпьем же за нашу новую семью! – Надав взмахнул бутылкой прохладного шампанского и выстрелил пробкой.

Громкий хлопок на миг перекрыл шум вечеринки и привлек к ним любопытные взгляды, но Каллиопе было плевать.

Ливия сделала крохотный, почти незаметный глоток шампанского, а потом опустила бокал и поджала губы. Очевидно, будущую сестричку не обрадовал такой поворот.

«Что ж, всех не очаруешь», – с грустью подумала Каллиопа.

Они завяжут с мошенничеством. Больше не придется обманывать или предавать чье-либо доверие, прикрываясь фальшивыми именами и дизайнерскими нарядами, а потом начинать весь порочный цикл с нуля. Мир расцвел красками, наполнился легкостью и бесконечными возможностями.

Теперь Каллиопа будет взаправду жить в Нью-Йорке – станет самой собой, а не выдуманным персонажем второго плана для их очередной легенды. Она сможет пойти в колледж, завести друзей, получить профессию.

Поскорее бы познакомиться с новой Каллиопой Браун, девушкой из Нью-Йорка.

– Дорогая, – окликнула мама, мельком глянув на нее, когда Надав вручил им по бокалу шампанского. – У тебя новые серьги? Похожи на настоящие.

Каллиопа старалась не рассмеяться, но поневоле губы растянулись в улыбке.

– Что ты, конечно, камни не настоящие. Но очень красивые, правда?

Когда мать и дочь соприкоснулись бокалами, в лунном свете сверкнул бриллиант нового обручального кольца.

– За новое дело!

– За новое дело, – повторила Каллиопа, и лишь мама могла услышать в этой фразе, сказанной миллион раз, надежду и воодушевление.

Стоя у края танцпола, Райлин в полной мере оценила зеркальный проект башен. Разделявший их канал пересекали три каменных моста, усеянные фонариками, и на каждом толпилось столько людей, что пробраться на другую сторону казалось невозможным. Над головой вспыхивали мосты из этериума – появлялись на несколько секунд и исчезали. Райлин они напоминали самолеты, за которыми они с Криссой в детстве наблюдали с надземной монорельсовой станции: с такой невысокой точки обзора те походили на молнии, которые пропадали с небосвода, едва успев вспыхнуть.

Какой удивительный выдался день. Только вчера Райлин отправила Леде импульс из бокса-панорамы, не рассчитывая на успех, но та ответила сразу же.

– В чем дело? – коротко спросила Леда, будто звонок от Райлин Майерс в пятничный вечер ее нисколько не удивил.

– Я решила поехать в Дубай.

Все и понеслось. Райлин купила новое платье и прилетела на вечеринку на семейном самолете Эйвери.

Корд пока не появлялся, но впереди был весь вечер. Райлин грело душу то, что он сказал ей на прошлой неделе – что она все еще его интересует. Теперь нужно найти Корда и выяснить, что он имел в виду.

Планшет завибрировал, сообщая о входящем письме. Райлин с любопытством взглянула на экран и поразилась увиденному.

Из легких Райлин будто вышибло весь воздух. Нужно все обдумать, разобраться в своих чувствах и прийти к какому-то решению. Правда, ей стало немного легче лишь оттого, что она получила это письмо. Райлин прислонилась к кованому металлическому столику с черно-белым шахматным рисунком. Может быть, она и вернется в прежнюю группу. Кто знает?

– Вот ты где! – Возле нее выросла Леда, придерживая юбки своего длиннющего белого платья, чтобы не упасть.

Она улыбнулась, и улыбка мигом изменила ее: черты лица смягчились, в глазах зажегся задорный огонек.

Сейчас Леда сильно отличалась от той озлобленной девушки, накачанной наркотиками, которая угрожала Райлин на крыше. Теперь она выглядела счастливой.