Или покуда дар ее не иссякнет.

Так что за новая сказка? Откуда ей знать –

Слова-то еще не пришли...

(А я? Я знаю не больше!)

Но «сорок разбойников» – это звучит красиво.

Так, значит, пускай будет сорок. И молит она небеса –

Пошлите еще хоть несколько дней!

Какой же странной ценою

Мы жизнь свою покупаем...

The Monarch of the Glen

Перевод. А. Комаринец

2007

Она сама – словно дом, населенный призраками. Она сама не властна над собой; иногда ее предки являются и выглядывают из ее глаз, как из окон, и это выглядит очень пугающе.

Анджела Картер, «Хозяйка дома любви»

– Если хотите знать мое мнение, – сказал Тени худощавый пожилой человек, – вы в своем роде монстр. Я прав?

Если не считать барменши, кроме них в баре при гостинице в городке на северном побережье Шотландии никого не было. Тень сидел себе за столиком, тянул светлое пиво, когда к нему пересел этот человечек. Лето подходило к концу, и Тени казалось, что все кругом холодное, маленькое и сырое. На столе перед ним лежала книга «Приятные прогулки по окрестностям», и он изучал маршрут, которым собирался пойти завтра: к береговым скалам и дальше к мысу Гнева.

Он закрыл книгу.

– Я американец, – ответил он, – если вы это имели в виду.

Склонив голову набок, человечек театрально подмигнул. У него были отливающие сталью седые волосы, серое лицо и серый дождевик, и выглядел он как провинциальный юрист.

– Это как посмотреть, – сказал он. – Возможно, как раз об этом я и говорил.

За свое недолгое пребывание в этих краях Тень лишь едва-едва научился понимать местный выговор: сплошь гортанная картавость с вкраплениями раскатистого «р» да еще странные слова, но с серым незнакомцем проблем не возникало. Все в речи человечка было маленьким и живым, каждое слово произносилось так четко и правильно, что Тени казалось, будто это он сам говорит с полным ртом овсянки.

Отпив из своей рюмки, человечек продолжал:

– Так, значит, американец. Чрезмерная сексуальность, чрезмерная зарплата и к нам – через океан, да? На вышках работаете?

– Прошу прощения?

– Нефтяник? С буровых платформ на шельфе. К нам сюда время от времени эти парни заваливают.

– Нет. Я не с буровых.

Достав из кармана трубку и маленький перочинный ножик, человечек начал счищать со стенок чашечки окалину. Потом, постучав, вытряс черные крошки в пепельницу.

– В Техасе, знаете ли, есть нефть, – сказал он, помолчав, точно поверял великую тайну. – Это в Америке.

– Да, – согласился Тень.

Он подумал было, не сказать ли что-нибудь про Техас, например, что Техас, кажется, действительно находится в Техасе, но решил, что тогда придется объяснять, в чем соль шутки, а потому промолчал.

Тень почти два года старался держаться подальше от Америки. И когда рухнули небоскребы, его там не было. Иногда он говорил себе, что возвращаться ему незачем, и, случалось, почти готов был в это поверить. В Шотландию он приехал два дня назад, высадился в Турсо с парома, пришедшего с Оркнейских островов, и в этот городок добрался автобусом.

А человечек все не унимался:

– В Абердин приезжал один техасский нефтяник. Познакомился в пабе с одним стариком, совсем как мы с вами. Так вот они разговорились, а техасец и скажи: «У себя дома я встаю утром, сажусь в машину (уж извините, акцент я передавать не стану), поворачиваю ключ в замке зажигания, вдавливаю педаль акселератора...» – вы ее называете...

– Педаль газа, – покорно подсказал Тень.

– Вот именно. «Давлю после завтрака на газ и даже до обеда не успеваю доехать до конца моего участка». А хитрый старый шотландец только кивает и говорит: «Угу-угу, и у меня когда-то была такая машина».

Человечек пронзительно рассмеялся, показывая, что шутке конец. Тень улыбнулся и кивнул, показывая, мол, понял, что это шутка.

– Что пьете? Светлое. Дженни-солнышко, повтори нам. Мне «Лагавулин»[32]. – Человечек набил в трубку табак, который достал из кисета. – Вам известно, что Шотландия больше Америки?

Когда Тень вечером сюда спустился, в баре при гостинице не было ни души. Только худая барменша, которая, куря, читала газету. Он пришел сюда посидеть у камина, поскольку номер ему дали промозглый, а металлические батареи на стене были еще холоднее, чем воздух в комнате. Он не рассчитывал на компанию.

– Нет, – отозвался он, всегда готовый разыграть простака. – Не знал. С чего вы взяли?

– Все дело в дробности, – объяснил человечек. – Чем меньшие величины вы рассматриваете, тем больше видите. Если знать, какой дорогой ехать, Америку можно пересечь за тот же срок, что и Шотландию. Непонятно? Ну, возьмем карту, на ней побережье кажется единой плотной линией. Но когда идете по нему пешком, оно изрезанное и извилистое. Все. Об этом целая передача была по телевизору. Удивительные вещи.

– О'кей, – отозвался Тень.

Вспыхнул огонек зажигалки, и человечек стал тянуть и пыхтеть, тянуть и пыхтеть, пока не удостоверился, что раскурил трубку как надо, а тогда убрал зажигалку, кисет и ножик назад в карман пальто.

– Это все не к тому, – сказал человечек. – Полагаю, вы останетесь здесь на уик-энд?

– Да, – сказал Тень. – Вы... вы служащий гостиницы?

– Нет-нет. По правде говоря, когда вы приехали, я стоял в холле. Услышал, как вы разговариваете с Гордоном за стойкой.

Тень кивнул. Ему казалось, что, когда он заполнял регистрационную карточку, в холле гостиницы не было ни души, но вполне возможно, человечек просто проходил мимо. И тем не менее... было в этом разговоре что-то неверное. Во всем происходящем было что-то не так.

Барменша Дженни поставила на стойку их кружки.

– Пять двадцать, – сказала она и, развернув газету, снова в нее углубилась.

Сходив к стойке, человечек заплатил и вернулся с кружками.

– Вы к нам надолго? – спросил он.

Тень пожал плечами:

– Хотел поглядеть, каково тут. Побродить по побережью. Посмотреть достопримечательности. Может, на неделю. Может, на месяц.

Дженни отложила газету.

– Это глухая дыра в чертовой заднице, – весело сказала она. – Вам следовало бы подыскать себе место поинтереснее.

– Вот тут ты ошибаешься, – возразил человечек. – Это глухая дыра посреди задницы только тогда, когда смотришь не с той стороны. Видите вон ту карту, приятель? – Он указал на засиженную мухами карту Северной Шотландии, висящую на стене против стойки. – Знаете, что с ней не так?