– Ладно, отойдем дальше.

Отряд шел не останавливаясь четверть часа. Потом еще столько же. Мы подошли к каким-то барханам.

– Может, хватит? Вашего города уже и не видно.

– Это хорошо. Значит, никто не увидит, как мы тебя убьем.

Ничего себе поворот! Вот тебе и «почетный эскорт»! Ребятки действительно оказались «специального» назначения, но такое назначение меня не устраивало. Я как-то не просил провожать меня на тот свет. Воины оставили пленника, бросили секиры и вооружились мечами. На шестерых мужиков приходилось двенадцать клинков, а у меня в руках только корзинка с Узрандой.

– А вы знаете, что на каждого, кто поднимет оружие на араштана, падет проклятие?

– Ну и что? Араштан – это сказка. Его никто никогда не видел… – Такое ощущение, что этих парней где-то прятали, если они не слышали то, о чем было известно всему городу.

Один из головорезов был настолько уверен в своих силах, что подошел ко мне почти вплотную и сразу получил корзинкой в плечо.

Не обманул Хрумстыч, обещая, что ничего с «каретой» Узранды не случится. Ни единая хворостинка даже не треснула, чего нельзя было сказать о беспечном воине: он весьма неудачно приземлился, умудрившись пронзить себя обоими мечами.

– А вы говорите – сказка. – Я и сам опешил от содеянного.

Воины переглянулись между собой и недобро посмотрели в сторону Сволдска.

– Он нас подставил, – прохрипел один из них. – Значит, нам при любом исходе умирать.

– Это почему же? – спросил я.

– Если мы не убьем тебя, нас прикончит его колдовство. А ты, поди, и не знал, как заключаются сделки с наемными убийцами? У нас в Гадляндии все знают, что такое угробный договор.

– Так он вас нанял?! Убью гада!

– Сначала тебе придется убить нас. Смерть от руки великого воина все же лучше, чем от черного чародейства.

Наемники осторожно двинулись вперед, вымеряя каждый свой шаг, каждое движение. Они буквально сковали меня своими цепкими взглядами.

Араштан на моем месте сумел бы выкрутиться. Произнес заклинание – и все дела. А мне оставалось только надеяться на умение убивать. Умение, которого у меня нет и никогда не было.

Я медленно пятился к бархану, стараясь прикрыть спину. Грозные бойцы, готовые в любую секунду броситься в стремительную атаку, также медленно надвигались на меня. Взведенная до отказа пружина внутреннего напряжения вот-вот должна была выстрелить.

И выстрел прозвучал. Точнее – просвистел множеством выпущенных стрел, которые беспощадно вонзились в тела убийц.

Вот и не верь после этого в предсказания. Оружие на меня подняли? Подняли. И что мы имеем? Погибли все. Кто от своего собственного, а кто… Я оглянулся посмотреть на спасителей и увидел появившихся из-за холма свурдунцев.

– Какой удар! – восхищался Гайнар. – Извини, араштан, что вмешались в твой бой. Гайнар хотел еще раз сказать тебе спасибо, а они мешали.

– Ничего страшного. – Мне только и оставалось, что пожать плечами. – Пожалуйста.

– Ты снял проклятие с моего рода, и моя шестнадцатая жена наконец-то родила сына! А то все девки да девки. Поехали ко мне. Праздник у меня великий. Самым дорогим гостем будешь.

– Погоди минуту. – Я уже понял, что пленник вряд ли окажется Миридом, но любое дело следовало довести до конца. – Освободите этого парня.

Вождь кивнул своим лучникам, и те выполнили приказ.

– Мирид?

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Тогда кто?

Он только и сумел, что промычать, показывая пальцами себе в рот.

– Этот ничего уже не скажет. Ему язык отрезали, – пояснил Гайнар. – Ну что, идем?

Возвращаться в Сволдск и требовать у наместника выполнения обещаний было, по крайней мере, глупо. Наверняка он придумал запасной вариант на случай неудачи. А у меня никаких сюрпризов. Только тяжелая после нескольких бессонных ночей голова. Надо сделать хоть какую-то передышку.

– Заберите и этого, – указал я на немого и тихо добавил: – Пусть глаз с него не спускают.

– Хорошо, все сделаем.

Так, и что мы имеем? Выбирая между араштаном и пленником, Дурангим решил избавиться от араштана. При этом наемные убийцы полностью проигнорировали лже-Мирида. Значит, либо он абсолютно бесполезный для наместника человек, либо, наоборот, предназначался для подстраховки воинов. Еще один убийца? Вполне возможно. Наверное, не стоило его развязывать.

Я поделился сомнениями с Гайнаром:

– Он хоть и немой, но может оказаться опасным.

– У Гайнара лучшие воины. Пусть только попробует задумать недоброе… Кара настигнет немедленно.

У меня не было оснований ему не верить. Но стремление Дурангима избавиться от араштана, пусть и липового, настораживало. Неужели я стал для него настолько опасен? Правитель города получил жезл, два раза отбил нападение на Сволдск. Неужто испугался, что я действительно ему ногу сломаю? Отдал бы мне Мирида – и еще одной проблемой у него стало меньше. Что-то здесь нечисто…

К полудню отряд прибыл на место. На окраине лагеря нас встретили криками радости. Заиграли трубы и барабаны. Мужчины и женщины пустились в зажигательные пляски, к которым просто нельзя было не присоединиться. И вся эта танцующаяся процессия так и двигалась к центру поселения, где стоял самый большой шатер. Праздновать так праздновать.

Я поймал себя на мысли, что после выхода не на той станции метро у меня появилось только два занятия – воевать и пировать. Честно говоря, и то и другое надоело до чертиков, хотя второе было гораздо предпочтительней.

Теперь западные варвары не казались мне страшными. Ко всему привыкаешь. Уж если я со своим обликом сумел примириться, то что мне остальные?

– Заходи, гость дорогой. – Вождь поднял полог шатра. – Будь как дома.

– Гайнар, я не видел у вас в лагере рабов. Зачем тогда вы их захватываете?

– Рабство – это плохо. Гайнар не держит рабов, он их отдает другим вождям, которые живут в городах. А взамен получает хорошее оружие, чтобы его воины были лучшими в Свурдуне.

– А на Сволдск зачем напал? Забрал бы себе рабов – и домой.

– Один человек сказал, что в городе много хорошего оружия, и он обещал показать где.

– Кто?

– Гайнар сказал – один человек. Послушай, нынче великий день, а ты вспоминаешь о большом позоре. Нехорошо.

– Больше не буду. – Я понял, что сегодня у него ничего не узнать.

Зато праздник действительно удался. Все пили какую-то бражку, танцевали, орали песни, ели приготовленное на открытом огне мясо.

А ночью я как убитый спал под открытым небом. И никакая сволочь не побеспокоила до самого утра.