Мысли мои так и замерли в голове, когда я прислушалась к чувствам. Не было связи. Просто не было ее и все! Я не ощущала присутствия первого Хранителя в мире живых. Я вообще его НЕ ОЩУЩАЛА! И от этого стало так тоскливо, будто из меня только что незаметно изъяли часть души. Не резко, не больно, как тогда во время похищения, а мягко… с анестезией, так, чтоб я ничего не заметила. Да только, как известно, любой наркоз отходит, и боль, пусть и душевная, дает о себе знать. Впрочем, не только душевная. Я громко взвыла, схватившись за руку, которая от легкого покалывания перешла к яростному жжению. А потом словно кожу окатило холодом и… все стихло. Покосившись на запястье, я непроизвольно присвистнула. Вместо символа Карнаэла на нем красовался синий краб. Ну, или что-то похожее на него по очертаниям.

— Знак моего Дома, — пояснил демон, когда я подняла на него глаза. — Теперь не Эра, а я смогу разыскать тебя в любом из доступных мне миров.

— Это что, намек на то, что я от супружеских обязанностей косить буду? — сглотнув, полюбопытствовала я. Повреждения во рту затянулись, как и было обещано. Только кисловато-железный привкус по-прежнему беспокоил. Но не настолько, чтоб обращать на него внимание, когда тут такое происходит.

— А кто тебя знает, Арэ? От Хранителя своего ты же сбежала, — съязвил собеседник, прищурив свои необыкновенные глаза. Красивые и пустые, манящие и пугающие одновременно.

— Я от него не сбегала.

— Да неужели? — Лу вытащил из воздуха фужер с шипучим содержимым и пригубил глоток, глядя на меня поверх его прозрачных краев. Непроизвольно сглотнув опять, я честно сказала:

— Меня выкинула в Срединный мир твоя знакомая Эра, а он прыгнул следом.

— Прыгнул… угу, — отпив еще немного, повторил собеседник. — Зачем? Чтобы продать тебя четэри? — насмешливо добавил он. — Или отдать даром? Похоже, я ошшшибся: это не ты от него, это он от тебя слинять пыталссся.

— Неправда! — я даже ногой в сердцах топнула. Чуть не отбив ее при этом о каменный выступ, на котором стояла. Больно уж мягкие подошвы у босоножек были. К сожалению.

— Ух, сссколько эмоций! Да все такие яркие, сильные… вкусссные. Не искушшшай меня, куколка. Я конечно сыт, но ради такого десерта могу сделать исключение, — он плотоядно облизнулся, прожигая меня в прямом смысле горящим взором.

— Ладно, — меняя тон, проговорила я и примирительно подняла руки. — Чего ты хочешь, Лу? Зачем эта странная свадьба?

— Как? — он изобразил удивление. Плохо изобразил, умеет и лучше. — Разве ты, человечессское дитя, не веришь в любовь с первого взгляда?

— Угу, в большую и чистую, — пробурчала я себе под нос. — Хватит уже издеваться, а? Ты вырываешь органы четэри. Кстати, зачем они тебе? Боргофа кормить, что ли? Потом убиваешь одну из пленниц, вырубаешь вторую и уже полчаса трепешься со мной, после чего заявляешь, что я теперь твоя тридцать девятая жена. К чему все это, Лу?

— Боргоф любит сладкое, это так, для справки. А плоть Ведущих является пропуском сюда в обход Печати Безмирья. Закованная в специальные футляры, она не разлагается и служит по вышеупомянутому назначению. Пока жив тот, кому она когда-то принадлежала. Рогатые ребята любят повоевать, поэтому смертность здесь приличная. Так что отдельные экспонаты моей коллекции органов время от времени приходится уничтожать за ненадобностью, — ответил он, — Ну, а что касается брака… Я же не виноват, что ты не в соссстоянии повторить нужные слова для обряда удочерения, — скрестив руки на обнаженной груди, сказал демон.

— Что? — после минутной паузы, наконец, удалось родить мне.

— Эх, женщина. И почему тебе все надо повторять дважды, да еще и с пояснениями? А? — вздохнув, проворчал собеседник и, выпив пол стакана, встал. — На, освежись. Может, соображать быстрее начнешь?

Я взяла дрожащими пальцами предложенный напиток и залпом осушила его остатки. Пить хотелось давно, а после ритуального поцелуя в особенности. Приятный ягодный вкус охладил горло и, как ни странно, успокоил. Значит, меня чуть не удочерили. Мммм… жаль, что не вышло. Такой вариант мне как-то больше нравился, чем быть последней в длинной очереди из жен. Правда неудавшийся папочка моложе меня лет на семь выглядит, но это уже детали.

— Выходит, вместо дочки, я стала супругой? — демон взял из моих рук пустой фужер и кивнул. — Интересный у тебя подход, однако. Но я все равно не понимаю, зачем эти обряды? В чем именно заключалась взятая с меня плата?

— У тебя магических способностей с гулькин нос, Арэ. Этого не достаточно, чтобы перекрыть долг Ссспутника Аваргалы, — как-то слишком уж серьезно проговорил Лу. — Но вполне хватает, чтобы совершить равноценный обмен. Немного… ну хорошшшо, почти весь дар, которым ты владела, перекочевал ко мне вместе с небольшим количеством крови во время поцелуя, я же отдал тебе частицу своего. Это и был… мой маленький подарок.

При последних словах выражение его лица стало чересчур загадочным, и мне это не особенно понравилось. Нехорошие предчувствия нахлынули с новой силой, а словарный запас опять дезертировал, передав эстафету первенства мыслительному процессу.

— И? — мой голос прервал затянувшуюся паузу, возникшую после его последнего заявления.

— Что… и? — обреченно закатив глаза, простонал Лу. — Опять не ясссно?

— Ясно-ясно, — торопливо заверила я. — Просто… дальше-то что со мной будет? Чем мне такой равноценный обмен грозит? В гарем свой потащишь или с мамой-папой проститься отпустишь? Да с женихом бывшим… Ммм?

— Ну, зачем же, — заулыбался он, сменив гнев на милость. — Я не настолько жесток, чтоб лишать твоего Хранителя жизни.

Угу, он не жесток. Он пацифист и миротворец, а то, что тут происходило, мне просто приснилось. Ладно, что дальше? Жизни лишать Арацельса не хочет… Стоп! Жизни?!

— А? — снова перезабыв все слова, выдохнула я.

— Ты не знаешь? — его брови приподнялись в удивлении.

— Что? — О! Я совершенствуюсь! От одной к трем буквам перешла, глядишь, скоро снова начну вслух целыми фразами изъясняться.

— Закон Заветного Дара, — Лу намотал на палец серебристую ленту, вплетенную в мои волосы, и с грустной миной на физиономии продолжил: — Раз на твоей руке символ, значит, ты приняла его и стала невестой Хранителя. А из этого следует, что в случае твоей неявки на свадебную церемонию через три условных дня, твой неудачник-жених погибнет.

От таких новостей у меня сердце оборвалось. Не чувствую его — не беда, если знаю, что он жив и здоров. Хотя бы чисто теоретически. Ведь Арацельс — мужчина, который мне дорог. И я не хочу быть последней скотиной, наплевавшей на его судьбу. Он шел за мной по пятам, пытаясь вытащить из неприятностей. Вспорол себе шею из страха обидеть. Сражался насмерть, чтобы защитить. Посылал сообщения через сны и… спешил ко мне, желая помочь, спасти… вернуть домой. Так! И каким это образом он собирался сделать подобное, если наказание за срыв их свадебного ритуала — смерть? Придурок благородный! Ыыы… как же мне все надоело.