— А мне кажется, что так себе, — самокритично заявила я. — Ничего во мне особенного нет: не красавица, да и умом гениальным не блещу… И что это значит, а? — монстр неуверенно рыкнул, но тут же заткнулся, ожидая моей версии.

— А значит это, что и мужикам зариться не на что! Тогда почему им всем приспичило жениться? Тебе не кажется подобное поведение странным?

— Урррагуррр? — задумчиво изрек Боргоф, и потерся мохнатой щекой о мое плечо.

— Угу, — кивнула я, сама не понимая чему, понимать его речь у меня способности не было. — А знаешь, полагаю, что мне известен ответ! — бросив тоскливый взгляд в темноту, в которой исчезли трое покалеченных четэри, воскликнула я. — Мне даже к психиатру не надо, и так все ясно, как день, — новый взгляд в ту же сторону и… ночь, тишина… никого. Грустно. — Я просто придумала себе фантомов.

Серо-голубой собеседник недоверчиво фыркнул и выдал многозначительное "Урррагуррр".

— Нет-нет, Боргоф! Именно фантомов. А что? Мне двадцать пять лет, я не замужем, детей не имею, работаю… ах, да что говорить. Неудовлетворенность в личной жизни, тяга к романтическим приключениям и частый просмотр фильмов ужасов… Вот и результат. Моя фантазия сотворила фантомов в фэнтезийном окружении! Понятно, Боргоф? Ты — фэнтезийное окружение!

Чудище крякнуло, лизнув мою обнаженную руку, и утробно заурчало.

— А они, — погладив его по влажному носу, продолжала делиться идеями я, — плоды моего буйного воображения. Красавцы мужчины без обручального кольца на безымянном пальце. Ну, почти все. О тех, что без штанов, скромно умолчим. Один хотел жениться, другой не хотел, но его принуждали, а третий… третий просто женился! Да, я права. Гениальный вывод, а?

— Урррагуррр, — не согласились со мной и, опустив голову мне на плечо, добавили: — Гуррра.

— Если это аналог дуры, то встань в очередь, дорогой, — пробурчала я и снова посмотрела в темноту. — Ну, где же тебя нечистая носит, фантом номер два?! — сорвалось с моих губ и потонуло в довольном урчании Боргофа. — Всего-то минут сорок осталось!

— Введи. Нужные. Кооррррдинаты, — делая паузы между словами, в который раз прорычал Арацельс, нависая над прижатым к каменной стене Хароном. Тот сплюнул кровь и невесело усмехнулся в лицо своему мучителю.

Такое простое и в то же время невыполнимое требование. Он покинул место проведения Аваргалы первым, остальные смогут уйти не раньше, чем с десятиминутным интервалом каждый. Порталы Срединного мира не работают ежесекундно, им, как и многим другим магическим сооружениям, требуется время на подзарядку и восстановление нарушенного поля*. Отправить туда Хранителей вместе с этой озверевшей пыточной машиной в образе воскресшего блондина, все равно, что сдать тех, кто ему доверял, прямо на месте преступления. Значит, надо еще немного продержаться, подождать, пока там не останется ни следа. Как известно, демоны уничтожают ритуальную площадку после того, как разберутся со Спутниками. Нужно только потянуть время… еще немного. И не будет никаких доказательств. Совсем…

Рагнар тихо зашипел от нового приступа дикой боли, когда длинные и прочные, как металл, когти впились в его шею, прочертив глубокие борозды от челюсти до ключицы. Медленно, с особой жестокостью. Чтобы жертва прочувствовала каждое мгновение этой пытки… Прочувствовала и, наконец, сдалась. Мальчишка-демон, явившийся на их вызов, был просто невинным ребенком по сравнению с тем монстром, что поджидал Харона дома. И, что самое ужасное, эта белобрысая тварь чувствовала эмоции. Доспехи из герлизия защищали Черное Сердце от ментальных атак. К счастью, они обладали особым секретом, и снять их без согласия владельца было невозможно. Но блондин продолжал попытки пробить лазурную броню, и от этого к боли чернокрылого от многочисленных ран и побоев добавлялось еще и сильное головокружение. Зря он не надел маску, возвращаясь в Харон-се. Глядишь, и зубы остались бы целы. Хотя не факт… Латы плохо держали физические удары, прогибаясь под натиском грубой силы, но копаться в сознании и подчинять его они не позволяли.

Эмоции… как сложно их скрывать в таком состоянии. Еще сложнее прятать свои чувства от того, кто безошибочно их определяет. Сложнее? Нет! Это просто невозможно. Не здесь, не сейчас, не рядом с жаждущим мести "зверем". И все же Рагнар попробовал обмануть чужаков… дурак. Попытка ввести неверные координаты закончилась мордобоем, причем односторонним. Взбесившееся существо в человеческой шкуре все меньше и меньше напоминало того, чью внешность носило. Его рост постепенно увеличивался, ходящие ходуном мышцы под тонкой тканью черной одежды начинали жить своей жизнью, побелевшую кожу расчертили темные дороги вен, а злые глаза, казалось, стали светиться в полумраке потайной комнаты. Как у Демона из Безмирья. Только свет этот был желтым, а не синим, и не сулил он пойманному в ловушку четэри никаких подарков. Разве что кровавых. Притупленная чарами боль от потерянного глаза не входила ни в какие сравнения с той, что обещал горящий яростным золотом взор видоизменившегося блондина. Кого же все-таки сдала ему та незнакомая Харонесса? Неужто демона? Или полукровку? Впрочем, знание данного вопроса уже не могло принести пользы. Поздно. Дело сделано, и девчонку, которую он похитил у этого психа, уже не вернуть. Не важно, что, уходя, Рагнар заметил краем глаза, что она жива и даже не привязана к столбу. Ничего удивительного. Это означает всего лишь то, что демон оставил ее на закуску, решив разобраться сначала с другими пленницами. Еще ни один Спутник не покидал пределы ритуальной зоны. Никогда. Пока цела обнесенная валунами площадка с жертвенными столбами и расчерченной знаком Вызова плитой, Аваргала не завершена. Так что долго бедняжка все рано не протянет, ее жизнь больше не принадлежит этому миру. Увы. А, учитывая временные скачки на подвластной обитателю Безмирья территории, она скорей всего уже мертва. Или утащена своим новым хозяином в его логово. Но… что сделано, того не исправить. Да и не стал бы черный Харон ничего менять, будь у него шанс прожить последние сутки заново. Он добился своего. Остальное… не важно.

От очередного удара в район солнечного сплетения из головы Рагнара вышибло все мысли, так же как из легких — воздух. В ушах заученной речевкой зазвенели опостылевшие слова. "Введи. Нужные. Кооррррдинаты", а потом новым веяньем прозвучало мрачное шипение склонившегося к нему мужчины: "Открой портал и, быть мож-шшш-ет, останешшшшся жить".

Минуты текли, не желая торопиться, а тело, ослабленное пытками, все больше слабело. Ныли разбитые в кровь десны с переломанными клыками, распух второй, все еще здоровый глаз (если его так можно назвать после нескольких точных ударов тяжелого кулака), жутко саднили изорванные когтями щека и шея, а этот садист продолжал нависать и требовать, требовать, требовать… одно и то же. Хранители не вмешивались, отводя взгляды. Один держал на руках спящую девчонку с тремя пушистыми хвостами, а второй стоял рядом с его рабыней и мальчиком. Любимая и единственный сын! Оба в их руках. Как же все-таки жестока судьба, позволившая взять этим пернатым в плен самых дорогих ему существ. Обычно подвижный ребенок не шевелился, будто его подменили внешне похожей куклой, лишь редкое моргание длинных ресниц говорило о том, что он живой. А Грэта… она смотрела куда-то вниз, кусая до крови губы, и… молчала. Изредка белокрылый напоминал психически неуравновешенному товарищу, что для открытия портала им потребуется живой хозяин дома, с руками и хотя бы одним органом зрения, чтобы видеть нужные символы на панели управления магическими воротами. На какое-то время это действовало, и Рагнар получал небольшую передышку перед новой порцией боли. Черное Сердце даже не пытался сопротивляться. Зачем? Их больше и они… сильней. Будь он единственной жертвой здесь, возможно, повел бы себя иначе, дав понять своему мучителю, что не у него одного крепкие кулаки и быстрая реакция. Но… Чужаки захватили в плен тех, кем Харон дорожил больше всего на свете, и ради кого ввязался в эту печальную историю с несчастливым концом.