— Трудно будет без адвоката.

— Конечно. Адвокат у меня есть, но если он убийца, то я от него отказываюсь. Похоже, он не одно преступление совершил.

— Мы его об этом спросим, если он выживет.

— А если не выживет, то я подскажу.

Майор повернулся к лейтенанту и тихо сказал:

— Берите мою «волгу» и везите ее в психушку. Девчонка больна, ей нужна полная изоляция. Вызовите доктора Бугрова из Обояньской больницы и установите жесткий контроль.

Майор повернулся к Даше.

— Так, значит, урку с аллеи ты на душу брать не хочешь?

— Брось, дяденька. Я ведь в девять вечера уже спать ложусь. Как моя любимая передача «Спокойной ночи, малыши» кончается, я тут же гашу свет, и в койку.

— Тогда придется сопроводить тебя в детский садик с железными решетками. Уж больно ты непослушная девочка.

Девушку повели к выходу.

— А этих голубчиков в «москвич», и в управление.

Крутых зеков повели следом. Кафе опустело. Один из оставшихся сотрудников что-то шепнул на ухо майору, и тот тут же перевел взгляд на Колесникова.

— Да-да. Вот, возьмите ваш бумажник, и спасибо за помощь при задержании.

— Не за что.

Колесников взял бумажник и направился к выходу.

— Еще вопросик можно? — окликнул уходящего майор.

Московский мент оглянулся.

— Тут мой сотрудник интересуется, что за фотка у вас в портмоне? Секрет?

— Нет. Этот паренек в розыске. Я его ищу.

— Дорожная милиция?

— И такое бывает. Внутреннее расследование. Это касается «железки». Нас тоже заставляют юлой крутиться.

— А я знаю, куда ваш паренек поехал, — неожиданно заявил мужчина в сером костюме. — Я ему план рисовал. Конечная станция — станица Анастасьевская, что возле Славянска на Кубани. Через пару дней будет на месте.

Колесников проглотил слюну. Он не знал, что сказать. Так не бывает. Это сон.

Он вынул из бумажника фотографию и, вернувшись, протянул ее оперативнику.

— Вы уверены, что это он?

— Конечно. Я с ним пять минут назад разговаривал.

Майор взглянул на снимок и вспомнил паренька, которого встретил в компании Даши возле пристани. По описанию, он походил и на парня, который сбежал из номера, где ментами из Курска был убит неизвестный. Тот парень, который предъявил депутатское удостоверение вместо паспорта.

— Этот мальчишка и нас интересует. Но он не мог уйти далеко.

— Я в окно видел. Он взял мой чертеж, вышел и сел в серебристый «фольксваген». На номер я внимания не обратил, но…

— Быстро. На улицу! — крикнул майор. — Он где-то здесь!

Майор не ошибся.

Антон находился в пятидесяти метрах от кафе у заправочной колонки. Он только что видел, как его бросила Даша. Она сидела в белой «волге» в компании двух мужчин. Машина ветром пронеслась мимо в южном направлении. Он не смог бы их догнать, даже если бы не держал шланг в эту секунду. Тут нужен опыт хорошего водителя. Антон только сожалел, что не смог ее удержать. С ее взрывным темпераментом трудно жить в рамках обычной жизни. Зря он наговорил ей глупостей. Антон сел в машину и включил двигатель. Он видел в зеркало заднего обзора, как из кафе выскочили трое мужчин и, размахивая руками, побежали к заправочной станции. Его это не касалось, у Антона не было здесь знакомых.

Несколько минут мужчины еще суетились и пытались поймать машину. Но пробка давно уже рассосалась, а проезжавшие самосвалы никого не интересовали. Майор отослал свои автомобили с арестованными и сам остался с носом. К тому же у него имелось срочное дело в аэропорту, и теперь все его планы срывались. Трое серьезных мужчин с высокими званиями выглядели побитыми псами на опустевшем шоссе.

— Послушай, Колесников, — опустив руки, сказал майор, — вроде бы твои проблемы и нас касаются. Многим теперь охота поговорить с этим пареньком. Могу дать тебе одного человека в помощь и «москвичок». Парень толковый и дружка твоего видел, ну а машина, конечно, не подарок, но колеса все же. Ты как? Главное, вы точку прибытия знаете. А?

— О таком подарке судьбы я и не мечтал.

— Ну вот и ладушки. Сейчас двинем в управление, там все и оформим как надо.

Когда «фольксваген» свернул на дорогу, машину засекли на посту ГАИ, но задерживать не стали. Дежурный при этом сделал частный звонок в управление ФСБ, и через четверть часа Валет получил подтверждение, что интересующая его машина следует нужным маршрутом.

Валет успел похоронить обезглавленное тело Боба Карлова и теперь охотился за второй головой. Валет знал, что его подарок боссу будет оценен должным образом. Теперь он мог гордиться собой. Он достиг нужных вершин в обоих противоборствующих лагерях.

Обитая жестью дверь закрывалась снаружи на щеколду, а для наблюдающих из коридора имелось окошко — десять на десять сантиметров. Койка, табуретка и тумбочка прикручивались к полу. Здесь не хватало параши и серых стен, а в остальном камера как камера. Можно добавить, что на окнах не стояли решетки, и такая деталь не могла не броситься в глаза.

Санитар смотрел на девушку с жалостью. Такая молоденькая, хорошенькая, ну чистый ангелочек, и в клетке. Несправедливо. Неправильно. Нечестно. Улицы полны ничтожеств и подонков, а сажают кого попало. У санитара год назад родную сестренку изнасиловали и убили. Нашли ее через неделю в подвале, а преступников не поймали.

Даша чувствовала на себе взгляд молодого человека и улавливала волну, на которую он был настроен.

— Какой кошмар! И здесь мне придется жить? — спросила девушка, и в огромных голубых глазах застыли слезы.

— Нет, не думаю. Они считают, что ты больна. Как вылечат, так переправят в СИЗО. У нас здесь санчасть.

— Но я думала, это больница…

— Городская психушка. В местном СИЗО нет даже медпункта. Короче говоря, городские власти вslелили этаж в психбольнице. Здесь высокий забор, колючая проволока, охрана на воротах и корпуса со стальными дверями. Психи тоже нуждаются в изоляции и присмотре.

Даша кивнула на окно.

— А где же решетки?

— На первых четырех этажах есть. А зачем они нужны на девятом? Урки не психи, в окно прыгать не будут. Там асфальт и бетонная плитка. К нам сюда доставляют тех, кто уже не в состоянии передвигаться сам. Как правило, наши клиенты уже не возвращаются в тюрьму, их ждет белый домик.

— Белый домик? — переспросила Даша.

— Угу. Его из окна видно. Морг.

Даша встала с кровати и подошла к oкну. Во дворе возле высоченного забора прятался маленький двухэтажный домик.

— Святые небеса! И меня тоже отправят туда?