– Возможно, – бормочу я, вспоминая наш с Агнес разговор в «Хоумстейке».

Она отменила протокол самоуничтожения бункера, потому что поверила, что Зиана – настоящая Зиана – может погибнуть. Но ей было наплевать на клона. В тот момент мне показалось, что ей нужна ДНК Зии, но вдруг она уже получила от клона все, что необходимо? Вдруг она просто не хотела убивать девушку, которую полюбила?

– Что ей нужно было от тебя? – спрашиваю я Зиану.

Коул рассказывал мне, что дар Зианы заключается в том, что она может чувствовать органы своего тела так же, как мы чувствуем боль или голод. В ее теле слишком много нейронов, но это не объясняет, зачем она понадобилась Агнес.

– Она говорила, что ей нужна моя ДНК, – отвечает Зиана. – И это как-то связано с работой головного мозга. Но если она получила от клона все, что хотела, то мы должны держать ее подальше от тебя.

Я моргаю.

– Меня?

– Конечно, – подтверждает Зиана. – Именно поэтому я связалась с тобой. Код, над которым она работает, основан не только на моей ДНК, но и на твоей.

– Что? – Я пристально смотрю на нее. – Как такое возможно? Что Агнес понадобилось от меня? Что за код она писала?

– Не знаю, – признается Зиана. – Но она говорила, что в твоей ДНК находится самая необходимая часть. Думаю, нам следует обратиться к тому, кто разбирается во всем этом. Чтобы они выяснили, над чем Агнес работает, и тогда, возможно, нам удастся остановить ее.

– Ты сейчас говоришь о Лаклане? – спрашивает Коул.

– Нет, – восклицает Зиана. – Я буду счастлива, если больше никогда его не увижу. Но есть кое-кто еще, кто мог бы нам помочь: Цзюнь Бэй. Она знает о моей ДНК больше, чем кто-либо другой.

– Нет, нет и нет, – качая головой, возмущается Анна. – Мы не отправимся к этой психопатке за помощью. Она чуть не убила Коула.

– Она может оказаться нашим единственным вариантом, – возражает Коул.

– Не мог бы ты перестать защищать ее? – спрашивает Анна. – Это пугает, Коул. Она выбросила тебя из чертового «Комокса». И уничтожила все твои модули. Еще пару дней назад ты был тайным агентом, а сейчас просто ходячее сообщение об ошибках.

– А ты что думаешь? – спрашивает у меня Коул.

Но я едва слышу его, потому что пытаюсь осознать услышанное. Почему Агнес так привлекла моя ДНК? Не знаю, над каким кодом она работает, но не представляю, чем я ее так заинтересовала. У меня вполне обычная ДНК. И я не вхожу в число детей проекта «Заратустра». Хотя…

В голове всплывают документы из хижины, в которых говорилось, что у Цзюнь Бэй была погибшая сестра. И у меня ее гены. Агнес обвела ту запись кружком и приписала мое имя. Так что, вполне возможно, моя ДНК интереснее, чем мне казалось.

– Мне нужно взглянуть на документы Агнес, – говорю я с возрастающей тревогой в голосе. – Папки, которые мы оставили в подвале. Нужно вернуться в хижину.

– Чтобы ты опять взбесилась? – спрашивает Анна.

– Пожалуйста, мне нужно на них взглянуть.

– Они у меня, – объявляет Зиана и, подойдя к джипу, распахивает заднюю дверь.

Багажник до самого верха заставлен коробками и бумагами – видимо, Зиана вытащила их из хижины и забросила сюда. Я подхожу к открытой двери и обвожу взглядом папки, пока не замечаю те, что помечены логотипом проекта «Заратустра».

– Коул, можешь мне помочь? – прошу я, но он уже и так приближается ко мне.

Вытащив папки из коробки, он раскладывает их передо мной, а затем открывает ту, на которую я указываю. В ней есть записи об иммунитете Леобена к вирусу, о реакциях Коула на коды гентеха, о генетической податливости Цзюнь Бэй. Я замираю, когда Коул переворачивает листок и передо мной оказываются данные о девочке, выращенной в резервуаре вместе с Цзюнь Бэй. О той, чью ДНК я ношу в себе. В этом документе больше информации и еще больше заметок Агнес. А среди них есть несколько фраз, нацарапанных изумрудными чернилами: «Репликация. Агрессивная форма. Стремительное распространение». А в файле, который я видела раньше, было написано: «Носитель».

Это что-то важное, я в этом не сомневаюсь. Осталось понять, что именно это означает.

– Что ты ищешь? – спрашивает Коул. – Это досье того же ребенка, которое ты смотрела в хижине.

– Пока не знаю.

Похоже, Лаклан продолжал изучать образцы ДНК этой девочки даже после ее смерти. И, видимо, он нашел в них что-то особенное, как и Агнес.

– Что значит «репликация»? – просматривая записи, интересуется Коул.

– Думаю, это означает, что у этой девочки очень необычно воспроизводятся клетки ДНК. Похоже, они дублируются и распространяются по клеткам, как… – Я замолкаю на мгновение, покачиваясь на каблуках. – Как вирус.

Черт, это просто не укладывается в голове. Когда я встретилась с Лакланом после Саннивейла, он сказал мне, что все дети проекта «Заратустра» были созданы в резервуарах лаборатории. Что все они были заражены вирусом гидры еще в процессе развития. Судя по этим данным, выжили только Коул, Анна, Зиана, Леобен и Цзюнь Бэй, которые и стали подопытными. ДНК вируса сплелась с их генами, порождая мутации, которых Лаклан никогда не видел. Леобен оказался невосприимчив к гидре. Клетки Цзюнь Бэй способны пережить изменение в самой структуре ДНК.

А гены девочки, из которых создали меня, похоже, распространялись и размножались в клетках так стремительно, словно вирус.

Или носитель.

Я поворачиваюсь к Коулу:

– Думаю, Агнес хочет использовать мою ДНК в качестве носителя.

Он хмурится:

– Но ведь ты говорила, что именно с помощью него код гентеха проникает в клетки?

Я киваю. Носители – это белки, предназначенные для проникновения в клетки и передачи ДНК. По сути, они напоминают шприцы с ДНК вместо лекарства внутри них. Любому генетическому коду необходимы носители, чтобы распространять его по всему телу. И большинство из них созданы на основе вирусов.

– Думаю, Агнес планирует создать на основе моего генома носители, чтобы распространить код, над которым так долго работает. Но я не знаю почему.

Анна прижимается к боку джипа.

– И все это ты поняла, лишь посмотрев на эти документы? Кто ты такая, черт подери?

Я медленно перевожу взгляд с Анны на Коула, а затем на Зиану и сглатываю. Больше нельзя держать это в секрете, если мы планируем остановить Агнес. И если ей действительно так нужна моя ДНК, то, скорее всего, она сейчас направляется к Цзюнь Бэй, и мне необходимо предупредить ее. Больше нельзя притворяться и лгать. Пришло время рассказать всю правду.

– Я рассказала вам о себе не все, – глядя на папки, признаюсь я. – Я не сестра Цзюнь Бэй. Вернее, сестра, но не такая, как вы себе это представляете. Когда Цзюнь Бэй сбежала из лаборатории, то взломала свой мозг, и это привело к печальным последствиям.