— Жаль, что я не взял его с собой в плавание, — сказал он. — Мальчик любил тебя. Его сердце бы разрывалось от печали, если бы он увидел тебя сейчас. — Он смотрел на царицу, говоря это, но выражение ее лица не менялось. — Я не знаю, где ты, Халисия, — прошептал Счастливчик. — Я не знаю, где бродит твоя душа. Я не знаю, как достучаться до тебя и вернуть домой.

Он тихо сидел с ней, держа за руку. Геликаон чувствовал, как его собственное горе поднималось, словно вышедшая из берегов река, и билось о плотину. Стыдясь своей слабости, Счастливчик постарался сосредоточиться на проблемах, с которыми он столкнулся. Его тело начало дрожать. Геликаон увидел юного Диомеда, смеющегося в лучах солнца, а рядом с ним — Зидантоса, вспомнил истоию падения с золотой лошади. Он увидел, что Вол поднял мальчика и подбросил в воздух. И плотина рухнула.

Он закрыл лицо руками и заплакал по мертвым. По Зидантосу, который любил его как сына. По Диомеду, золотому ребенку, который никогда не станет мужчиной. По сыну ассирийца Хабусаса, который погиб рядом с отцом. И по женщине, которая бросилась вниз с этой скалы много лет назад.

Геликаон почувствовал руку на своем плече, затем кто-то встал на колени рядом с ним, обнимая его за голову и баюкая, словно ребенка. Это было царица, он накдонился к ней, и Халисия поцеловала его в щеку. Царица заговорила.

— Они забрали моего маленького мальчика, — сказала она. — Они убили моего Дио.

— Я знаю, Халисия, и скорблю о нем.

Она была такой хрупкой и холодной, несмотря на солнце. Геликаон обнял ее, прижав к себе ближе, и они сидели молча, пока солнце не утонуло в Зеленом море.

Андромаха никогда в своей жизни не была такой злой. Ярость пустила корни со времени ее приезда в эту выгребную яму города с армией лжецов, соглядатаев, шпионов и льстецов. «Креуса — самая худшая из всех, — подумала она, — с суровыми, холодными, как металл, глазами, злым языком и медовой улыбкой, предназначенной только отцу».

Неделю назад Креуса пригласила Андромаху в свою комнату. Царевна встретила сестру дружелюбно, обняла и поцеловала ее в щеку. Комнаты оказались такими, какими Андромаха и ожидала увидеть у любимой дочери царя, — отделаны сверкающим золотом, обставлены изящными вазами, искусно сделанной мебелью, богатыми тканями и заканчивалась двумя широкими балконами. На полу лежали мягкие толстые ковры, а стены украшали картины. Креуса была в светло-голубой тунике, длинный и искусно сплетенный серебряный шнурок изящно огибал ее шею и грудь, заканчиваясь на изящных плечах. Ее лицо раскраснелось, и Андромаха поняла, что царевна пьна. Креуса наполнила золотой кубок вином, добавила немного воды и предложила ей. Андромаха сделала глоток. Вино было крепким, но по вкусу она распознала резкий привкус корений, которые они использовали на Тере во время пиров и праздников, чтобы освободить сознание и раскрепоститься. Андромаха никогда не принимала этот настой, хотя Каллиопа употребляла его регулярно. Креуса села поближе к Андромахе на кушетку, во время разговора потянулась и взяла девушку за руку.

— Нам нужно стать подругами, — сказала она с милой улыбкой, сверкая глазами с расширенными зрачками. — У нас так много… общего.

— Например?

— О, не стесняйся, Андромаха, — прошептала Креуса, придвигаясь ближе. — Во дворце мало секретов, которые мне не известны. Как тебе понравилась изящная Алесия? Она тебе доставила удовольствие? Я сама ее для тебя выбрала.

— А зачем ты это сделала? — спросила Андромаха, вернувшись мыслями к юной фракийской служанке и вспомнив, насколько простым было обольщение.

— Я хотела выяснить, совпадают ли наши интересы, — Креуса наклонилась ближе, обвив руками плечи Андромахи. Девушка схватила Креусу за запястье и сняла ее руку с плеча, затем встала. Креуса тоже встала с удивленным выражением лица.

— Что не так? — спросила она.

— Все в порядке, Креуса.

— Ты отказываешься от моей дружбы? — в глазах Креусы загорелась злоба.

— Не от твоей дружбы, — ответила Андромаха, пытаясь сохранять спокойствие.

— Тогда будь со мной, — сказала она, подвигаясь ближе. Андромаха поняла, что не сможет закончить эту встречу тактично.

— Мы не станем любовницами, — сказала она Креусе. — Ты очень красива, но я не хочу тебя.

— Ты не хочешь меня? Ты — высокомерная сука! Убирайся с глаз моих!

Андромаха вернулась в свою комнату, расстроившись. Она не хотела иметь такого врага, как Креуса, и знала, что это повлечет за собой проблемы. Но она не понимала, насколько сильной была злоба Креусы.

Жертвой мести Креусы стала Экса. Маленькая служанка страдала от неизвестности, с тех пор как пришли новости, что Гектор пропал. Ее муж, Местарес, был оруженосцем Гектора и одним из тех, кто потерялся вместе с ним. Как будто страха за мужа и неуверенности было недостаточно, Экса родила сына десять дней назад. Надеясь вернуться к своим обязанностям при дворе, девушка оставила его с родственницей в нижнем городе, чтобы работать у Андромахи в течение дня.

Вчерашний день начался, как большинство остальных. С помощью другой служанки Экса с трудом натаскала бочки с горячей водой для ванны хозяйки, бросила в нее лепестки роз и добавила духи. Но когда Андромаха пришла наполовину обнаженная в ванную комнату, она нашла свою служанку на полу.

Она присела рядом с ней.

— Экса! Что случилось?

— Простите, госпожа, — служанка попыталась сесть. — Я ослабла после рождения моего сына. Он — большой мальчик. Все прошло. Я сейчас продолжу.

— Нет, не надо. — Андромаха посмотрела в ее лицо и увидела, что оно посерело от усталости. — Посиди здесь немного и расскажи мне о твоем ребенке. У него есть уже имя?

— Нет, госпожа. Это должен решить мой муж. Когда вернется. Ее лицо сжалось — она застонала от усталости, боли и горя.

— Идем. — Андромаха начала развязывать шерстяную шаль вокруг талии Эксы. — Тебе нужно отдохнуть. Поднимайся. Она обняла ее и подняла на ноги. Затем развязала передник Эксы, он упал на пол.

— Теперь снимай тунику, — приказала она. — Ты будешь принимать ванну. После нее ты почувствуешь себя лучше.

— О, нет, госпожа, — закричала служанка со страхом в голосе. — Я не должна. Я попаду в беду. Пожалуйста, не заставляйте меня.

— Чепуха, — сказала, смеясь, Андромаха. — Если ты скромная, то забирайся в ванну в одежде.

Экса бросила испуганный взгляд на лицо Андромахи и, увидев написанную на нем решимость, неохотно забралась в ванну. Она сидела в воде прямая, как стрела, на ее лице застыло несчастное выражение.

— Расслабься, ложись, — приказала Андромаха, положив ей руки на плечи. — Разве тебе неприятно?

Экса улыбнулась и ответила:

— Очень странное ощущение, госпожа. Такое странное ощущение, когда ты вся мокрая.

Успокоившись, она ударила рукой по воде, наблюдая за тем, как розовые лепестки плывут по образовавшимся волнам. Андромаха засмеялась и погладила по густым каштановым волосам служанки.