Со временем к Силлерторнам и Морроубранам присоединились остальные северные дома. Разделив один секрет на всех, они сплотились. Закрылись от мира и установили собственные правила. Ни в Лунной империи, ни в Солнечном царстве не придали особого значения замкнутости нескольких домов. А потом стало поздно что-либо менять: взрастившие сильных колдунов и заклинателей северяне сумели сохранить автономию.

Однако спасти всех чуждых детей оказалось не под силу даже им. То, что в горах давно не являлось редкостью, в других уголках обоих государств почти не случалось. И потому люди воспринимали это как наказание покровителей: испытание рода на верность свету или тьме. Иногда северянам удавалось находить подобных мне — тех, кто сумел сохранить опасную непохожесть в тайне. Все они со временем обрели новый дом среди укрытых снегами вершин: темные на темной стороне, светлые на светлой.

— А ты, Илэйн, где хочешь остаться?

Я растерялась.

— У меня есть выбор?

— Конечно. Оба дома — и Силлерторны, и Морроубраны — готовы принять тебя. Хотя, учитывая природу твоего дара, думать особо не над чем.

Я не спешила с ответом. Вглядывалась в прищуренные глаза собеседника и все силилась понять скрытые в их глубине эмоции.

— А Хэйден?

— А что с ним? — удивился колдун. — Он темный и живет среди темных.

В груди вновь закололо. Вот только не там, где стилет пронзил кожу, а где-то намного глубже. Под сердцем.

Вилард не торопил с ответом. Молча покуривал трубку и не сводил с меня внимательного взгляда.

— Вы сказали, Морроубраны готовы меня принять.

— Сказал, — кивнул мужчина, выпуская изо рта ароматный дым.

— Тогда… тогда я бы хотела… воспользоваться вашим гостеприимством…

— А ты понимаешь, что это будет значить для тебя, светлая чародейка? Мы не всегда можем предугадать появление гостей. Некоторые, особо сильные, имеют дурную привычку переноситься на порог нашего дома без приглашения.

— Я умею прятаться. Одиннадцать лет — достаточный срок, чтобы научиться не издавать ни звука, пока в доме посторонние.

— И? — серые глаза прищурились. — Неужели не надоело? У Силлерторнов ты сможешь стать свободной. Сможешь без страха встречать гостей, составлять им компанию; сможешь покидать горы, а со временем, если захочешь, переберешься в любой город Солнечного царства. Поступишь в Академию Полудня, найдешь светлого заклинателя и вместе с ним будешь свободно прогуливаться по шумным улицам… Силлерторны научат тебя всему, что должна знать чародейка твоего возраста. Подумай над этим. Никто не осудит тебя, если ты решишь выбрать…

— Я подумала, — возразила, мягко, но настойчиво останавливая Виларда. — И если вы действительно готовы принять меня, то я бы хотела остаться с… Морроубранами, — закончила скомканно, не найдя в себе смелости произнести то, что думаю на самом деле. Я хочу остаться не с Морроубранами, а с Хэйденом.

Однако Вилард, кажется, услышал мои невысказанные желания. Он усмехнулся и вновь затянулся гиолом.

— Светлые не создают пар с темными. Сама природа будто разводит нас по разные стороны. Уж тебе-то хорошо известно, насколько болезненно прикосновение чуждой силы. А если ваши чувства со временем ослабнут? Или исчезнут вовсе? Что тогда? Ты останешься затворницей в темных землях, — ответил он на свой же вопрос. — Сейчас ты еще можешь перейти в Солнечное царство, поступить в академию светлых, выучить все, что положено знать порядочной чародейке. Но если ты поймешь, что хочешь перебраться в царство, слишком поздно? Через десять, пятнадцать лет? Что тогда?

— Тогда я буду вспоминать этот момент и то, почему решила остаться в империи. Я не хочу из-за страха перед будущим, которое может и не случиться, прятать голову в песок. Я готова рискнуть.

Вилард снова прищурился. Несколько секунд молчал, будто давая мне шанс изменить решение, а потом широко улыбнулся.

— Мой сын сделал достойный выбор.

Похвала меня не особо тронула, гораздо больше волновало другое.

— Когда он к нам присоединится?

— На зимних праздниках. Тогда же он заберет твоего кайроша и метлу. Раньше покидать академию опасно: можно вызвать ненужные вопросы.

— А… а сколько осталось до праздников?

— Десять дней. Ты пробыла «мертвой» трое суток. Обо всем, что случилось за то время, думаю, лучше спросить у Хэйдена, когда вы встретитесь.

Я согласно кивнула и прикрыла веки.

Десять дней ожидания… Долго. После всего пережитого единственное, чего я хочу, — прижаться к Хэйдену, вдохнуть его запах, ставший таким родным и нужным, ощутить крепкие объятия и требовательный, опаляющий желанием поцелуй.

— Время пролетит быстро, — ворвался в мои мысли голос Виларда. — Лорна очень ждет встречи с тобой и, как только ты почувствуешь себя лучше, готова помочь в освоении светлых заклинаний.

— Лорна?

— Силлерторн, мать Хэйдена.

— Но… — я нахмурилась. — Вы же сказали…

Вилард пожал плечами и улыбнулся до того хитро, что не осталось сомнений.

— Вы меня проверяли!

— Проверял, — не стал увиливать он и напомнил: — Хэйден — наследник сильнейшего северного клана по темной стороне. Со временем он встанет во главе Морроубранов, и я хотел убедиться, что рядом с ним будет достойная чародейка. Та, что не пасует перед трудностями и готова идти вперед, даже если временами приходится ступать во тьме.

Едва вспыхнувшее возмущение исчезло, словно лишенный воздуха огонь. Доводы Виларда звучали не просто логично, а по-отцовски правильно.

— А насчет того, что светлые не создают пар с темными? Это тоже часть проверки?

— Нет. Противоборствующие природы не подпускают нас друг к другу. По правде сказать, я не понимаю, как вы с Хэйденом не чувствуете этого. Разве его тьма не обжигает холодом твой свет?

Губы против воли растянулись в улыбке. Я покачала головой.

— Его тьма — единственная, которой я могу касаться. Более того, мне нравится ощущать ее. В ней… тепло.

— Я думал, меня уже ничем не удивить, — тихо усмехнулся Вилард. — А теперь даже загадывать не берусь, какими силами будут обладать мои внуки. Чудны игры покровителей.

Упоминание наших возможных детей заставило кровь прилить к лицу, а сердце забиться быстрее. Заметив мое смущение, колдун деликатно отвернулся и, сдвинув шторку, выглянул в окно.

— До поместья Морроубранов осталось меньше двух часов пути. Постарайся поспать. Потом, боюсь, отдохнуть не получится: Эвелин и Лорна слишком давно хотят с тобой познакомиться. В связях с северянами есть свои минусы, и две свекрови — один из них.

Поймав мой перепуганный взгляд, Вилард тихо рассмеялся.

Вилард назвал родовое гнездо Морроубранов поместьем, но это слово меньше всего подходило сооружению, показавшемуся из-за очередного витка дороги. Огромное, нашедшее пристанище между двух крутых склонов, оно скорее напоминало замок. Величественный, пугающий, поражающий своим… не великолепием, а особым духом, который ощущался даже на подъездах. Темные стены, высокие башни со шпилями, массивные ветви аркбутанов, которыми замок будто опирался на окружающие его горы. И гигантские, даже издалека видимые горгульи, замершие на заснеженных склонах. Словно стражи, они оберегали вверенный им дом, заботливо прятали его от ветров распахнутыми крыльями. Из открытых пастей вырывалась не вода — хлопья снега, что падали невесомой крошкой к когтистым лапам.