Уже 24 августа Крючков написал письмо Вадиму Бакатину, который сменил его на посту главы Лубянки: «Уважаемый Вадим Викторович! Обращаюсь к Вам, как к Председателю Комитета госбезопасности СССР и через Вас… к коллективу КГБ со словами глубокого раскаяния и безмерного переживания по поводу трагических августовских событий в нашей стране и той роли, которую я сыграл в этом… Осознаю, что своими преступными действиями нанес огромный ущерб своей Отчизне…»

Еще более слезливое письмо Крючков на следующий день отправил Горбачеву: «Уважаемый Михаил Сергеевич! Огромное чувство стыда – тяжелого, давящего, неотступного – терзает постоянно. Позвольте объяснить Вам буквально несколько моментов. Когда Вы были вне связи, я думал, как тяжело Вам, Раисе Максимовне, семье, и сам от этого приходил в ужас, в отчаяние…».

Дальше можно не цитировать. Неужели подобное мог написать человек, 45 лет проработавший на ответственных должностях в партии и органах безопасности? У него даже не хватило мужества заявить, что ГКЧП пытался исправить ситуацию, созданную в стране преступной политикой Горбачева, и тот должен сидеть в камере вместе с ним. Правда, затем Владимир Александрович взял себя в руки и занял достойную позицию.

К сожалению, аналогично клял себя, сидя в «Матросской тишине», министр обороны СССР Д. Язов. Достойно встретил арест и заключение лишь заместитель министра обороны СССР Валентин Иванович Варенников. Он единственный из подсудимых по делу ГКЧП отказался принять амнистию и предстал перед судом. 11 августа 1994 года Варенников был оправдан за отсутствием состава преступления.

К сожалению, встречи в Москве с представителями советской высшей политической элиты оставили у меня горькое чувство разочарования. Многие из них были угодниками – исполнителями желаний генерального секретаря ЦК КПСС. Этакие молчалины-приживальщики из комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума».

Как говорилось, советская система управления в период Хрущева – Брежнева сделала ставку на «исполнителей», беспрекословно выполнявших команды сверху. Именно они оказались наиболее «живучими» в критических ситуациях. Напомню, что Сталин таких коммунистов называл «аллилуйщиками».

Через 40 лет после этих горьких слов Сталин, аллилуйщики, сосредоточенные в управляющем партаппарате, позволили генеральному секретарю ЦК КПСС, а затем президенту СССР в течение шести с лишним лет проводить губительную политику. Но не только аллилуйщики были виновниками краха СССР. Оказалось, что многих представителей советской политической и военной элиты можно было купить за американские доллары.

Об этом рассказал в своих воспоминаниях под названием «Остаться русским. Первая поездка в Россию» князь Алексей Павлович Щербатов (1910–2003) из рода Рюриковичей, президент Союза российских дворян Северной и Южной Америки. Волей судьбы Щербатов оказался в августе 1991 года в Москве. Он, как влиятельный американский гражданин, имел прямой доступ к тогдашнему послу США в СССР Роберту Страуссу (Robert Strauss), весьма информированному человеку.

В 2003 году воспоминаниями о событиях августа 1991 года в Москве князь поделился с Александром Чернавским. Тот разместил эти воспоминания в популярной православной газете «Вера» – «Эском» (№ 520). Князь рассказывал: «…За несколько дней кое-что для себя прояснил: американцы, ЦРУ провели деньги через своего посла в России, Роберта Страусса, использовав его связи, чтобы подкупить военных: Таманскую и Дзержинскую дивизии, которые должны были перейти на сторону Ельцина. Большие деньги получили сын маршала Шапошникова, военный министр Грачев.

У Шапошникова сейчас имение на юге Франции, дом в Швейцарии. Я слышал от Джорджа Бейли, моего давнего друга, много лет проработавшего в ЦРУ, что выделенная на СССР сумма составляла больше одного миллиарда долларов. Немногие знали, что в 1991 году в аэропорт “Шереметьево” специальные самолеты под видом дипломатического груза доставляли деньги, их раздавали упаковками 10-, 20-, 50-купюровыми банкнотами правительственным руководителям и военным. Эти люди в дальнейшем смогли участвовать в приватизации. На сегодня это известный факт… Оказалось, что если советским чиновникам дать хорошие взятки, то разрушить Советский Союз не составило труда…»

Впечатление такое, что князь Щербатов рассказывал о каком-то африканском государстве, а не о Советском Союзе. Но он изложил то, чему был свидетелем. Но не только за деньги покупались бывшие коммунисты. Известно, что Горбачев в основном «купился» на лесть зарубежных «коллег». Не избежал этой участи и бывший первый секретарь Московского ГК КПСС, а затем и президент Российской Федерации Б. Ельцин.

Известно, что Борис Николаевич в 30 лет (в 1961 г.), будучи прорабом строительного управления, «по убеждению» вступил в КПСС. За этим последовал его стремительный карьерный рост. В 35 лет Ельцин уже директор Свердловского домостроительного комбината. В 37 лет он возглавлял отдел строительства Свердловского обкома КПСС. Отличался невероятной исполнительностью. О Ельцине говорили: «Он разобьется в лепешку, но выполнит любое задание начальства». Затем Борис Николаевич стал секретарем обкома и в 45 лет был избран первым секретарем Свердловского обкома КПСС.

В этой должности он организовал исполнение давнего решения Политбюро ЦК КПСС о сносе дома Ипатьевых (место расстрела царской семьи в 1918 году), которое никак не желал выполнять его предшественник Я. Рябов. Одним словом, верный солдат партии, готовый выполнить любое ее указание.

По этой причине весной 1985 года, по рекомендации Е. Лигачева, Ельцин был взят в аппарат ЦК КПСС заведующим Отделом строительства, а в июне того же года был избран секретарем ЦК КПСС по вопросам строительства. В декабре 1985 года был рекомендован Политбюро ЦК КПСС на должность первого секретаря Московского ГК КПСС.

Но в 1987 году на октябрьском Пленуме ЦК КПСС Борис Ельцин, будучи уже кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС, позволил себе покритиковать деятельность Политбюро и Секретариата ЦК КПСС. Он также высказал озабоченность по поводу неумеренного «славословия некоторых членов Политбюро в адрес генерального секретаря».

Помимо этого Ельцин «прошелся» по стилю работы секретаря ЦК КПСС Егора Лигачева и заявил о своем нежелании исполнять обязанности кандидата в члены Политбюро. Выступление Бориса Николаевича было сумбурным и не впечатляющим. Но, по выражению Горбачева, Ельцин «бросил тень на деятельность Политбюро и Секретариата, на обстановку, сложившуюся в них». А это по всем партийным канонам надлежало осудить. Ельцина освободили от должности первого секретаря Московского ГК КПСС и назначили первым заместителем председателя Госстроя СССР. Однако советским гражданам предпочли не сообщать, за что Ельцин освобожден от должности.

Засекреченностью выступления первого секретаря Московского горкома партии на октябрьском Пленуме не преминули воспользоваться его соратники. Тогдашний редактор газеты «Московской правды» Михаил Полторанин подготовил свой вариант речи Ельцина, не имевшего ничего общего с тем, что Ельцин говорил на Пленуме ЦК КПСС.