жизни похвала действовала как бальзам на раны. В 2004 году она познакомилась с одним инженером, тоже выходцем с Тринидада, и вышла за него замуж. Первая беременность закончилась выкидышем (позже случился и второй). Она мучительно переживала каждую утрату, что сказывалось на семейных отношениях.

Но вместо того чтобы взять отпуск и прийти в себя, как настоятельно рекомендовало начальство, Энни предпочитала глушить боль, проводя еще больше времени за лабораторным столом. «У меня есть работа и шоколад, – говорила она своему боссу. – Вот мой способ справляться с этим». В год после первого выкидыша она взяла еще более лихорадочный темп, проанализировав 11 232 образца, почти вдвое перекрыв достижения химика, показавшего второй результат, и вчетверо – средние результаты по лаборатории. Потом Энни родила сына, оказавшегося инвалидом, что несколько замедлило ее скорость, но все равно год за годом продолжала показывать выдающиеся результаты. Если большинство сотрудников могли работать одновременно с двумя десятками образцов, Духан обычно обрабатывала пять-шесть десятков за раз, а однажды – сто девятнадцать.

Аналитик нарколаборатории Энни Духан (с разрешения Boston Herald).

Впрочем, со временем в лаборатории стали с подозрением относиться к суперспособностям коллеги. Как она может работать так быстро? Появлялись и другие обстоятельства. Один из коллег как-то заметил, что Духан не калибрует весы – важнейший инструмент для обеспечения точности, поскольку разница, скажем, между 27,99 грамма и 28 граммами означает пару дополнительных лет за решеткой. Коллеги также обратили внимание, что Духан, показывая рекордные результаты тестирования, похоже, никогда не пользуется микроскопом. Также вызвало удивление нехарактерно малое количество отходов производства. Проводя кристаллический тест, химики смешивают неизвестное вещество с жидкостью на лабораторном стекле. Вскоре начинают образовываться кристаллы. Различные наркотики дают кристаллы различной формы, которые химики идентифицируют под микроскопом. Для каждого теста требуется чистое лабораторное стекло, чтобы не попали никакие примеси, поэтому после ряда таких анализов в ящике для отходов должно накапливаться определенное количество стеклышек. Коллеги заглянули в мусорную корзину Духан и увидели, что та подозрительно пуста.

И коллеги оказались правы в своих подозрениях. Неясно, когда все началось, но Духан занималась фальсификациями в крупных масштабах. Вместо того чтобы проводить полноценные анализы, она просто брала образцы и на глаз определяла, чем это может быть.

Ей все сходило с рук благодаря изъяну в рабочем процессе лаборатории. Для обеспечения неразрывности «цепочки хранения» все образцы наркотиков, поступающие в лабораторию, сопровождаются «контрольными картами», в которых указывается место захвата наркотика, мнение полицейских, что это такое, и так далее. Нормальная полицейская процедура. Проблема заключается в том, что химики имеют доступ к этим картам и могут увидеть зафиксированное мнение полиции. Вообще, допуск к такого рода информации – не самая лучшая идея. Чужие предположения неизбежно сбивают нас, склоняют к принятию одного решения и уводят от прочих. Духан откровенно пользовалась этим изъяном, выдавая полицейские «предположения» за итоги проведенного анализа. Если они предполагали героин – значит, здесь героин. Без хлопот и заморочек.

Надо признать, Духан проводила и настоящие анализы – тех образцов, для которых не было сопроводительной информации на контрольной карте, потому что иначе пришлось бы действовать практически вслепую. Она реально анализировала примерно одну пятую всех образцов, проходивших через ее руки, – просто для уверенности. Но в остальных случаях она пропускала всю эту занудную химию и элементарно штамповала заключения, поддерживая высочайший уровень производительности. Плохо и то, что она ставила свою подпись на сертификатах, удостоверяющих, что образцы прошли надлежащее тестирование, и предоставляла их в полицию. Эти сертификаты служили доказательством обвинения на судебных процессах, то есть она систематически лжесвидетельствовала.

Во многих случаях поверхностный анализ, проводимый Духан, практически не влиял на результаты: копы обычно знали, что за наркотики попадают им в руки. Так что даже притом, что не проведенный должным образом анализ нарушал права подозреваемого, на окончательном вердикте это не сказывалось. Но не всегда. И в таких случаях Духан брала на себя поистине тяжкий грех.

Тестирование в лаборатории, как уже говорилось, состояло из двух этапов. Духан часто проводила первый этап, а ее коллега – второй. Иногда результаты второго этапа, на котором использовались приборы, противоречили первоначальному предположению. В таких случаях полагалось проводить повторный анализ. Но вместо того чтобы признать ошибку, которая могла подорвать репутацию супервумен, Духан тайком проскальзывала на склад, находила подходящий образец наркотика, который уже был идентифицирован, и предъявляла его для повторного тестирования. Presto[74] машина выдавала «правильный» результат. Иными словами, она стала подделывать доказательства, чтобы скрывать свои махинации.

В результате за решетку отправлялись невинные люди. Одного человека задержали с инозитолом, белым порошком, который продается в аптеках как общеукрепляющее средство для организма. Духан «определила» его как кокаин. В другом случае наркоман решил провернуть весьма рискованный мухлеж и продал другому наркоману дробленый кешью, сказав, что это крэк. Второй наркоман оказался замаскированным полицейским. Но все равно это был всего лишь кешью – такие дела. А потом первый в изумлении наблюдал, как Духан в суде под присягой сообщила обратное. «Я понял, что она врет про анализы, – позже говорил он. – Ну просто никак не может кешью превратиться в крэк!»

Не всех, на кого Духан давала ложные показания, сажали в тюрьму. Мелких торговцев зачастую оставляли на свободе. Но статья, связанная с наркотиками, имеет и другие последствия, не обязательно в виде тюремного срока. Человека могут депортировать, уволить с работы или лишить государственного жилья. Можно лишиться водительской лицензии или права видеться со своими детьми. А если попадешься вторично – это уже рецидив.

Духан так и не дала удовлетворительного объяснения, почему она подвергала опасности так много людей. Но ее слова и поступки могут навести на некоторые предположения. Во-первых, ей нравилось сажать наркодилеров. Она поддерживала неприемлемо дружеские отношения с местными прокурорами и в электронной переписке откровенно признавалась в своем желании «убрать с улицы» этих негодяев. Один прокурор предлагал угостить ее выпивкой в элитном баре. Другой был вынужден подать в отставку после того, как была предана огласке его игривая переписка с Духан. Однажды она попросила у прокурора совета, стоит ли ей как-то реагировать на просьбу адвоката защиты в оказании помощи своему клиенту.

Духан находилась в состоянии сильнейшего психологического стресса, а в такой ситуации, как говорит наука, люди склонны упрощать жизнь и совершать аморальные поступки. Учитывая огромный завал дел в лаборатории, все сотрудники испытывали сильное желание побыстрее разбираться с очередным образцом. К этой проблеме у Духан добавились несколько неудачных беременностей и тяжелая обстановка в доме. Родных людей, кроме родителей, у нее не было, а жизнь рядом с целым кланом