Санард ошеломленно уставился на мелькавшие впереди штандарты Гулэра и Роки.

– Рыцари? Откуда?.. Они же... Проклятие! – Мессир развернулся и рявкнул: – Эдмос!

Поверенный тут же возник перед Санардом.

– Немедленно в атаку конницу из поселка! Основной удар на фланги клина рыцарей! Срочно шли гонцов на северо-восточную дорогу, к барону Шаильтиду, вели им поторапливаться! Пора выложить наш последний козырь!

* * *

Верлойн оглох от шума боя и крови, стучавшей в висках; он видел, что пеший Гвендр что-то ему кричит, но не мог разобрать ни слова. Верлойн вдруг увидел, как пехотинец, нацеливший было в него дротик, побледнел и отступил на два шага. Верлойн рубанул противника слева, скинул на землю рыцаря Свана и оглянулся.

Наконец-то! Гулэрский клин рыцарей вышел из секрета и раздавил противника на флангах. «Теперь повеселимся», – подумал Верлойн, посылая Хинсала вперед. Рядом, крича от охватившей их радости, бросились в атаку остатки гулэрской легковооруженной конницы и пехоты. Битва закипела с новой яростью и силой, фронт гулэрцев раздвинулся, пропуская рыцарей, и клин врезался в хлынувших было в брешь горцев, раскидывая противника, сминая его ряды.

Горцы побежали. Казалось, битва предрешена. Победа! Уже ликовали гулэрцы, уже смеялся Верлойн, сея смерть в рядах горцев. Гвендру подали нового коня, и генерал принял командование рыцарями на себя. Гулэрцы ожили, удвоили свои силы, и бешеное наступление отодвинуло фронт горцев почти к самым шатрам.

Лучники стояли на первом кольце, потрясая луками над головами и радостно крича. Они уже не стреляли, боясь попасть в своих, лишь наводчики катапульт продолжали работу, не торопясь расстреливая тыл противника.

Конец осады! Наконец-то! Войска гулэрцев громили противника, уничтожали его, сея панику и обращая в бегство. Посыльные докладывали, что у восточных ворот происходит то же самое.

– Ну вот, – удовлетворенно вздохнув, сказал Дрюль. – Надавали-таки горцам по шее!

– Слава Небу, – сказала Лэнарда, вытирая вспотевший лоб.

Дрюль взглянул на девушку и вдруг спросил:

– Послушай, Эна, а почему ты носишь вуаль? Да еще на южный манер?

Глаза девушки рассеянно скользнули по лицу дримлина, казалось, она сначала не поняла вопроса.

– У меня болезнь, – наконец сказала она. – Поэтому я и ношу вуаль. Я родом с юга – поэтому вуаль на южный манер. А скрываю я лицо, потому что оно слишком безобразно, чтобы выставлять его напоказ.

– Я, конечно, не знаю, – невозмутимо сказал Дрюль. – Я – дримлин и плохо разбираюсь в человеческих стандартах красоты, но, если бы все были такими же безобразными, как ты, я бы, пожалуй, женился не на дримлинке, а на человеческой девушке.

Лэнарда уставилась на Дрюля, тот широко улыбнулся:

– Видишь ли, твоя вуаль отстегнулась от воротника, и, когда ты подавала мне стрелы, она пару раз приподнималась, и я видел твое лицо. Никаких следов болезни я не обнаружил.

Девушка схватилась за воротник. Вуаль действительно отстегнулась. Лэнарда покраснела, как спелое яблоко.

– Напротив, – продолжал Дрюль, – я готов поспорить, что оно чрезвычайно красиво и что я его видел уже однажды, когда гостил в королевском дворце в Дирорне. Там была замечательная галерея...

Девушка не то вскрикнула, не то задохнулась от гнева.

– Дрюль, – умоляюще сказала она. – Прошу тебя, не говори об этом никому.

– Да я и не собирался, – пожал плечами дримлин. – Просто мне было интересно, что ты выдумаешь, чтобы оправдать вуаль.

– О нет! – закричали вдруг справа и слева.

Дрюль и Лэнарда взглянули на поле брани.

* * *

Рука Верлойн, казалось, превратилась в молнию. Бесчувственную молнию, потому что она онемела, и барон лишь старался не разжать пальцы – удержать в руке Лодрейст. Уже в седьмой раз Верлойн пропускал удары противника, и спасали его только доспехи. И тут это произошло.

У захватчиков был собственный секрет, и, когда Санард отдал приказ, свежие силы горцев, рыцари Свана, стоявшие в резерве, ринулись из поселка прямо на рыцарей Гулэра. Проведя маневр, они стремительно развернулись и напали на левый фланг клина, сминая строй гулэрцев. Гигантский клин распался – теперь черноскальцы лишились своей основной ударной силы.

Наступление остановилось, завязались яростные поединки между рыцарями Гулэра и Свана. Из поселка подходила свежая пехота горцев. Начался хаос. Гвендр старался удержать строй, но тщетно – сил противника было больше. Гулэрцы слишком далеко ушли вперед, поэтому уже не могли должным образом защитить фланги и тыл. Горцы в любую минуту могли начать окружение, отрезая войска Гулэра от города. Над полем реяли штандарты страны Восточных гор. Бой достиг своего апогея.

Мешанина тел вокруг мешала Верлойну сосредоточиться. Он боялся ранить или убить кого-нибудь из своих, но в этой свалке хрипящих и рычащих тел, закованных в броню, разобрать, где свой, где чужой, было практически невозможно. Со всех сторон был враг – Верлойн далеко оторвался от основных сил союзников и теперь пытался пробиться назад.

Рядом вдруг оказался Алдруд. Он пробился к барону и ожесточенно рубился слева. Только один раз он взглянул на Верлойна, и тот, поймав этот взгляд, понял, что хотел сказать Странник. «Если увидишь, что дело плохо, скачи на север, и пусть угрызения совести тебя не мучают».

Ну уж нет. «Мы выиграем эту битву и вместе закончим нашу миссию». Вспомнив свои собственные слова, Верлойн зарычал и принялся рубить противника с удвоенной силой.

Отступать назад не было смысла – на вторую вылазку сил уже не хватит, потом подойдут свежие войска Свана, и все – штурм, город падет, и королевству Черных скал придет конец. Так пусть же это произойдет сегодня, но перед этим гулэрцы дорого продадут свои жизни.

– Это конец, – прохрипел Дрюль.

Дримлин в отчаянии отшвырнул лук, отвернулся от бойницы и невидящими глазами уставился в пространство перед собой. Такого поворота событий на Большом Совете не учли. Проклятие! Что же делать? Вдруг дримлин вскочил, повинуясь внезапному порыву, и закричал:

– Друзья! Берите оружие! Все за стены!

С этими словами он бросился по лестнице вниз, выхватил из ящика у стены меч и ринулся к западным воротам. За ним побежали все лучники, бросив бесполезные без стрел луки и взяв в руки необычное для них оружие – копья, палицы, секиры и мечи.

Лэнарда, закусив губу, сидела на опустевшей стене и от бессилия вдруг зарыдала. Это конец. Если лучники взяли в руки мечи – это конец.

Штандарт Гулэра качнулся, потом поднялся и вновь чуть не упал. Штандарта Роки уже не было видно. Войска гулэрцев редели. Черноскальцы не отступали, они умирали под стенами столицы, перед смертью стараясь отправить в Долину Небытия как можно больше врагов. Но силы были слишком неравны.