Смерть поднял косу и занес ее над моим голосом. Услышав, как лопнула струна, я успела подумать, что так и не узнала, какого цвета моя душа. Линия жизни перерезана, Эрика. Одним ударом косы. Я снова падала и падала, пока свободный полет вдруг не прекратился. Перед моими глазами закрутился калейдоскоп цветов. Меня, словно на крыльях, несло вперед, и вдруг я оказалась в узком тесном пространстве и плюхнулась на что-то мягкое. Вокруг меня сжимались кровавые стенки, а я царапалась и металась, стараясь выбраться наружу. Откуда-то донеслись голоса. «Вот теперь. Дыши! Дыши! Тужься, тужься! Еще! Давай! Ты сможешь! Еще разок!» Я услышала женский крик, свет ослепил меня, я почувствовала, что падаю, но сильные руки подхватили меня. Я кричала и кричала, и мой крик не умолкал, пока меня вытирали и клали на чей-то теплый живот. Я дергала руками и ногами, но они были слишком маленькими, чтобы помешать чужим рукам гладить меня по спине. Мне стало страшно. Я попыталась вырваться, но меня подняли выше и прижали к голой набухшей груди, от вида и запаха которой к горлу подкатила тошнота. И тут я услышала голос Тома. Всхлипывая, он повторял одни и те же слова: «Моя малышка, моя малышка, моя малышка. Моя самая красивая на свете девочка. Моя…»