– Но вы здесь и находитесь для того, чтобы принимать такие решения, господин старший комиссар! По крайней мере, такую вещь, как горячий след, вы должны уже были обнаружить, черт возьми! Вы ведь не будете мне рассказывать, что проверяете все полученные сигналы. В каком направлении вы ведете сейчас расследование? Этого уже достаточно, более подробную информацию мы им и не должны предоставлять. Последняя пресс-конференция по этому делу проходила неделю назад. И я могу понять журналистов, они постепенно теряют терпение. И если мы не можем им ничего предложить, начинают распространяться спекуляции. Так ведь происходит всегда!

– Тогда пусть распространяются. С позволения сказать, господин начальник полиции, я делаю свою работу, а не являюсь шутом для журналистов.

– Тогда делайте вашу работу так, чтобы она давала результаты. Надеюсь, мы поняли друг друга?

– Господин начальник полиции, я все еще предан закону, а не всяким журналюгам! Пусть они пишут что хотят. До свидания!

Дверь распахнулась, и красный как рак Вильгельм Бём, вылетев из кабинета шефа, промчался мимо Рата и все еще невозмутимо печатающей Дагмар Клинг. Что за финал! С большой степенью вероятности можно было сказать, что это не поспособствует росту в карьере Бёма.

Гильотина прервала треск своей машинки.

– Господин комиссар, – сказала она и указала на дверь, которая все еще была открыта, – проходите, пожалуйста. Господин начальник полиции может вас сейчас принять.

Цёргибель, похоже, быстро сумел взять себя в руки. Он сидел за своим письменным столом и делал вид, что приводит в порядок документы. Когда Гереон вошел, он встал и развел руки в стороны, как оперный певец.

– Юный комиссар Рат! – Карл протянул ему свою мясистую лапу. – Как вы адаптировались, мой друг?

Рат от неожиданности почувствовал некоторую растерянность. Он предпочел бы, чтобы толстяк оставался за своим столом и усадил бы гостя на один из удобных стульев перед ним. И уж тем более он не хотел быть другом начальника полиции.

– О, спасибо, – ответил Гереон. – Берлин – не Кёльн, но…

– И не говорите! И не говорите! – Цёргибелю, похоже, нравилась эта избитая фраза, хотя его совершенно не интересовало ее толкование.

Зазвонил телефон. Начальник полиции недовольно снял трубку.

– Я ведь просил мне не мешать, фройляйн Клинг, – сказал он. – Что? – Сушеный Лук замолчал и некоторое время слушал. – Но я уже дал свой ответ министру внутренних дел: берлинская полиция будет заниматься этим делом, как и любым другим. Это совершенно обычный случай пропажи без вести. Большинство людей объявляются через пару дней как ни в чем не бывало. А сейчас вы мне, пожалуйста, больше не мешайте.

Карл положил трубку.

– В советском посольстве пропал один из их сотрудников, – сказал он Рату. – А коммунисты сразу устраивают из этого государственную акцию. Причем я готов спорить, что этот парень повеселится пару прекрасных дней – и ночей – в нашем городе и потом, с похмелья, вновь явится в посольство. Он не первый, кто не в состоянии противостоять соблазнам капитализма.

Цёргибель повел комиссара в другой конец кабинета, где стояли диван, кресла и журнальный столик. Мягкая мебель была довольно новой – не то что просиженные зеленые чудовища в кабинете Генната.

– Располагайтесь поудобнее.

Поудобнее? Рат сел в кресло бежевого цвета. Он чувствовал себя как угодно, только не уютно. Но, по крайней мере, здесь не было пирожных.

– Спасибо, господин начальник полиции, – сказал Гереон.

Карл предложил ему сигару, но он отказался. Тогда начальник полиции взял себе одну и снова поставил ящичек на стол.

– Ну? – спросил он, зажигая сигару. – Как продвигается ваше дело об убийстве?

«Хороший вопрос, – подумал Рат. – Я знаю, кто это сделал, но не скажу!»

– Следы указывают на разборки в преступных кругах, – сказал он бюрократически сухо, как только можно было ожидать от прусского чиновника.

– Н-да, это уже кое-что! – Цёргибель просиял. Вероятно, он надеялся по крайней мере в отношении этого дела на быстрое раскрытие.

– Жертвой является мошенник, член объединения «Беролина», – продолжил Гереон свой доклад. – Пуля, возможно, попала в него рикошетом. Это мог быть несчастный случай. Или наш герой угодил в перестрелку. На его правой руке обнаружены следы пороха. – Рат запнулся и пожал плечами. – Больше нам пока ничего неизвестно.

– Больше вам пока неизвестно? Но это уже достаточно богатая информация! И это за короткое время! Поверьте мне, есть следователи, которые блуждают в более густом тумане. И это в расследованиях, которые продолжаются неделями.

Видимо, начальник полиции намекал на Бёма. Иногда под прицел попадают те, кто должен попасть, подумалось Рату.

– Расследование убийства – это не такое простое дело, господин начальник полиции. – Гереон постепенно расслабился. Нужно уметь предвидеть события. Придет время, когда и комиссару Рату придется разочаровать высшее начальство. И это будет скоро. Примет ли его тогда друг отца все так же радушно?

– Простых дел не бывает. – Цёргибель сделал пренебрежительное движение рукой. – Здесь, наверху, вам придется сталкиваться с политикой – поверьте мне, я иногда завидую сотрудникам, которые работают на улице, из-за их тяжелой и честной службы.

Рат предпочел не комментировать это. Он сомневался, что начальник полиции имел хотя бы приблизительное представление о том, как выглядела служба на улице, так что просто пожал плечами.

– Во всяком случае, я доволен, что вновь могу заняться расследованием убийства.

– Я рад, мой дорогой, я рад! – Карл, казалось, был по-настоящему в приподнятом настроении. – Я думаю, мы могли бы сегодня утром провести пресс-конференцию. Как вы считаете?

Гереон испугался, но не подал виду.

– Пресс-конференцию? – Он достал сигарету из пачки «Оверштольц» и закурил. – Вы считаете, что в этом есть необходимость, господин начальник полиции? Но нам не следует предавать это дело огласке! Возможно, речь идет всего лишь о жертве обычной перестрелки среди уголовников.

– Не надо скромничать! – сказал Цёргибель, попыхивая сигарой. – Или я должен воспринимать ваши слова как страх перед общественностью? Никаких опасений, мой друг, я ведь знаю, как дурно поступила с вами пресса в Кёльне. Но это дело предоставляет вам возможность для хороших контактов с берлинской прессой, вы должны это использовать, это очень важно. Я вас тоже поддержу. И в конце концов… – Он сделал театральную паузу и взял следующую сигару. Воздух постепенно становился все более густым. – …В конце концов, на сей раз это ведь не ваша пуля застряла в трупе, не так ли? – Карл засмеялся.

Рат не очень любил юмор начальника полиции. Он натянуто улыбнулся.

– Значит, договорились, – продолжал Сушеный Лук. – Ровно в одиннадцать в малом конференц-зале. Постарайтесь до этого времени обобщить ваши результаты расследования. И пришлите мне, пожалуйста, копию за полчаса до начала конференции. И, может быть, вам придет в голову какая-нибудь идея, как мы могли бы обратиться за помощью к населению. Мы ищем свидетелей, вы знаете. Это всегда полезно. И журналисты будут на вашей стороне, если вы сможете загрузить их подобной работой.