– Да, с ним все будет в порядке. Я собираюсь сделать луковую припарку, чтобы очистить рану. Если хочешь, можешь сходить к нему, пока я лук принесу.

К счастью, его у нас хватало. Я собрала урожай пару недель назад, когда ударили первые морозы, и теперь в кладовой висело несколько дюжин ароматных луковых кос. Я оторвала шесть больших головок, отнесла их в кухню и стала нарезать кольцами. Обожженные пальцы онемели, и я работала медленно, стараясь не порезаться.

– Давайте я, a leannan[21].

Миссис Баг забрала у меня нож и быстро расправилась с луковицами.

– Для припарки? Вот это дело! Хорошая луковая припарка что угодно вылечит!

Она с тревогой хмурилась, поглядывая в сторону кабинета.

– Мама, тебе помочь? – В кухню вошла взволнованная Брианна. – Папа ужасно выглядит. Он поправится?

– Деда поплавится? – Джем, тоже взволнованный, примчался за ней на кухню, но, кажется, его больше интересовал нож миссис Баг, чем здоровье деда. Малыш придвинул к столу маленькую табуретку, залез и уставился на лезвие из-под медной челки.

Я отбросила с лица волосы и вытерла слезящиеся глаза тыльной стороной ладони.

– Поправится. А как Роджер?

– С ним все в порядке.

В голосе Брианны звучала гордость. Джейми сказал, что Роджер спас ему жизнь. Оставалось надеяться, что он и дальше останется в живых.

– Спит, – добавила Бри, и ее губы тронула легкая улыбка.

Я понимающе взглянула на дочь. Если мужчина в постели – ты знаешь, что он в безопасности, по крайней мере, сейчас.

– Джем, не мешай миссис Баг! – Она подхватила сына и оттащила от разделочной доски, хотя он возмущенно лягался. – Тебе чем-то помочь?

Я задумчиво потерла лоб.

– Найдешь мне несколько мушиных личинок? Для ноги Джейми.

Я, нахмурившись, выглянула в окно. Стоял чудесный осенний день.

– Боюсь, все мухи погибли после первых заморозков. Давно ни одной не видела. Посмотри в коровнике, они иногда откладывают яйца в свежие коровьи лепешки.

Брианна поморщилась, но кивнула, поставив Джемми на пол.

– Пошли, парень, поищем бабушке всякую бяку.

– Бяку-бяку-бяку! – Джемми помчался за ней, в восторге от перспективы.

Я высыпала нарезанный лук в чашу из полой тыквы и добавила немного горячей воды из котла. Потом оставила его тушиться и вернулась в кабинет. Крепкий еловый стол в центре комнаты служил мне и диагностическим, и зубоврачебным, и даже обычным обеденным, в зависимости от медицинских потребностей и количества приглашенных на ужин. Сейчас на нем лежал Джейми, едва различимый под ворохом одеял. Марсали стояла рядом и поила его водой из чашки.

– Ты же поправишься?

Она протянула руку, но не решилась прикоснуться к нему.

– Конечно, милая.

В голосе Джейми прозвучала усталость, однако он медленно вытащил руку из-под одеяла и дотронулся до щеки дочери.

– Фергус отлично справился. Ночью собрал всех охотников, а утром нашел меня с Роджером Маком и привел нас домой. Он хорошо ориентируется в горах.

Марсали все еще склонялась над отцом, но я заметила, что ее губы расплылись в улыбке.

– Я скажу ему, а то он переживает, что упустил зверей. Говорит, одного бы хватило, чтобы весь Ридж зимой прокормить.

Джейми пренебрежительно хмыкнул:

– Ничего, и без них проживем.

Ему трудно было разговаривать, но я не стала прогонять Марсали. Роджер сказал, что Джейми рвало кровью, пока его несли назад. Я не могла дать ему виски или бренди, чтобы уменьшить боль, а настойки опиума у меня не было. Может, присутствие дочери облегчит его страдания.

Я тихо открыла шкаф и достала большой закрытый горшок с пиявками. Холодная глина остудила обожженные руки. Около дюжины малоподвижных черных лент медленно плавали в мутной настойке из корней рогоза. Я выложила три штуки в маленькую чашу с чистой водой и поставила ее греться рядом с жаровней.

– Просыпайтесь, парни, – сказала я. – Пора отрабатывать пропитание.

Копаясь в шкафу, я слушала тихий разговор за спиной о Жермене, малышке Джоанне и дикобразе, который прячется в кустах у хижины Марсали и Фергуса.

Теперь надо приготовить марлю для припарки, закупоренную бутылочку с луковой настойкой, глиняные кувшины с сухим желтокорнем, рудбекией и окопником и пенициллиновый раствор. Взглянув на этикетку, я выругалась про себя. Он был почти месячной давности. Сначала мне пришлось отправиться на медвежью охоту, потом навалилось множество осенних дел, и я совсем забыла приготовить новую партию.

Надеюсь, он все же подействует. Сжав губы, я руками растерла травы и высыпала их в буковую чашу для заварки, а потом тихо помолилась святой Бригитте. Сейчас понадобится любая помощь.

– А еловые лапы, что вы на земле нашли, – они свежие?

Похоже, Джейми больше интересовал дикобраз, чем новый зубик Джоанны.

– Да, зеленые и свежие. Я знаю, что эта мерзкая тварь где-то там, но дерево высокое, и с земли его не разглядеть. Уж тем более не подстрелить.

Стреляла Марсали так себе, однако Фергус одной рукой вообще не мог справиться с ружьем, потому охотиться приходилось ей.

– Кх… кх… – Джейми с усилием прочистил горло, и она торопливо протянула чашку с водой. – Возьми из погреба кусок соленой свинины и натри какую-нибудь палку. Воткни ее в землю рядом с деревом и пусть Фергус следит. Дикобразы любят соль и жир. Он ее унюхает и спустится, когда ночь наступит. Тогда и стрелять не надо будет. Стукнете его палкой по голове.

Я открыла медицинский саквояж и нахмурилась, рассматривая пилы и скальпели. Потом выбрала один – с искривленным лезвием. Рукоятка холодила пальцы. Сначала надо очистить рану – удалить мертвые ткани, обрывки кожи, кусочки листьев и грязь. Охотники обмазали ногу глиной и обвязали замусоленным носовым платком. Потом я обработаю поверхность пенициллином. Надеюсь, поможет.

– Отлично! – Марсали явно не терпелось взяться за дело. – Я на таких зверей еще не охотилась, но Йен говорит, что они очень жирные и вкусные, а иглами потом шить можно.

Я прикусила губу, рассматривая инструменты. Большую складную пилу для полевых ампутаций, длиной почти восемь дюймов, я не использовала со времен Аламанса и покрылась холодным потом при мысли, что придется прибегнуть к ней снова. При таком состоянии ноги…

– Мясо жирное… – сказал Джейми.

Он резко замолчал и повернулся на бок, тихо застонав, когда передвигал больную ногу.

Я представила себе процесс ампутации: упругое сопротивление кожи и мышц, скрежет кости, треск сухожилий и скользкие, кровоточащие сосуды, извивающиеся в отделяемой ткани, словно… словно змеи.