Решив эту важную проблему, Чупров снова завсхлипывал-запричитал, демонстрируя естественную реакцию человека, скинувшего с плеч тяготивший его груз. Но Гордеев оборвал больного, сказав, что готов выехать на встречу с Герой. Время встречи – семнадцать ноль-ноль. Ну пять минут туда-обратно.

В распоряжении оперативников МУРа было около двух часов. Но ведь и у преступников столько же. Однако одни четко знали условия своей задачи, а другие лишь то, как должны выглядеть их жертвы.

Гордеев сунул ненужный теперь мобильник обратно в сейф, запер его, позвонил Денису и сказал, что все в порядке, время пошло. Затем выглянул на улицу из окна холла: джип словно водой смыло. Значит, там уже получили команду.

За себя Юрий Петрович не боялся, его надежно страховали муровцы и будут дальше, до центра, передавать от машины к машине, как бы нечаянно отсекая при нужде вдруг появившийся хвост. Но такового не было. Скорее всего, потому, что у противника не оказалось под рукой нужного количества людей. И все, что имелось на данную минуту, было брошено к месту встречи, чтобы перехватить секретную папку, содержащую воистину бомбу. В этом можно было уже не сомневаться. Да иначе бы и серебристый джип не исчез так быстро.

В скверике между хвостом коня Долгорукова и серой громадой бывшего Института марксизма-ленинизма шла своя жизнь. Бил фонтанчик, на лавочках отдыхали прохожие и жители соседних домов. Но приехала поливочная машина, и народ как-то сам по себе рассеялся. Не без ропота, направленного против дураков начальников, плюющих с высокого этажа на простой народ, которому теперь уже и отдохнуть негде. А после того как уехала поливалка, оставив лужи в скверике и мокрые скамейки, на которые теперь и не присесть, появился типичный дядя Федя, дворник со шлангом, который, как известно, «из своей прямой кишки поливает камушки». И стал он натурально поливать из шланга еще не просохшие скамейки слева от входа.

А за несколько минут до условленной встречи возле памятника остановился экскурсионный автобус, и из него повалили туристы с сумками, фотоаппаратами, почти не слушая экскурсовода, который вынужден был обращаться к немногочисленным женщинам. Мужчины же окружили памятник и стали фотографировать и его, и себя на его фоне, и здание Моссовета, и скверик с «дядей Федей», прилежно выполняющим свою дворницкую работу. И никто из них, конечно, не обращал внимания на Гордеева, поднявшегося из глубины скверика и присевшего на второй лавочке справа, на подостланной газете. Занят же он был шнурками своего ботинка.

В это время со стороны Тверской, от книжного магазина, появился человек в светлом плаще и такой же шляпе. Едва он решился перебежать узкую улочку перед сквером, как снизу, со стороны Большой Дмитровки, навстречу ему рванул темный джип.

Одновременно с другой стороны сквера, по Столешникову вверх, покатил серебристый джип. Из него на ходу выскочил крепкий такой паренек в спортивном костюме и быстрым шагом направился ко входу в скверик. Несообразительный «дядя Федя» нечаянно направил в него сильную струю воды, и парень, выхватив руку из кармана, машинально закрылся ею от воды, забыв, что в руке был зажат пистолет. Мгновенье – его оказалось достаточно, чтобы парень получил сильнейший удар по шее, – и в ту же секунду его заломленные за спину руки уже оказались скованными браслетами. Серебристый джип рванул было вперед, но буквально уперся капотом в бок экскурсионного автобуса, который разворачивался в тесном пространстве площади. Дверцы джипа распахнулись, и сильные руки туристов выкинули из серебристого нутра еще двоих слабо соображающих «качков».

Черный джип успел бы, конечно, опередить человека в плаще и шляпе, но его нос как-то очень неловко подрезала до того стоящая смирно у обочины поливальная машина. Причем подрезала грубо, помяв крыло слева. Водитель джипа, вопреки логике, не обратил внимания на это наглое нарушение всех существующих правил и попытался уйти вперед, но тупой поливальщик продолжал теснить его к противоположному бордюру. И тогда водитель джипа, вероятно в качестве последнего аргумента, выставил в свое боковое окно двойное дуло обреза. Но уже ни сделать выстрела, ни чего-то сообразить он не успел, поскольку окно его полностью заслонил желтый бок поливальной машины, а правая дверца распахнулась, и водитель почувствовал сокрушительный удар в челюсть.

Пришел в себя он через несколько минут. И уж лучше б не открывал глаз. Увидел стоящего над ним в окружении группы туристов генерала в милицейской форме, услышал его слова:

– Дурак ты, Коняхов, снова за старое взялся! А ружьишко-то у тебя ничего, по двум делам уже проходит твоя «вертикалочка»…

Скверик вскоре опустел, просохли скамейки, и снова места на них заняли бабки с внуками из соседних домов.

В этот наполненный стремительными событиями день у Гордеева оставалось еще одно важное дело. И занять оно должно было всю оставшуюся часть вечера.

Стелле, лихорадочно готовящейся к отъезду, а точнее – к отлету в Одессу на теплоход, было не до него. Охрану ее осуществляла Татьяна, и тут можно было не беспокоиться. Но с другой стороны, Юрию ведь тоже предстоял, пусть и краткосрочный, вояж в Сибирь, и ему тоже требовалось подготовиться. Вот в плане этой подготовки и нужна была срочная встреча, а также помощь, если удастся уговорить, Елены Петровны Теребовой, хозяйки ресторана «Синяя саламандра».

«Жигули» Гордеева в обострившейся ситуации стали слишком заметны для тех, кто был, естественно, обозлен неудачей с захватом папки Чупрова и понесенными во время этой операции потерями. Бывший генерал Орлов или тот же уверовавший в собственную непотопляемость Эдуард Поташев не стали бы вслед за таким провалом совершать необдуманные поступки, поддаваясь эмоциям. Они бы проанализировали причины неудачи и лишь потом приняли новое решение. Не самое приятное для Гордеева, который ловко подставил их. Тут двух мнений не было.

Но долгопрудненская братва, к коей принадлежали задержанные «качки» в серебристом джипе, вполне могла отреагировать адекватно: вы – наших, мы – ваших! Зуб за зуб! Вот, значит, на какие кадры опирались в своей деятельности бывшие господа чекисты…

Учитывая непредсказуемость поведения бандитов в данных обстоятельствах, Денис предложил другу на оставшееся до отлета в Новосибирск время поменять транспорт. Синие «Жигули» Гордеева временно переходили в пользование агентства «Глория», а Юрий получал на ближайшие день-полтора невзрачную «Ладу»-"восьмерку" с усиленным двигателем, все как положено в крайних ситуациях. Ею он и мог безбоязненно пользоваться, пока в рядах противника царило некоторое смятение. Если, конечно, царило.

И вот на потрепанной «восьмерке» Гордеев отправился в «Саламандру». Предварительно позвонил и поинтересовался, на месте ли сегодня госпожа Теребова. Вежливый голос ответил, что она в зале. Этого Юрию было достаточно. Никаких закрытых мероприятий в этот вечер в ресторане также не предусматривалось.

Чтобы случайно не засветить свое новое средство передвижения, Гордеев оставил машину в квартале от ресторана, не стал заезжать на стоянку. У «Лады» была смонтирована и хитроумная сигнализация, и хорошая противоугонная система. Так что за нее, как и за все остальное, что выходило из агентства «Глория», можно было не беспокоиться.