явным недовольством сказал Эрдэнэ и даже едва заметно скривился. Он не испытывал светлых чувств к первому советнику, как и Исар к нему. – Подождите пару минут, мне нужно переодеться.

– Я бы сказала, одеться, – фыркнула я себе под нос, но Эрдэнэ услышал.

Он на мгновение замер, а потом недобро прищурился.

– Неужто вас настолько смутил обнаженный торс, что вы не опускаете глаз ниже моего лица?

– Одевайся и не болтай, – рыкнула я, не успев прикусить язык. Не стоило шутить с полудемоном, но отчего-то в душе жила уверенность, что Эрдэнэ не опасен для меня.

– Я бы с удовольствием позлил вас, Амаль Мансур, и пошел к Исару прямо в таком виде, но в пещере прохладно. Так уж и быть, оденусь.

С этими словами Эрдэнэ закрыл дверь, и в этот миг я услышала короткий смешок Гарая, который тот всеми силами старался скрыть. Мой гневный взгляд едва не проделал в белесом две дымящиеся дырки.

Ожидание у спальни Эрдэнэ превращалось в странную традицию. В этот раз он не обманул и действительно оделся всего за пару минут.

Эрдэнэ чинно прошествовал по коридору, через минуту остановившись у одной из дверей – такой же неприметной, как и все остальные. Его громкий стук эхом отозвался от известняковых стен, спугнув два увязавшихся за нами блуждающих огонька. Из-за двери послышались поспешные шаги, и уже через несколько мгновений перед нами предстал запахнувшийся в серый халат из плотного сукна Исар. Он выглядел встревоженным и почти не сонным. Взглянув на его бледную кожу и абсолютно седые волосы, я вдруг поняла, насколько же сильно они похожи с Гараем. Правда, Исар нуждался в чужой жизненной силе, чтобы жить самому. Гараю же повезло больше – его платой за магию стало зрение.

– Чего тебе, демон? – буркнул Исар, смерив Эрдэнэ сердитым взглядом.

– Амаль привела паренька, которого считает волхатом. Надо бы это проверить, – так же холодно ответил Эрдэнэ. Я почти явственно ощущала их презрение друг к другу. Не поделили влияние в маленькой кучке революционеров?

Исар перевел взгляд на Гарая и так же внимательно присмотрелся к его глазам, как и Эрдэнэ. Он не стал расспрашивать и терять время, только буркнул:

– Я принесу венец, а вы ждите здесь и глаз не спускайте с парня – он чужак.

– Я верю Гараю, – заявила я, но снисходительный взгляд Исара остудил мой пыл.

– Хочется верить, что вы научились отличать предателей от верных последователей.

– Исар, не смей! – рыкнул Эрдэнэ и, шагнув вперед, замер между мной и первым советником. Я упрямо обошла его и приблизилась вплотную к Исару, отчего уловила хмельной запах его дыхания.

Сгусток моего пламени, беззаботно паривший над нашими головами, разросся и осветил едва ли не половину коридора. Его жар заставил лоб Исара покрыться испариной. На моей коже тоже выступил пот, но мне было плевать.

– Я не просила ни этот титул, ни этот венец. Если считаешь себя достойным – забирай. Все забирай. А я больше пальцем не пошевелю ни для Мансура, ни для вас. Выйду замуж за воеводу Миреи и заживу припеваючи. А вы продолжите гнить в этой пещере.

В моих вкрадчивых словах не было злости. Только сухая правда. Разве можно яро отстаивать то, во что и сама-то не слишком веришь?

– Амаль? – Сонный голос Мауры совершенно неожиданно разрушил гнетущую тишину между нами.

Мое пламя осветило лицо матери, и его бледность не смогли скрыть даже теплые блики света. Жизнь в пещере, вдали от зелени и леса, сказывалась на ее молодости и красоте. Мауре бы вернуться к солнечному свету, и тогда она расцветет пуще прежнего.

– Почему ты здесь? Что-то случилось? Ты выглядишь уставшей, – встревоженно спросила Маура, приблизившись ко мне почти вплотную, словно хотела обнять, но не решилась.

– Я все расскажу тебе позже, – пробормотала я, ощущая беспокойство воришки, собравшегося забраться в окно богатого дома. Мне предстояло обмануть Мауру, а это не так-то просто сделать.

– Возьми Амаль с собой. Она, как дочь Мансура, заслуживает увидеть сокровищницу, – наседал на Исара Эрдэнэ.

– Я пойду один. Пусть Мансур сам ведет ее в тайник. Мне ни к чему такая ответственность.

– Ты не доверяешь его дочери? Или решениям Мансура?

– Я не доверяю даже тебе, демон. Развлеки пока достопочтенного каана. Это единственное, что ты умеешь, кроме заигрывания со своими полутрупами.

– Поверь, с тобой не заигрывали бы даже полутрупы, – не остался в долгу Эрдэнэ.

– Раз уж на то пошло, то моя дочь пока побудет со мной. В кои-то веки. А вы прекратите вести себя как два петуха в курятнике и займитесь делом! – велела Маура.

Исар хмыкнул и направился в сторону тронного зала, оставив после себя тишину, что обволакивала нас болотной тиной. Эрдэнэ по-дружески хлопнул по плечу растерянного Гарая и повел к себе, пообещав напоить замечательным травяным отваром. Я же последовала за Маурой в ее маленькую обитель и словно вновь попала в ее избушку, которая ютилась в сердце Нечистого леса.

Мой взгляд пытливо блуждал по полкам с отварами и настойками, пока Маура не усадила меня за неказистый стол. Парящий над нами огонек зажег свечи во всей комнате и благополучно потух. Мать села рядом и с мягкой улыбкой всмотрелась в мое лицо, на котором благодаря стараниям Иглы не осталось следов вчерашнего нападения, отметила обожженные руки и укоризненно вздохнула. Она не задавала лишних вопросов, прекрасно зная, что я на них не отвечу. Пожалуй, у нас с Маурой было куда больше общего, чем мне когда-то думалось.

– Если не знаешь, с чего начать, то начни с того, что здесь делает белесый паренек, который спас нас в Вароссе, – подсказала она.

И я с тяжестью на сердце поведала матери именно ту версию событий, которую придумала вечером. Никому в этой пещере не стоило знать, что на меня напали люди Айдана. Никому не стоило знать об условии, которое мне поставил брат. Я разберусь с ним сама, как и обещала самой себе. И Беркуту.

– Маура, я хотела бы попросить тебя об одолжении, – несмело начала я. – У тебя осталось зелье, от которого умерла Малика?

Глаза матери расширились едва ли не до величины двух легер, а с лица схлынули последние краски.

– Ты уже знаешь? Откуда? Я же запретила… – залепетала она, отчего я совсем растерялась и позабыла все слова, которые подготовила.

– О чем знаю? – Маура молчала, стыдливо отведя взор. – Скажи мне!

Я вцепилась в ее прохладную руку, не обращая внимания на жар в своей, и приготовилась услышать.

– Разве яд понадобился тебе не для нового