— Спасибо, брат.

Мы свернули с Авеню D. Впереди показался ангар Полоцки. Оттуда как раз поднялся корабль — глухой гром пронесся над крышей.

— Стоит мне разочароваться в нынешней молодежи, и я встречаю кого-нибудь вроде тебя и понимаю, что надежда еще есть, — сказал я. — Даже притом, что ты психотик, ты гораздо лучше своих старших родственников.

Ан настороженно взглянул на меня.

— Ты просто еще не сталкивался тут со своими так называемыми братьями. Но не удивляйся, если завтра тебя кто-нибудь убьет и займет твое место. Какой-нибудь тип, которому просто вздумалось расколоть тебе башку и посмотреть, что там внутри. Я стараюсь привыкнуть к тому, как вы себя ведете, — хотя такого даже дикари себе не позволяют. Эх, малой, умеет же ваш брат перевернуть человеку картину мироздания.

— А чего вы от нас ждете, черт возьми? — выкрикнул Ан. Пена снова показалась у него на губах. — Что бы вы сами сделали на нашем месте, в ловушке?

— А? — переспросил я. — Вы — в ловушке?

— Слушай. — Его плечи передернуло судорогой. — Психотехник, который подсадил мне хороший крепкий психоз, сам не был золотым, братец! Вы платите нам за то, что мы привозим оружие, папаша! Мы не воюем в ваших проклятых войнах, дедуля! Это вы забираете нас из семей, говорите, что мы слишком ценные, чтобы жить по вашим законам, а потом отнимаете у нас наследство, потому что мы, видите ли, другой породы, неродственничек!

— Эй, погоди, погоди!

Ан сдернул цепочку с шеи и натянул перед собой. Голос его упал до шепота, глаза сверкали.

— Я задушил одноклассницу этой цепочкой — вот этой самой, которая у меня в руках.

С его лица медленно исчезло всякое выражение.

— У меня ее забрали на неделю, в наказание за убийство.

Шепот замолк всего в нескольких децибелах от тишины, потом возобновился:

— Здесь меня никто не накажет. А рефлексы у меня быстрее твоих.

Страх подхлестнул мой гнев. Я следил за безумием, мерцающим у него в глазах.

— Вот! — Он замахнулся; я присел. — Дарю!

Он швырнул цепь в меня. Я машинально поймал ее обеими руками. Ан повернулся и вошел в ангар Полоцки.

Я вбежал в собственный ангар, с лязгом распахнув дверь. Сверху спускался лифт. Сэнди крикнул сквозь сетчатую стенку:

— Ну что, взяли его?

— Наверно! — крикнул я в ответ и направился к себе в контору.

Я услышал, как клеть лифта ударилась о силиконовый амортизатор. Ухмыляющийся Сэнди тут же материализовался рядом со мной:

— Ну как вам мой деверь?

— Деверь? — Я слышал, что Ан назвал Сэнди зятьком, но решил, что это просто сленг золотых. Однако в интонациях Сэнди было что-то особое. — Он по правде твой деверь?

— Он младший брат Джо. Я не хотел ничего говорить, пока вы с ним сами не познакомились. — Сэнди двинулся за мной к двери конторы. — Джо мне снова написал. О том, что, раз Ан летит в эту сторону, он ему скажет, чтобы зашел ко мне, и, может, я ему помогу.

— Теперь я еще должен знать, кто такой Джо? — Я толкнул дверь; она грохнула о стену.

— Это один из моих мужей — тот, который написал то письмо. Вы сказали, что прочитали его.

— А, он. — Я начал собирать бумаги в стопки.

— Я считаю, это очень мило с его стороны после всего — сказать Ану, чтобы нашел меня, когда будет тут. Хоть один человек на свете думает, что я не полное говно. Так как вам Андрокл?

— Необычный мальчик. — Я сгреб в кучу послеобеденную почту, намереваясь ее разобрать, но тут же положил на стол и начал искать свой рабочий комбинезон.

— Ан приезжал к нам в гости раз в месяц, когда его отпускали с учебной программы для золотых, — продолжал Сэнди. — Родители Джо и Ана жили в зарослях камышей в дельте реки. А мы — подальше, возле ущелья, где водопад Хрома. Ан и Джо были очень близки, хотя Джо мой ровесник, а Ану тогда было всего лет восемь или девять. Наверно, Джо единственный понимал, каково приходится Ану, ведь они оба золотые.

Я ошарашенно повернулся к столу:

— Ты был женат на золотом?

Письмо, лежащее сверху, было адресовано Алегре. На конверте стоял штамп лаборатории. Еще раньше я сложил немногие пожитки, оставшиеся от Алегры и Рэтлита, в ящик и унес его к себе. И их почту переадресовал на себя, словно за ней кто-нибудь должен был явиться.

— Угу, — ответил Сэнди, удивившись моему удивлению. — На Джо.

Чтобы не стоять с отвисшей челюстью, я взял со стола письмо, адресованное Алегре.

— Поскольку генетические черты золотых полихромазоичны, они исчезают у потомства, если золотые скрещиваются только друг с другом. Поэтому в центре галактики идет масштабная кампания — агитируют золотых присоединяться к разнородным семейным группам.

— Как у сиамских блюпойнтов? — Пальцем с въевшейся смазкой я поддел клапан конверта.

— Точно. Но они не животные, босс. Я помню, каково пришлось этому малому, когда у него закрепляли психотические отклонения, чтобы он окончательно стал золотым. Он рассказывал, когда приезжал в гости. У меня просто сердце разрывалось.

Я вытащил из конверта, адресованного Алегре, фоторамку. Станционная лаборатория старается, чтобы ее извещения выглядели как можно более душевно.

— Хорошо хоть, что они потом стирают ребятишкам сознательную память об этом.

— Благодарение небесам даже за мелкие благодеяния и все такое. — Я включил фоторамку.

Извещения, конечно, душевные, но все же штампуются по одному образцу.

— …радостное прибавление… — забормотала рамка. Мы с Полоцки тоже пару раз пользовались услугами этой лаборатории. Как, наверно, и любой другой механик на Звездной Станции. Рамка стала воспроизводить послание с середины, потом вернулась к началу.

— И вы знаете, босс, — никак не затыкался Сэнди, — Джо и правда был не такой, как мы, некоторые вещи он вроде как не понимал…

Из рамки лучилась улыбкой женщина, похожая на добрую бабушку, — в лаборатории всегда используют таких для этого типа сообщений.

— Алегра, мы были очень рады получить образец мочи, который ты отправила на прошлой неделе с мистером Рэтлитом…

— …но все равно он был самый милый из всех, кого я знаю, и мужчин, и женщин. С ним мне было проще всего ладить, из всей группы. Может, потому, что он подолгу бывал в отъезде…

— …и теперь, всего через неделю — помни, что наша лаборатория выдает результаты мгновенно и подтверждает через неделю персонализированной фоторамкой, — мы счастливы сообщить, что в вашей группе ожидается радостное прибавление. Однако…

— …ну да, он был не такой, как мы, на многие вещи странно реагировал. Но ничего похожего на убийственную глупость, какую так часто встречаешь тут, на Звездной Станции…