– Мне так жаль, что тебе досталось из-за меня…

Виндлайер смотрел на меня во все глаза:

– То, что ты думала об отце…

Мое сердце бешено колотилось. Стены, стены, стены!

– Я все время скучаю по папе.

Виндлайер потянулся ко мне, и я поспешно встала:

– Тут так холодно. Пойду я лучше под крышу. Керф, ты не замерз?

Глаза Керфа сверкнули, и Виндлайеру пришлось отвлечься, чтобы вернуть рвущегося с поводка пса к ноге. К тому времени, когда он совладал с Керфом и заставил того подняться, чтобы идти за мной, я уже шла по палубе, и он не мог до меня дотянуться. Матрос, сворачивавший канат, замер и уставился на меня. Выходит, хоть Виндлайер и может одновременно скрывать меня ото всех и управлять Керфом, это дается ему нелегко. Надо запомнить на будущее.

Увы, я вручила ему оружие, которое он сможет использовать против меня. Понял ли Виндлайер, что если коснется моей неприкрытой кожи, то сможет проникнуть мне в голову? Я не стала оборачиваться на него, не стала задерживаться на этой мысли. Надо стараться лучше защищать свой разум. Теперь мне уже не верилось, что я смогу заполучить Виндлайера или Керфа в союзники. Мимо, шлепая босыми ногами, прошел старый моряк в мокрой до нитки рубахе и даже не взглянул на меня.

Я подошла к люку и спустилась в нутро корабля, где меня ждала наша злосчастная каюта. Я шла, присматриваясь к попутчикам. Несколько калсидийских торговцев, сбившись в кружок, глухо обсуждали погоду и пиратов. Я остановилась рядом и прислушалась. Никто не обратил на меня внимания. Мне стало известно, что наш корабль славится как самый быстрый за пределами Калсиды. Никогда еще пираты не брали его на абордаж, хотя не раз пытались догнать. Он также всегда уходил из-под носа так называемого Пошлинного флота и незамеченным проскальзывал мимо Пиратских островов, не платя дань королеве Этте и ее головорезам.

– А пиратские корабли, которые могут погнаться за нами, тоже входят в Пошлинный флот? – спросила я вслух.

Никто и ухом не повел, однако юноша, стоявший на краю кружка, вдруг произнес:

– Ну разве не забавно: королевство Этты зовется королевством Пиратских островов, но ее саму донимают пираты!

Седоусый торговец рассмеялся и сказал в ответ:

– Смешно и очень отрадно для всех, кому приходилось идти мимо Пиратских островов, молясь, чтобы нас не приметил король Кеннит. Уж он-то забрал бы и груз, и корабль и распорядился ими по своему усмотрению. А если ты не мог заплатить выкуп, то судьба тебе была остаться на Пиратских островах навеки.

– Кеннит? – переспросил молодой торговец. – Или Игрот?

– Кеннит. Игрот был еще до меня. И он был куда хуже: груз забирал, команду насиловал и резал, а корабль топил. У него был живой корабль, да такой, что быстрее не сыщешь. Много лет он держал торговцев в страхе. А потом просто исчез. – Старик сделал большие глаза и сообщил насмешливо-зловещим тоном: – Говорят, в ненастные ночи иногда является людям его корабль на горизонте. Паруса его горят огнем, а носовое изваяние кричит от нечеловеческой муки!

Мгновение юноша испуганно таращился на него, а потом все дружно расхохотались.

– Как думаете, сумеем мы избежать встречи с Пошлинным флотом королевы Этты? – спросил молодой торговец, пытаясь сделать вид, будто вовсе и не упал в грязь лицом.

Пожилой засунул пальцы рук за узорчатый пояс, поджал губы и задумчиво изрек:

– Может, сумеем, может – нет. Лично я договорился с капитаном так: если ему удастся уйти от Пошлинного флота, то я заплачу ему половину того, что пришлось бы заплатить Эттиным молодчикам. Хорошая сделка, и я с ним и раньше так уговаривался. Пять раз он перевозил мой груз. Трижды нам удавалось уйти от Пошлинного флота. По мне, так неплохие шансы. Думаю, в надежде на мое небольшое вознаграждение кэп чуток прибавит парусов.

– И правда, неплохие шансы, – согласился молодой.

Послышались неловкие шаги по трапу. Я подняла глаза и увидела, что на нижнюю палубу спускается Керф, а за ним – Виндлайер.

– Вот вы где! – радостно сказала я им. – А я чуть не бегом вниз побежала, очень уж хотелось от дождя спрятаться.

Керф ничего не сказал, а Виндлайер посмотрел на меня хмуро.

– Нам лучше вернуться в каюту, – деревянным голосом заявил он и повел Керфа мимо меня.

Я не двинулась с места.

– Что будет со мной? – спросила я, не понижая голоса. – Что Двалии от меня нужно? Ради чего она отправилась в такую даль, принесла столько бед, пролила столько крови? Она продала Аларию в рабство без малейших сожалений, чтобы мы уехали из Калсиды, а ведь Алария прошла вместе с ней такой долгий путь. Почему Двалия не продала меня? Или тебя?

– Тихо! – шепотом сказал Виндлайер. – Я не могу говорить с тобой здесь!

– Это потому, что все эти люди не видят и не слышат меня? Да? И они подумают, что ты спятил и говоришь сам с собой? – Я нарочно возвысила голос и старалась проговаривать каждое слово очень четко.

Мне стало заметно, как узы Керфа слабеют, когда кто-то из торговцев обернулся, пытаясь понять, правда ли он что-то слышал, или ему почудилось. Через мгновение Виндлайер обуздал Керфа, и тот снова уставился в пустоту.

Голос Виндлайера дрожал от напряжения, когда он прошептал:

– Брат, прошу тебя…

У меня не было причин чувствовать к нему что-то, кроме ненависти. Это он постарался, чтобы они смогли меня похитить. Он подавлял мою волю, когда меня увозили. Он делал меня и Шун невидимыми для всех, кто мог бы нам помочь. И до сих пор скрывал меня от людей. В плену меня держала Двалия, но моим тюремщиком был Виндлайер.

Глупо и противоестественно было жалеть его. Но я ничего не могла с собой поделать. Старалась смотреть на него холодно и гневно, но его голубые глаза наполнились слезами, он прошептал:

– Пожалуйста…

И моя решимость была сломлена.

– Ладно, поговорим в каюте, – сказала я тоном ниже.

Его горло перехватило от ужаса, и он пискляво охнул:

– Нет! Она услышит.

Тут один из торговцев повернулся и уставился на Виндлайера с негодованием:

– Эй, почтенный! Вы что это, вздумали подслушивать наши разговоры?

– Нет! Нет… Мы промокли и спустились вниз, чтобы немного обсохнуть. Вот и все.

– И не нашли, где встать, кроме как рядом с нами?

– Я… мы уходим. Уже уходим.

Виндлайер в отчаянии посмотрел на меня, потом подтолкнул Керфа, они побрели обратно к люку и вылезли на палубу, где бушевал дождь (вот торговец, наверное, удивился-то!). Я не спеша пошла за ними. Виндлайера била дрожь, когда он вел нас обратно к рубке. Но в нашем убежище под карнизом уже устроился какой-то юнга, чтобы выкурить трубочку. Он покосился на Виндлайера и отвернулся. Я громко кашлянула. Юнга и ухом не повел.