– Есть какие-то планы?

– Да, и они никак не связаны с тобой.

– В смысле?

Мне хватило секунды, чтобы перестать быть в чем-то уверенной. Чтобы подумать о том, что на самом деле я ему не нравлюсь и от поцелуя ему было не только больно, но и мерзко. И что он решил больше не видеться со мной, ведь я не идеальная и вообще от меня одни проблемы…

– Я должен встретиться с, как вы говорите, друзьями, чтобы они перестали доставать меня.

– А, так это на одну ночь! – я выдохнула.

Непохоже, что ты чувствуешь себя рядом с ним увереннее.

– Да, вынужденная мера.

– Я могу пойти с тобой.

– Ужасная идея, – сказал темный, и я, конечно, тоже согласна с этим. Но радар, отвечающий за безопасность, давно был сломан: пропускать последние ночи с Брайеном не входило в мои планы.

– У нас осталось так мало времени.

– И значит, что можно рисковать?

– Ты первый подверг нас опасности, когда потащил меня на вашу темную тусовку! Сейчас в чем проблема?

– Там ты была в толпе, затеряться было намного проще. А здесь узкий круг людей, ты в нем новенькая. Все внимание будет приковано к тебе.

– У меня отлично получалось общаться с Ребеккой, – сказала я.

– Это меня поразило. Но как ты будешь фокусироваться на нескольких темных сразу? Много голосов, запахов.

– Справлюсь, – упрямилась я.

– Ты не контролируешь то, что говоришь. Даже если ты сможешь ориентироваться в пространстве и отлично притворяться, твои слова выдадут тебя.

– Буду молчать.

Брайен мог говорить что угодно. Я была зависима от наших ночей и ни за что не откажусь от них. Даже при таких обстоятельствах.

Мы должны пойти в темный мир! Там настоящее веселье, а в светлом мире скука.

Стыдно хотеть проводить время с темными.

– И к тому же после каждой встречи с тобой я чувствую, как меняюсь. Вчерашний поцелуй сильно повлиял на меня. Я смогу стать частью компании, не сомневайся в этом.

В качестве доказательства я протянула руку и положила ее на плечо Брайена, стряхнула с него несуществующую пыль. Мои действия были естественными и не напряженными, хотя мысленно я концентрировалась и нервничала. Убедить темного все же удалось.

– Хорошо. Не понимаю, как это происходит, но ты правда не выглядишь нелепо. В конце концов, можно все списать на то, что ты пьяная.

Я закатила глаза и фыркнула.

– А что касается поцелуя, – Брайен перешел на шепот. Он коснулся пальцами моей щеки, совсем невесомо. – Что-то с тобой после него произошло?

– Ничего особенного, – начала тараторить я, выдавая волнение. – Точнее, поцелуй был особенным, меня переполняли эмоции. Но что касается моего сближения с темным миром, все по-старому. А что насчет тебя?

– Все по-старому.

Пока я краснела, опускала взгляд, переступала с ноги на ногу и теребила волосы, он не показывал никаких эмоций. Мне стало не по себе, возможно, я переоценивала происходящее между нами. Нужно было собраться, перестать быть такой наивной и открытой. Или нет? Никак не могла определиться, чувствовала, что пороховая бочка подо мной готова взорваться в любую минуту.

Я зажмурилась, встряхнула головой, чтобы прогнать сомнения. Тогда Брайен, заметив мое состояние, обнял меня. И все снова встало на свои места: между нами запретная связь, но она была прекрасной. Чтобы насладиться каждым мгновением, я должна быть открыта новому, должна быть собой.

Только я уже не понимала, кто я теперь и каков мой внутренний мир.

Запах Брайена все еще манил и завораживал. Я осмелела: прошлась ладонями по спине и губами коснулась ключицы, прикрытой кофтой. Пусть знает, что, если бы не препятствие, я бы на раз повторила наш по– целуй.

Что ты себе позволяешь? В тебе нет ни капли достоинства! Так ведет себя светлая? Отойди от него и найди уже остатки гордости.

Будь смелее, а то выглядишь нелепо. Что за детский сад? Больше энтузиазма.

– Даже через одежду это приятно, – отметил Брайен, и я, довольная, уткнулась лбом в него и прикусила губу.

Но темный немного отстранился, пальцем приподнял мою голову за подбородок и наклонился ко мне. Его дыхание опалило кожу, мое тело покрылось мурашками.

– Не смей, – тихо протестовала я.

– Почему?

– Не хочу, чтобы тебе было больно.

– Уверена? – Я заметила, что он гладил мою щеку так, будто не испытывал дискомфорта, и готова была пойти против собственного принципа.

– Да, – на выдохе произнесла я.

– Ладно. Не буду, раз не хочешь.

Он убрал свою руку, мне стало тоскливо.

– Я хочу! Но пока мы не найдем способ делать это так, чтобы тебе не было больно, я не позволю тебе меня целовать.

– Ты такая заботливая и слишком тревожная, – он поправил мои одежду и парик.

– Забота – это хорошо. Не делай вид, будто тебе неприятно.

– В список моих предпочтений входит твое доверие и спокойное отношение к мелочам.

Опять началось. Он привык терпеть, привык к тому, что с его самочувствием не считались. Я же не могла даже думать о том, что ему плохо.

– Твое состояние для меня не мелочь. Прими это.

– Опять усложняешь.

Не усложняла, но он все время считал иначе. Я снова предпочла не спорить, надеясь, что в глубине души он отлично понимал меня и ценил то, что я пыталась ему дать, несмотря на переживания и страхи.

Через пару минут пути мы добрались до нужного места. Брайен помог спуститься по ступенькам и застыл на последней.

– Подвал? – шепотом спросила я. Было очень влажно, пахло бетонными стенами, а еще чем-то терпким и неприятным.

– Да. И мы здесь пока что одни.

Мы прошли с ним чуть дальше.

– Здесь собираемся компанией, чтобы скоротать время за выпивкой. Место неприятное, но выбора особого нет.

– А как насчет ваших квартир?

– Не принято звать в гости.

– Я была исключением? – игриво спросила я, приобняв Брайена.

– Нет, ко мне приходили домой, – непринужденно ответил он и тут же получил толчок в плечо от меня.

– Ну, конечно…

– Но ты исключение во многом другом.

– Да, можешь не стараться. Я без лишних слов вижу, что много значу для тебя. Это взаимно.

Оставалось надеяться, что слова не прозвучали глупо. Я смотрела по сторонам, будто ничего значимого не произнесла, но на самом деле ждала ответа. В любой форме: нежной, страстной, милой или смешной.

– Звучит убедительно. Давно занимаешься самовнушением?

– Ты меня бесишь, – проворчала я, а Брайен рассмеялся.

Он у нас на крючке, а говорит о чувствах редко, но метко. Потерпим.

Я поражаюсь тому, какой ты стала.

Голоса снова начали играть