Немыслимое, невозможное сходство. Отдалённое, но настолько явное, что не спутать ни с чем. Значит когда-то давно, так давно, что Мирослав не мог даже вообразить это число лет, Искатель достиг цели.

Влажные от напряжения руки Мирослава выскользнули из ладошек Снежинки. Изнурённый ментальной бурей воспоминаний и образов, обрушившейся на него в последние несколько минут, он тяжело дышал и пытался прийти в себя. Постепенно мысли упорядочивались и складывались в ясную картинку.

— Выходит, комета летит к Венере не случайно? — Мирослав устало посмотрел на Снежинку.

Она легонечко кивнула. В прекрасных глазах отразилась лёгкая грусть и смирение.

— Всё это… — Мирослав обвёл взглядом пещеру. — Ты, Апчхи, вода в озере… основа жизни для мёртвой планеты? Вы создаёте миры… но ведь при столкновении… я не понимаю.

Мирослав обхватил разрывающуюся от миллионов вопросов голову руками.

«Пойдём, — мягким дуновением развеял хаос мыслей и тревогу призыв Снежинки. — Хочу показать тебе кое-что».

Она встала и протянула руку Мирославу.

Тайный ход среди скал вывел их к другому выходу. Мирослав уже понял, что ему не угрожает опасность. Скрытые в недрах кометы механизмы пришельцев удерживали воздушную прослойку внутри пещеры и вокруг её ближайших окрестностей, словно невидимым куполом, и генерировали устойчивое гравитационное поле, обеспечивая удобство проживания и безопасность для жизни Снежинки и Апчхи. А значит и для него тоже. Но шлем от скафандра он всё же взял с собой, на случай непредвиденной ситуации.

Выйдя из расселины, они обнаружили раскинутое далеко внизу плато с мерцающей точкой в центре. Но даже с такого расстояния Мирослав без труда опознал знакомые черты «Первопроходца».

Несколько секунд Мирослав молча смотрел на путь к спасению, но так и не сдвинулся с места.

Странные чувства овладели им. Восхищение, сочувствие, боль, родство… сплелись в непреодолимое желание быть рядом со Снежинкой. Отражаться в её глазах, казавшихся такими знакомыми, будто он знал и любил её всю свою жизнь. И теперь боялся утратить навеки. Никогда прежде он не был настолько уверен в своих чувствах. Будто под всеми сомнениями, всеми поисками в его жизни кто-то невидимый подвёл черту и обозначил итог. И этим итогом стала Снежинка.

— Пойдём со мной… — умоляюще произнёс он. — Улетим вместе? Прошу. Остаться здесь — верная смерть.

Мирослав подумал, что, если она не согласится, он найдёт способ увести её хотя бы даже и силой. На корабле есть запасной скафандр. Он не позволит ей погибнуть!

Снежинка слабо улыбнулась.

«Это не смерть, лишь перерождение», — она указала рукой в небеса, где сквозь прорехи туманного одеяла тёплыми красками проглядывал большой яркий серп родной планеты.

— Это же…

«Хея», — закончила мысль за него Снежинка.

Мирослав опустил на неё взгляд. Снежинка стремительно подошла, нежно прильнула ладошками к его лицу и поцеловала. Её эмоции скользнули змеёй в душу — смирение, непреклонность, прощание… любовь… Сила их отражённых друг в друге чувств расцвела пламенным цветком, выжигая дотла, опустошая сознание…

Часть 6. Прощание

Мирослав открыл глаза. Сознание мучительно пробуждалось. Сквозь мутную пелену, затянувшую взор, с трудом узнавались очертания кают-компании «Первопроходца». Он попробовал встать — в голове гулко отдалось болью. Мирослав громко выругался, закрыл глаза и попытался собраться с мыслями.

«Гравитация есть, а значит, мы ещё не покинули комету. Нужно скорее…»

«Эй, он очнулся!» — вторгнулся в его размышления знакомый голос.

В каюту вбежали Том и Наоко. Вид у них был крайне взволнованный.

— Тихо, тихо, старик, тебе нельзя двигаться, — попытался вновь уложить Мирослава на кушетку Том.

Мирослав не поддался, резко спрыгнул с кушетки и, едва удержавшись на ногах, опёрся о подхвативших его друзей.

— Мне нужно к ней… она совсем одна тут… — бессвязно бормотал Мирослав. — Вы не понимаете… не представляете, как ей одиноко… нельзя бросать её!

— Ты бредишь, Мир, успокойся, — уговаривала его Наоко. — У тебя была гипоксия.

— Сенсоры засекли твой передатчик на скафандре в двух километрах от основного входа, где мы с Наоко тебя и обнаружили, — добавил Том. — Вероятно, ты нашёл другой выход из пещеры. Не понимаю, как такое возможно, но у тебя ещё оставался воздух. Мы едва успели!

— А как же Снежинка? Вы разве не видели её? — спросил Мирослав.

— Что? — Том озадаченно переглянулся с Наоко. — Мир, у тебя были галлюцинации от нехватки кислорода. Ты понимаешь, что мы говорим тебе?

Мирослав потёр лоб, отчаянно пытаясь восстановить цепочку событий, произошедших с ним.

— Принеси камеру с моего скафандра, — наконец попросил он. — Она работала всё это время. Я докажу вам! И себе…

Том не стал спорить. Молча удалился в соседний отсек и спустя минуту вернулся с картой памяти в руках. Подключив её к планшету, он запустил видео и быстро начал перематывать запись, пока в один момент на экране не возникли очертания мягко светящегося белоснежного тела.

— Чтоб я провалился… — только и сказал Том.

Две пары пылающих любопытством и вопросами глаз уставились на Мирослава.

— Простите, это сложно объяснить, но доверьтесь мне, ладно? Я должен остаться, — сказал он.

— Слушай, мы верим, но ведь это не выход. Может… не знаю… заберём её с нами? — предложил Том. — Пусть даже придётся сидеть в карантине, но живыми! Это уж точно лучше, чем развеяться пеплом по Венере.

— Нельзя, теперь я понимаю это. Искатель и корабль словно одно целое, она направляет его. Без Снежинки комета станет неуправляемой, а это огромный риск. И её миссия… думаю, она не откажется от неё. Это больше, чем просто верность или… ответственность. Боюсь, в нашем языке нет подходящих слов, чтобы описать это чувство. Нет, она не отступится.

— Искатель? Миссия? Господи, да о чём ты говоришь?

Мирослав вздохнул, обвёл друзей взглядом. Он не хотел прощаться с ними, но и Снежинку не мог оставить одну. Подумал о дочери… На глаза предательски навернулись слезы.

— Том, прошу, передай Соне, что я сожалею… После развода с её матерю я так и не смог стать хорошим отцом. Скажи, что очень люблю её и надеюсь, что она простит меня.

— Не надо, Мир, — попросил Том. — Сам скажешь ей… она ждёт тебя.

— Нет. Уже нет. Я упустил свой шанс. Теперь у неё новая семья, новая жизнь… она справится. Она больше не одинока.

— Хорошо… — тихо сказал Том.

Наоко выругалась и сложила руки на груди, демонстративно встав в проходе.

— Наоко, если тебе будет так легче, просто считай всё это частью большого, неожиданного эксперимента, — сказал Мирослав. — Мы столкнулись с неизвестным, и я действовал по обстоятельствам. Летя сюда, каждый из нас готов был не вернуться. Я знал, на что иду.

— Даже не проси, Мир! — не сдавалась Наоко. — Это нарушение устава! Как капитан я не имею права…